Принцессы возвращаются домой - Лариса Кириллина

Эта девушка выглядела как… кукла. Или как Золушка из старинного фильма.

– Гражданин начальник! – бросилась она к нему. – Помогите, пожалуйста!

– Капитан милиции Лапушкин, – взял он под козырек. – Что случилось?

– В парке был такой… зелёный фургон. С этими… зеркалами. Кривыми. Лапушкин оживился:

– Я вас внимательно слушаю. Или хотите пройти в кабинет и оставить письменные показания?

– Нет, – смутилась она. – Дело в том, что я посетила утром тот… аттракцион. Было жарко. И я там оставила… часть одежды.

– Вы хотите сказать, вас вынудили там раздеться?

– Да нет же, нет, ничего подобного, – оскорбилась она. – Я была там одна! И никто меня не вынуждал! Просто внутри было очень душно, а мой… как бы это назвать… кимоно-кардиган – он из тёмного бархата. Вещь дорогая, стильная, мне папа из-за границы привёз… Здесь такую не сыщешь! Меня дома убьют, если выяснится, что я её потеряла. Помогите, а?.. Мне сказали, фургон увезли, но куда – знает только милиция…

– Погодите. Дело было утром, а вспомнили про своё кимоно вы только сейчас?

– Неужели… пропало?..

В её серо-зеленых глазах заблестели хрустальные слёзы.

– Пропасть ничего не могло, – уверенно заявил капитан.

И поскольку была затронута честь мундира, он раскрыл перед нею дверь экипажа:

– Садитесь. Поехали!

66

Злой как чёрт, Родион примчался домой.

Первое, что он увидел, войдя – брошенный Клавой на диване пластиковый пакет с хризантемами на картинке. И эту книжку с дурацким названием, оставшуюся возле компа.

Он покачал головой. Растеряха! Всегда была чуть с приветом. И вечно всё везде забывала. Ну и пусть теперь сама на себя пеняет. Книжку он ей завтра вернёт – и на этом их отношения кончатся.

Зайдя на кухню попить водички, он краем глаза увидел пустую коробку из-под тортика «Прихоть», торчавшую из мусорного ведра.

Мусор надо бы вынести – вон, сколько его накопилось!

Но в душё что-то ёкнуло и защемило.

Как им было весело и хорошо, когда они тут пили чай… А эта дурища всё испортила со своим Дорионом… Тоже мне, рыцарь!

Стой. Кто – испортил? Какая из Ляль? Эвлалия или Клава? Чай он пил вместе с Клавой. Принцессой. А с Дорионом была Эвлалия. Одноклассница. Но…

Тьфу, голова уже кругом пошла!

И, по правде, тревожно за Клаву. Она-то не виновата. Хотя… не она ли первая предложила «сестричке» обняться – и шагнула в портал?..

Надо бы посмотреть, что по этому поводу говорится у Гронта.

67

В этот миг зазвонил телефон.

– Родя, наконец я освободился, – раздался голос Аркадия Сергеича. – Можем поговорить. Что с тобой, у тебя неприятности?..

– С чего вы взяли?

– Голос кислый.

– Устал.

– А Клава ушла?

– Провалилась пропадом!

– Вы поссорились, что ли?

– Хуже. Запутался. Я не знаю, кто из них – кто.

– Из… кого?

– Аркадий Сергеич, вы правда не читали «Принцессы возвращаются»?

– При всём уважении к батюшке, я такой литературой не увлекаюсь.

– А стоило бы. Тут какая-то полная свистопляска реала и виртуала – с двойниками, телепортациями, загадочными полями и перебивками времени…

– С двойниками? Это уже интересно. Я сегодня тоже столкнулся с ситуацией, которую сам никак не могу объяснить. Некий тип, как две капли воды похожий на меня самого, наведывался утром в школу… Я узнал, что его задержала милиция, но кто он – мне не сказали.

– Аркадий Сергеич, я знаю, кто это. Маг Асканий. Из книжки вашего папы.

– Че… го?!..

– Вы должны её прочитать. Или хоть пробежать глазами. Тогда многое будет выглядеть совершенно иначе.

– Заинтриговал! Слушай, хочешь приехать ко мне? Или будешь ещё готовиться к химии?

– Какая там химия! Сейчас напишу записку своим, покормлю кота, чтоб не жрал провода, и приеду.

– Адрес-то не забыл?

– Да, всё помню, Аркадий Сергеич… До скорого!

– Книжку, книжку-то захвати!

68

Собираясь, Родион вдруг вспомнил, что Ляля-Эвлалия, с которой он разругался у лиственницы, стояла перед ним с совершенно пустыми руками.

А девичья сумочка с сотовым, кошельком и ключами осталась у Ляли-Клавдии. На фига ей всё это в Мидонии?.. И с какими глазами идиотка-принцесса припрётся домой – в непонятном наряде, без денег и прочего?..

Нет, он всё-таки погорячился, нельзя было так её отпускать.

Девица бедовая, натворит теперь невесть чего…

Но бежать за ней поздно.

А звонить ей домой неудобно: что он скажет Катерине Витальне, если та пришла, а Клавы нет дома? Она была с ним, он был должен вернуть её в целости и сохранности… Ведь не может же он рассказать бедной Клавиной маме всю эту историю с магом, фургоном и раздвоением личностей…

«Пусть будет, что будет», – решил Родион.

69

– Может быть, вы представитесь, милая барышня? – обратился к загадочной спутнице Лапушкин. – Документы предъявить не прошу: вижу, вы налегке. Но имя бы знать нелишне. Да и адрес, если припомните.

– Ляля. То есть.. Клава. Клавдия Васильевна Соколова. Улица Нижняя Первоапрельская, дом 7, корпус 3, квартира 11.

– Учитесь? Работаете?

– Девятый класс закончила. Завтра предпоследний экзамен. Извините, я из-за этого… несколько не в себе. Страшно очень!

– Математика?

– Химия. Жуть!

– Сочувствую. А я уж подумал, вы собирались на вечеринку.

– Почему?

– Странновато одеты для визита в милицию.

– Да уж выскочила, в чём была.

– Это что, такое домашнее платье?

– Нет, я гардероб свой перебирала, кое-что мерила. Скоро ведь выпускной. А потом вдруг вспомнила, где могла забыть кимоно – и помчалась.

– Ничего с собою не взяв? Ни ключей, ни бумажника?

– А зачем? Я близко живу.

Капитан покачал головой. Забавная девушка! Непуганая, легкомысленная… Совершенно несовременная. И одетая, словно фея.

Внезапно Лапушкин понял, что именно ему напоминало её старомодное белое платьице в рюшечках.

Наряд, купленный им в мае месяце на Черкизовском рынке для старшей доченьки, шестилетней Дашутки, ради первого в её жизни выпускного праздника в детском саду.

«Я совсем как принцесса!» – улыбалась счастливая девочка.

Все они одинаковы, все мечтают о том же, и неважно, шесть им или шестнадцать… Жаль, что принцев и рыцарей не хватает на всех…

70

Дорион, презрев этикет, в изумлении опустился на табуретку.

– Ва… ваше высочество? – неуверенно обратился он к девушке, в точности напоминавшей принцессу, но одетую в обтягивавшую все юные выпуклости блузку и не слишком длинную юбку с ромашками, едва прикрывавшую колени голых ног, обутых в простые сандалии. На сгибе локтя у неё висела кожаная торбочка на длинном, свитом косой, ремешке.

– Называй меня пока так, – согласилась она. – Но потом мы всё-таки постараемся выяснить, кто из нас – настоящая.

– Вы позволите… прикоснуться к Вам?

– Позволяю. Поверь, я не призрак и не наваждение.

Дорион с суеверным страхом осторожно пощупал край юбки и кончики пальцев её правой руки. Рука была тёплой и даже горячей. Вспомнив о хороших манерах, он опустился на одно колено и бережно поцеловал эту руку с обычным присловием: «Ваш покорный и верный слуга»…

Чуть в сторонке Клава заметила незнакомого дяденьку в сером, который по-собачьи принюхивался к её запаху.

– Дорион, а это кто?

– Вольдемар. Вы разве… не помните, как превратили его в человека и дали ему это имя?

– Не пори чепуху. Это сделала – та, другая. А я понятия не имею, что здесь произошло.

Дорион в отчаянии застонал, словно у него заболели все зубы сразу.

– Не кисни! – приказала принцесса. – Ну и рыцари ныне пошли, чуть что – сразу сник…

Тут она увидела вынырнувшего из какого-то шкафа кота.

– Ксеркс?! А ты здесь как оказался?..

– Ваше высочество, это он нас сюда и привёл. Только… прежняя принцесса называла его… как это…

– Артаксерксом, – подсказал Вольдемар.

– Ещё один дубль? – хмыкнула Клава. – Ну, ну… Тут становится интересно. Докладывайте, господа, я должна поскорее войти в суть дела, или, как говорил мой наставник и друг Родион, «догнать ситуацию»!

71

Королеве показалось, что спала она этой ночью дольше и крепче обычного, однако часы в её комнатах дружно показывали традиционное время вставания и утреннего туалета: ровно семь.

К туалету были допущены фрейлины и самые знатные дамы двора. Килиана гордилась, что ей пока не приходится прятать от недружественных и злоехидных взглядов ни лицо, ни тело, ни волосы – она всё ещё хороша, хоть тридцать шесть, конечно – не молодость. Во время обычного ежедневного ритуала её красота лишь приобретала достойную своего августейшего блеска оправу в виде горделивой причёски, малой толики пудры, румян и духов – и, конечно же, очередного пышного платья.

На сей раз она выбрала синий атлас с серебристой отделкой, гармонирующий с жемчугами в ушах, на груди и на левом запястье.