Прошлое в настоящем - Юлия Ятаева

я и отворачиваюсь обратно к окну.

— Ангелина, ты не забывай, что ты в наших руках. И может произойти несчастный случай, при котором ты можешь родить мертвого.

— Угрозам ты научилась у Вадима?

Девушка ничего не ответила и оставила меня одну.

Время тянулось безумно долго. Каждый день словно неделя. Живот стал активно расти, вместе с этим я чувствовала отчетливые шевеления своего малыша. Это единственное, что давало мне сил и желание бороться за свою жизнь. Каждый день я вспоминала Стаса. Я скучала по нему. Но главный вопрос остался до сих пор открытым. Нужна ли ему я.

Месяц за месяцем проходили в этой комнате, которая стала моим заточением. Вадим перестал заходить ко мне и доставать вопросами. О судьбе своего мужа мне ничего не известно. Ровно, как и то, является ли он до сих пор мне мужем.

За окном понемногу наступает весна. Солнышко настойчиво пробивается в окно, прогоняя зимнюю хандру.

Утром просыпаюсь от резкой боли, которая быстро утихает и снова возвращается. Стучусь в дверь, но меня игнорируют. Ещё несколько часов и боль становится нестерпимой.

— Эй, кто-нибудь за дверью. Откройте. Я рожаю. — кричу я и долблю кулаками по мощной двери.

На пороге появляется Вадим. И смотрит на меня с ехидной улыбкой.

— Ну что, совсем чуть-чуть осталось.

Я не обращаю внимания на его выражение. Головой понимаю, что после родов будет хуже, но сейчас я хочу, чтобы это все закончилось. Вадим дает распоряжения своим охранникам и меня под присмотром везут в ближайшую больницу, где, передав в руки врачам, не оставляют наблюдения.

Еще пара часов, и я чувствую, что силы уже на исходе. Врачи ругают меня, что я рано сдаюсь, но схватки не оставили мне шанса.

Время, которое казалось бесконечным, приближалось к самому важному. Я уже нахожусь в родильном зале, но как оказалось это не конец. Консилиум врачей наблюдают за мной и решают вопрос о родоразрешении. Потому что я совсем перестала чувствовать схватки, а значит, что время идет на минуты. Принимается решение об экстренном кесаревом сечении. Их действия и слова проносятся мимо. Я медленно начинаю терять сознание.

Просыпаюсь в палате, где меня уже окружила шайка Вадима. Один замечает, что я проснулась и куда-то звонит.

— Она пришла в себя. — озвучивает мужчина.

— Где мой ребенок? — спрашиваю я всех, кто находится со мной в палате.

— Жди! — отвечает кто-то грубым голосом.

Через минут десять в палату входит Вадим.

— Где мой ребенок? — настойчиво спрашиваю его.

— Геля, тебя должна сейчас волновать только твоя дальнейшая судьба. — спокойно отвечает мужчина, не спуская с меня глаз.

— Ты не сможешь тронуть меня в больнице. — уверенно заявляю я.

— Ты в этом так уверена? — удивляется он. — а мне кажется очень удобно… быстро откачают.

— Ты не посмеешь.

— Геля, я ждал очень долго. Где флешка?

— Откуда ты знаешь Стаса? — неожиданно задаю вопрос, которым поставила его в тупик.

— Не переживай, Стасик не знает где ты.

— Я хочу знать, откуда ты его знаешь. — снова спрашиваю волнующий меня вопрос.

— Когда-то, еще до знакомства с тобой, Артем увел у твоего муженька девушку. Стас тогда много пил и все время устраивал нелепые разборки. В один из дней, он в клубе устроил скандал, как раз, когда там отдыхал Артем. После не долгих споров, Маяковский забрал девушку, чтобы проучить Стаса. И в итоге сам приударил за ней. — начал рассказывать Вадим. — Но там особо не сложилось. Стас хотел отомстить, но не получалось. И когда все это дерьмо произошло, слухи о смерти Артема расползлись быстро. С помощью тебя, Стас хотел восстановить справедливость. Только ты ему была не нужна. Ему нужны были деньги покойного. Он благополучно пользовался тобой и хорошо надо признать. Осталось только одно, узнать, где ты прячешь деньги. Согласись. Его придуманный договор отработал отлично. Ты верила, что он защищает тебя от нас, а ты взамен играешь его девушку. А для чего?

— Он поспорил. — с трудом продолжаю мысль.

— Поспорил? — Вадим засмеялся, а у меня в горле будто ком застрял. — мои помощники искали тебя, и поставили в известность каждого местного авторитета. Стас действительно заключил договор, но не с тобой. Он позвонил мне и предложил взаимовыгодное предложение. Он следит за тобой, влюбляет в себя и выясняет о всех тайниках, а затем передает всю информацию мне. Взамен получает половину от того, что спрятал Маяковский. Как тебе такой расклад?

— А Марго?

— А это, дорогая, запасной план. Когда ты сбежала от Стаса, твоими поисками занимался я и, как видишь, успешно. Марго оставалось только приехать на вокзал и привести тебя обратно. — с улыбкой ответил Вадим. — я же сказал, я найду тебя везде.

— Ты мог меня просто вернуть назад. Зачем так заморачиваться? — не понимала я.

— Мог. Но ты ведь упрямая. Хотелось узнать все по-тихому, безболезненно. Но я понял, что на Стаса надежды уже нет. Этот олень влюбился сам. — тяжело вздохнул мужчина. — поэтому действовать теперь придется самому. Может все-таки расскажешь? Или я приглашаю Ярослава?

— Вадим, у меня правда нет флешки. Я не знаю ничего о его счетах и тайниках. — со слезами ответила я, потому что знаю, что будет.

— Да. Я понимаю. За такое бабло, я бы сам молчал. Но увы.

— Да мне не нужны эти деньги. Мне нужен мой ребенок. — крикнула я.

— Тише… ты чего разоралась. Мы в больнице вообще-то.

— Вадим, отпусти меня. Я все равно ничего не знаю. — упрашивала я.

— Геля, мне кажется ты сама не в курсе, что знаешь. И очень много. — уверенно заявил Вадим и вышел из палаты.

Я осталась наедине со всей сворой охраны. Но долго лежать я не намерена. Я хочу увидеть своего ребенка. Я поднимаюсь с кровати и подхожу к двери, чтобы выйти в коридор. Но меня в грубой форме останавливает мужчина, которому приказано следить, чтобы я никуда не вышла. Сделав несколько безуспешных попыток, я вернулась в кровать, потому что не знала, что делать.

Через час в палату вошел человек в медицинском халате. Представился Михаилом Дмитриевичем, моим врачом.

— Я хочу видеть своего ребенка. — прошу мужчину.

— Это невозможно. — быстро отвечает он.

— Почему? — удивляюсь его ответу.

— Девочка не выжила. — с трудом выговаривает доктор, а я будто не понимаю, что он говорит.

— Не выжила? — повторяю я.

— Ангелина, я сожалею. Роды оказались сложными. Так бывает.

— Так не бывает. — отвечаю в своих мыслях. Я потеряла свою девочку. Все что говорил мужчина, я уже не слышала.

Я сидела на