Поэтические воззрения славян на природу - том 1 - Александр Афанасьев

В стихе о Егории Храбром сказано, что у его сестёр «власы, как кавыль-трава». Сербы называют лес — шума, потому что в нем слышится постоянный шелест листьев (малорос. песня: «шум ходит по диброви»); а чешск, osumeti от первоначального значения: лишиться листьев, срываемых ветром, перешло в понятие: олысеть.[294] С указанными метафорами тесно связывается поверье о зеленых волосах русалок, водяных и леших и тот часто встречаемый в народных сказках мотив, по которому щетка, кинутая героем во время бегства от враждебных преследователей, превращается в лес: из каждого волоска вырастает дерево.[295] Русалки, как водяные нимфы, наделены зелеными косами, подобно римским божествам рек и финскому царю волн (Ahto), которые представлялись с травяными бородами; т. е. зелень, растущая по берегам рек и источников, рассматривалась, как волосы водяных богов и богинь.[296] Малорусская загадка, означающая «камыш», изображает это растение в таком поэтическом образе: «стоит дид над водою, колыхает бородою».[297] От санскр. vrdh — расти происходят лат. barba (вместо bardha), нем. oart и славян, брада; следоват., уже самый язык, назвавший бороду — растущею, наводил фантазию на это метафори(72)ческое уподобление.[298] Доселе уцелел обычай связывать, во время жатвы, пук несрезанных колосьев и оставлять его на ниве в честь древнего бога плодородия; это называется: завивать Волосу бороду.

Богиня земного плодородия, вступающая в брак с богом небесных гроз в счастливое время весны, теряет своего супруга в период холодной зимы и прекращает свои роды; отсюда создалось у германцев прекрасное сказание о том, как Фрея, в белой развевающейся одежде, плача и жалуясь, шествует через горы и долы, неустанно ищет своего скрывшегося мужа, находит его и потом снова теряет и принимается за те же поиски. Миф этот развит во многих народных сказках. У греков благодатная свадьба Зевса и Геры праздновалась каждую весну.[299] В зимнюю пору и жарким летом, во время засухи = бездождия. Земля являлась воображению древнего человека — печальною вдовою; воззрение это высказано в народном стихе, где Христос вещает смертным: если не послушаете моих заповедей, то сотворю небо медным (= жгучим), а землю железною:

От неба медного росы не воздам,От земли железной плода не дарую,Поморю вас гладом на земле;Кладязи у вас приусохнут,Источницы приоскудеют,Не будет на земле травы,Ни на древе скоры:Будет земля яко вдова.[300]

Из всего сказанного очевидно, что рядом с поклонением небу должно было возникнуть и утвердиться религиозное почитание земли. Следы этого обоготворения сохранились и у славян. Старинный проповедник восстает против нарицания земли — богом.[301] Галицкие русины и малороссы называют ее святою; так в эпическом приветствии («здравице») говорится: «бувай здорова як рыба, гожа як вода, весела як весна, а богата як земля святая!» или в поговорке: «не годен того, же го земля святая на собе носить!» Малорусские клятвы: «щоб тебе, окоянного, земля не приняла!», «земля б его святая не приймала!» и сербская: «тако ми земл(ь)а кости не изметала!» согласны с великорусским поверьем, что земля не принимает в свои недра умерших еретиков, колдунов и великих грешников и выбрасывает наверх их трупы или кости. Потому, высказывая доброе пожелание покойнику, малорусы выражаются: «щоб ему земля пером (лежала!)». Есть и другие клятвы землею: «щоб тебе сира земля пожерла!», «щоб пид ним и над ним земля горила на косовий сажень!», «о, щоб над тобою земля тряслась!», серб. «тако ми земл(ь)е у кojy ђу!»[302] Апокрифические сочинения, запрещая хульные «матерные» слова, прибавляют, что этот грех не будет прощен, ибо такими словами поносится мать сыра земля.[303] «Не бей земли, — говорят словаки, — не даст тебе хлеба!»[304] В XIV столетии новгородские (73) стригольники учили каяться в грехах не священнику, а земле, почему константинопольский патриарх, обличая их, писал: «еще же и сию ересь прилагаете, стригольници, велите к земли каятися человеку, а не к попу. Не слышите ли Господа глаголюща: исповедайте грехы своя, молитеся друг за друга, да исцелеете? Яко же бо болный человек объявить врачу вред свой, и врач приложит ему зелие, по достоянию вреда того, и исцелеет: такоже и духовному отцу исповедает грехы свое человек, и духовный отец от греха того престати повелить, и противу греха того вздаст ему епитемью понести; того деля ему Бог отдаст греха того. А кто исповедается к земли, то исповедание несть ему в исповедание: земля бо бездушная тварь есть, и не слышит и не умеет отвечати».[305] Но для простого, неразвитого народа, воспитанного на старинных эпических преданиях, земля вовсе не была бездушною; он наделял ее чувствами и волею. Богатыри, поражающие лютых змеев, в ту минуту, когда им грозит опасность быть затопленными кровью чудовища, обращаются к земле с просьбою: «ой, ты еси мать сыра земля! расступися на четыре стороны и пожри кровь змеиную» — и она расступается и поглощает в себя потоки крови.[306] Староверческие толки: беспоповщина и нетовщина до позднейшего времени продолжали следовать стригольникам и исповедовали свои грехи, зря на небо или припадая к земле.[307] Старообрядцы перед обедом и ужином, за неимением воды, умывают себе руки землею, следоват., приписывают ей такую же очистительную силу, как и воде.[308]

Весною, когда земля вступает в брачный союз с небом, поселяне празднуют в ее честь Духов день; они не производят тогда никаких земляных работ, не пашут, не боронят, не роют земли и даже не втыкают кольев, вследствие поверья, что в этот день земля — именинница и потому надо дать ей отдых.[309] Больные лихорадкою отправляются на то место, где, по их мнению, пристала к ним болезнь, посыпают вокруг себя ячменной крупою и, кланяясь на все стороны, говорят: «прости, сторона мать сыра земля! вот тебе крупиц на кашу» и уверены, что земля простит их и избавит от лихорадки.[310] «Выздороветь, исцелиться от болезни» на старинном языке выражалось словами: получить от Бога прощение. Иногда выходят больные на перекресток, падают ниц и просят мать сыру землю исцелить их от недуга. В Нижегородской губ. крестьяне, получившие при падении наземь какое-нибудь повреждение или ушиб, ходят прощаться на то место, где упали, т. е. молить наказующую землю о прощении. В разных сторонах Руси жницы, окончив работу, катаются по ниве, приговаривая: «нивка-нивка! отдай мою силку, что я тебя жала, силку роняла».[311] Эта обращенная к земле просьба: воротить силу, потраченную на жнитве, напоминает греческое сказание о великанах, которые, падая в пылу битвы, как только прикасались к матери-земле, тотчас же восставали с новою силою. На вешний Юрьев день также в обычае у наших крестьян кататься по нивам;[312] болгары и сербы, заслышав первый гром весною, валяются по земле и трутся спинами, чтобы кости не болели; то же соблюдается и в Германии.[313] Земля, смоченная слюною (метафора (74) дождя), признается средством, заживляющим раны;[314] при головной боли берут из родника песку и прикладывают к голове с приговором: «как здорова земля, так бы моя голова была здорова!»[315] Как всеобщая кормилица, земля есть источник сил и здоровья; она же растит и целебные травы. Тот, кто приступает к собиранию лекарственных зелий и кореньев, должен пасть ничком наземь и молить мать сыру землю, чтоб она благоволила нарвать с себя всякого снадобья; мольба эта обращается к ней в такой эпической форме:

Гой, земля еси сырая,Земля матерая,Матерь нам еси родная!Всех еси нас породила,Воспоила, воскормилаИ угодьем наделила;Ради нас, своих детей,Зелий еси народила,И злак всякий напоилаПольгой беса отгонятиИ в болезнях помогати.Повели с себя урватиРазных надолбьев, угодьев,Ради полый на живот.(Нижегор. губ.)

Чтобы нечистая сила не поселилась в нивах и не выжила с пастбища стад (т. е. не повредила бы тем и другим), хозяева в августе месяце выходят раннею зарею на поля с конопляным маслом и, обращаясь на восток, говорят: «мать сыра земля! уйми ты всяку гадину нечистую от приворота и лихого дела»; затем выливают на землю часть принесенного масла. Обращаясь на запад, продолжают: «мать сыра земля! поглоти ты нечистую силу в бездны кипучие, в смолу горючую»; на юг произносят: «мать сыра земля! утоли ты все ветры полуденные со ненастью, уйми пески сыпучие со мятелью» и наконец на север: «мать сыра земля! уйми ты ветры полуночные со тучами, содержи (сдержи) морозы со мятелями». За каждым обращением льют масло, а в заключение бросают и самую посудину, в которой оно было принесено.[316] У литовцев в эпоху язычества было обыкновение приготовлять осенью (после уборки хлеба) пиво и часть его выливать на землю с такою мольбою: «Zevenyle ziedekle, pakyiek musu ranku darbus!», т. е. цветущая Земля! благослови дело рук наших.[317] Это жертвенное возлияние масла и пива имело символическое значение влаги, проливаемой небом и дарующей нивам урожай; ибо и «масло» и «пиво» были метафорическими названиями дождя. Увлаженная дождем земля сулила обилие, богатство и счастие; потому, при избрании кошевого, если на ту пору случалось быть ненастью, казаки мазали голову избранного грязью, почитая это за доброе предзнаменование.[318]