Три дикаря для попаданки - Ольга Дашкова

ничего не знаю и не понимаю.

– Это всего лишь сказки Хильды, которыми она нас пичкает с детства.

– Что за сказки? Кай, скажи ты. Говорите. Я слушаю. Не надо гипнотизировать меня взглядами.

В голубых глазах Кая вспыхнул огонь, Лиза отшатнулась, но она продолжала смотреть, утопая в нем, вцепившись до боли в пальцах в руку Грея. Картинка сменилась, после огня появился туман, а из него показалось чье-то лицо.

Глава 22

– Ты видишь? Видишь то же что и я?

– Нет, Хильда, давай уже говори, что там.

Женщина с голубыми глазами и светлыми волосами, отмахнулась от едкого дыма, было видно, что она раздражена и хотела уйти. Но стояла и ждала, что там скажет по ее мнению, выжившая из ума старушка.

– Страшное, случится страшное…Арон…он….

– Что Арон? Что с моим сыном? Что с ним может случится?

Она подошла ближе вцепилась в локоть Хильды, заставляя посмотреть на себя. Волнение готово было перерасти в панику, а ей нельзя нервничать, это может навредить еще не родившемуся третьему сыну.

Лиза чувствовала все, что эта молола и очень красивая женщина. Она видела ее как вживую, словно стояла рядом. Мягкие черты лица, длинные волосы в которые вплетены несколько лент, под цвет ее глаз. Узкий лиф платья обтягивает высокую грудь, свободно спадает вниз, до самого пола. Она гладит круглый животик, а на безымянном пальце три тонких колечка.

– Хильда, я спрашиваю тебя, что ты видишь?

– Арон, твой старший сын, лишь он доживет до своего тридцатого сезона, уйдет к праотцам. Это случится, если не родится сын. Мальчик, что будет сильнее своих отцов и дедов.

– Что за чушь ты несешь? Ему всего шесть, что может с ним случится? Он будущий Великий Гур, истинный сын своих отцов, наследник и великий воин.

Женщина оперлась о стену, обняла живот, простонала.

– Анна, послушай, ты должна сказать ему, сказать своим сыновьям, что их предназначение любить одну женщину, как их отцы любят их мать.

Анна?

Ее зовут Анна?

Это имя из нашего мира.

– Ты должна сказать Арону и Грею, что их судьба и предназначение быть с одной женщиной.

Анна задумалась, продолжая поглаживать живот и так активно двигающегося в нем ребенка. Это был ее третий, она знала, что сын, иначе и быть не может, от своих любимых  и таких разных мужчин она могла рожать только мальчиков.

Кай, его будет звать Кай. Но все эти ведения Хильды так не вовремя. Женщина отошла в сторону, ну как она объяснит шестилетнему ребенку такое, он вырастет, тогда можно будет поговорить.

– Слишком мало времени.

– Для чего?

– Слишком мало…я….я вижу…кровь…много крови…они уйдут далеко, сложат свою голову в битве…все уйдут. Они останутся одни...без матери и отцов.

Лиза видела все происходящее, как вживую, чувствовала все эмоции, что испытывает беременная женщина.

Она умрет, сразу после рождения ребенка, эта Анна, а отцы ее сыновей уйдут из крепости и больше не вернуться никогда. Слезы потекли по щекам, стало так невыносимо горько и больно, что защемило сердце.

Картинка снова поплыла перед глазами, Лиза падала в огромную пропасть, слыша лишь обрывки фраз, красивая женщина, ее голубые глаза и светлые волосы.

– Лиза! Лиза, что с тобой? Лиза, очнись! Грей, она, что умирает?

Девушка открыла глаза, сводчатый потолок, по вискам из глаз бегут слезы. Лиза была в другой реальности, в прошлом, и Анна, она явно не из этого мира, не похожа ни на одну женщину, что Лиза видела в крепости.

– Я видела вашу мать, красивая женщина с длинными светлыми волосами с вплетенными лентами. У нее глаза как у тебя Кай, такие же голубые, как морозно небо.

Именно сейчас младший, из братьев склонившись, смотрел на девушку, она приподнялась, слезы покатилась по щекам, стер их пальцами. Он никогда не видел свою мать, никто из отцов не любил о ней вспоминать, любой его вопрос приводил к ярости, Кай научится не спрашивать, лишь Арон рассказывал, какая она была.

– Ты должен был скоро родиться, а Хильда говорила о проклятье, о сыне, о том, что он снимет его и будет сильнее всех вас.

– Это все сказки, успокойся, мы слушаем их с самого детства.

– Но Арон верит в них.

– Только он и верит.

А дальше произошло то, что заставило Лизу забыть о видении, о том, что было перед ним.

Кай ее поцеловал.

Уверенно, но нежно впился в губы, лаская прохладным языком. Лиза инстинктивно дернулась от неожиданности назад, но потом сама вцепилась пальцами ему в плечи, притягивая, отвечая на поцелуй, видя в нем свое спасение от мыслей и слез.

Голова шла кругом, не хватает воздуха, он Кай пил ее дыхание, не никаких сил справится с желанием, которое как ураганный ветер обрушивается на него.

Продолжая целовать, тянет девушку на себя, спуская ткань свободного платья с плеч, обнажая их. Грей смотрит, как его младший брат всасывает губы Лизы, как покусывает их, возбуждается сам. Совсем недавно он был с ней, брал, насаживал на свой член, кончал потоками семени, глушил собственные стоны удовольствия.

А вот сейчас, он видит, как одежда летит в сторону, как Лиза уже совсем обнаженная, вскрикивает, когда Кай опускает свою руку ей между ног. Грей расстегивает ремень, член набух и болезненно упирается в кожаные штаны.

Скидывает сапоги, снимает через голову рубашку, забравшись на кровать, обнимает стоявшую на коленях Лизу сзади, целуя плечи, накрывая ладонями грудь.

Нет, этого не может быть! Лиза не могла собрать мысли в логическую цепочку, ее сейчас ласкали четыре руки, двое родных братьев целовали ее тело. Губы припухли от поцелуев, Кай трогал между ног, Грей сжимал ягодицы.

Когда Девушка открыла глаза, они все трое были уже голые, спустилась взглядом вниз, член Кая подрагивал, большой, гладкий, с блестящей головкой. Не удержалась, провела по ней пальцами, собирая вступившую смазку, облизала губы. Вскрикнула громче, когда почувствовала пальцы Грея, поникающие в ее влагалище.

Выгнула спину, массируя член Кая, сама потянулась к нему, подставляя грудь ласкам. А он посасывал затвердевшие соски, толкался ей в руку, горячий, возбужденный до предела, готовый кончит рядом с этой невнятной девушкой сразу.

– Иди ко мне малышка, не могу больше,– Грей сорвался первый, пот стекал по спине, в ушах шумела кровь. То, что сейчас происходило, было на самом деле нечто невероятным.

Он вынул пальцы из истекающего лона, начал