Все оттенки лжи - Марина Серова

Я бормотала эти слова и тащила молодых людей через дорогу, к одному из домов, собираясь пообщаться с ними наедине, без свидетелей. Искоса я поглядывала на своих провожатых. На лице у парня застыло выражение скуки и брезгливости. Было видно, что ему неприятно даже держать «старуху» под руку и он ждет не дождется, когда закончится эта миссия, столь нежданно свалившаяся на его голову.

Мы перешли через трамвайные пути, и я, продолжая стонать и охать, поковыляла к девятиэтажному дому. Первый его этаж с одного угла был нежилым. В одном из помещений располагался шахматный клуб. Если же подойти к дому со двора, там имелись входы в несколько квартир, давно переоборудованных и сдаваемых под офисы. Мне было известно, что некоторые из них пустовали: фирмочки-однодневки частенько освобождали эти помещения. Туда-то я и вела эту пару молодцев, так удачно попавшихся мне в руки – в прямом смысле слова.

– Вот сюда, вот сюда, – бормотала я, сворачивая во двор.

Когда мы подошли к угловому подъезду, я взглянула на окна офисов. Увы: от первоначально уже сложившегося в моей голове плана мне пришлось отказаться: кое-какие конторы явно функционировали, а на дверях закрытых офисов висели замки. Прострелить замок – дело плевое. Но делать это посреди дня во дворе многоквартирного дома крайне опрометчиво. Мне и так повезло, что двор был пуст. Однако из одного из восьми подъездов в любой момент могли появиться люди.

Пришлось мне импровизировать на ходу. Отпустив Катину кисть, я сунула руку в карман и достала универсальный ключ для домофонов. Открыла подъезд и пошла внутрь, вновь крепко уцепившись за руки своих спутников.

– Бабуль, может, дальше ты и сама дойдешь? – недовольно спросил парень, которому явно надоел этот процесс оказания помощи ближнему своему.

– Ты уж уважь, милый, проводи меня до дверей, – с просительно-жалобными интонациями взмолилась я. – В квартире своей окажусь, тогда вы и пойдете себе… А я вас отблагодарю, не сомневайтесь!

Парень закатил глаза, а более сердобольная Катя шикнула на него. Мы вошли в лифт, и я нажала на кнопку последнего этажа. Конструктивные особенности подобных домов были мне хорошо знакомы, и, по моим расчетам, на этом этаже должна была находиться дверь, через которую можно попасть на чердак. Если такая дверь здесь имеется, моя задача упрощается до уровня примеров по арифметике для первого класса.

Дверь имелась. Я увидела ее сразу же, едва лишь распахнулись створки лифта. Металлическая, решетчатая, с замком, открыть который можно было, просто ковырнув его ногтем.

– Ну вот, мы уже и пришли, пришли… – Я, мелко семеня ногами, вышла из лифта и потянула за собой Катю и парня.

Тот, услышав о том, что я собираюсь их отблагодарить, уже не спешил ретироваться и пусть не очень охотно, но пошел за мной. Выбрав подходящий момент, я внезапно резко саданула парня локтем в бок. Он глухо охнул и согнулся пополам, повиснув на моей руке. Катя, не заметившая моего маневра, с удивлением посмотрела на него.

– Что это с ним? – испуганно спросила она.

– Батюшки! – ахнула я. – Да что ж такое?! Ну-ка, давай его к стеночке прислоним…

Я осторожно прислонила размякшего парня к перилам, и он тихонько сполз на пол.

– Эй, ты что?! – испуганно проговорила Катя, легонько похлопав своего приятеля по щеке.

Пока она возилась с ним, я быстро шагнула вперед и, вставив в замок отмычку, повернула ее. Дальше я действовала молниеносно. Рывком подхватив парня под мышки, я втолкнула его в открывшуюся дверь, повернулась к Кате и, зажав ладонью ее рот, быстро выпихнула ее следом за ним на чердак.

Катька заверещала и задергалась, но вырваться не сумела, разумеется. Правой рукой зажимая ее рот, левой я вынула из кармана рулончик специальной ленты, тонкой и прочной. Связав Катины руки, я усадила ее на пол и уже своим обычным голосом сказала:

– А теперь, Катюша, давай-ка поговорим начистоту!

Катя вытаращила глаза.

– Вы… кто?! – пискнула она. – Что вам нужно?!

– Я же сказала – просто поговорить, – улыбнулась я. – Не дрейфь, ничего плохого я тебе не сделаю. Если, конечно, ты будешь умницей.

Парня я прислонила к стеночке, и он «отдыхал» в сидячем положении. Я знала, что подобное состояние – грогги, как его называют боксеры, – продлится еще минут десять-пятнадцать, за это время мы с Катей вполне успеем все обсудить. Если же парень очухается раньше и попытается мне помешать, всегда можно повторить этот прием и вывести его из строя вторично. Какая-либо информация от него мне не требовалась, с ним и так все было ясно.

– Отпустите меня! Я закричу! – дрожащим от страха голосом вымолвила Катя.

– На здоровье, – кивнула я. – Только жильцы этого дома вызовут полицию, и она обнаружит в кармане твоей курточки некое наркосодержащее вещество, запрещенное к употреблению и продаже. Собственно, срок ты и твой приятель уже заработали. – И я кивнула на скрюченного парня, пребывавшего без сознания.

– Что вам нужно?! – По Катиным щекам покатились слезы. – Деньги? Я вам заплачу, я попрошу у папы!..

– Я еще не настолько низко пала, чтобы вымогать деньги у детей, – покачала я головой. – Мне нужна от тебя информация насчет Алены. И не ври, что ты якобы не знаешь, куда она делась.

– Я не знаю! – быстро сказала Катерина.

Я молча включила запись ее беседы с наркоторговцем.

«Сама виновата, дура!.. Подкинула мне проблем, подружка!» – прозвучал сердитый голос Кати, а затем пошел разговор об особенностях некоторых препаратов и просьба к парню продать ей какой-либо из них.

– Если ты мне сейчас все расскажешь, обещаю: я отпущу тебя и не сообщу в полицию, что ты балуешься наркотой, – заявила я.

– И родителям моим не скажете? – вскинув голову, спросила Свиридова.

– Нет. Если ты пообещаешь, что не станешь больше покупать эту дрянь! Причем на те деньги, которые, наверное, родители дают тебе на обед.

– Я не буду, честное слово! Я только один раз пробовала… – залепетала Катя.

Я выразительно посмотрела на нее.

– Ну, не один… Может, раза два-три, просто чтобы «вштырило», и все!

– «Вштырило»! – со вздохом повторила я. – У тебя уже наркоманский жаргон в ходу… Кто такой этот придурок?

– Ой, я его не знаю! – открестилась от своего знакомого Катерина. – Знаю только, что зовут его Миша. Он стал появляться в нашем лицее с конца зимы. Предлагал ребятам конфетки, сначала бесплатно. Я тоже у него брала, мне нравилось… Они приятные такие, от них во рту холодит и настроение поднимается. Потом он сказал, что можно попробовать кое-что получше, но это уже будет стоить денег. Я заплатила ему пятьсот рублей, и он дал мне целую упаковку, там четыре таблетки было.

– Алена тоже покупала у него наркотики? – спросила я.

– Да, но только один раз. Мы не хотели становиться наркоманками! Мы просто хотели попробовать, что это такое! А Миша сказал, что это вообще не наркотики и в большинстве европейских стран их спокойно продают в любом ларьке. Просто Россия всегда была отсталым государством…

– Понятно, – вздохнула я. – Эх, ну вы и дуры – ты со своей Аленой! Даже удивительно, вроде, обе из нормальных семей, в одном из лучших лицеев города учитесь, а мозгов – ноль! Думаешь, законченные наркоманы собирались таковыми становиться? Хотели утратить человеческий облик и сдохнуть под забором? Конечно, нет! Они так же, как и вы, хотели просто попробовать! А потом погибали либо от передоза, либо от ножа, либо от разрушения внутренних органов!

– Я больше не буду, я уже сказала! – всхлипнула Катя.

– Ладно, к этому мы еще вернемся, а сейчас – давай, рассказывай про Алену. С кем она вчера из лицея ушла?

Катерина с минуту помолчала и, решившись, заговорила:

– Это ее парень. Его зовут Рома, он с музыкантами тусуется.

– Так: фамилия этого Ромы?

– Колесников.

– Откуда он?

– Он, кажется, в училище культуры учится, и еще он играет в какой-то группе на бас-гитаре. Алена с ним еще осенью познакомилась. Он ей очень нравится, и она ему тоже. Но у Алены злой предок, он ей строго-настрого запретил с мальчиками встречаться. Прямо как в Средневековье! – от души высказалась она. – А Катя хотела за него замуж выйти, он ей предлагал.

– Какое там – замуж?! – поразилась я. – Ей же всего пятнадцать лет!

– Вот и отец Алены так же сказал бы, – вздохнула Катя. – Но Рома серьезно настроен, он ей предлагал поселиться в их студии, пока он не начнет зарабатывать на концертах большие деньги.

– Сверхсерьезные предложения! – вздохнула я, мимоходом подумав – неужели и я была такой дурой в пятнадцать лет? – И что дальше?

– Алена сказала, что отец их все равно найдет и тогда вообще больше никуда ее не отпустит. Он и так в последние дни ее держал в заточении! Тогда Рома сказал, что он уезжает в Питер, на рок-фестиваль, их группа будет там выступать. Предложил Алене поехать с ним, и она согласилась…

– Отлично, а на какие деньги? – спросила я, радуясь тому, что Алена хотя бы не похищена. Хотя сие пока что неизвестно.