Нашествие. Неизвестная история известного президента. - Владимир Матикевич

Скрипнув дверью, мягкой восточной походкой в комнату вошел Тариф.

– Ну что, что с товаром? – спросил Шейман.

– Все в порядке, дорогой. Товар в Анвере, в Бельгии. Вот номера счетов. Открыты в лондонском банке.

– На ком деньги?

– Я этого не знаю. Вы должны встретиться с Мининым.

– Хорошо.

– Где мой аванс?

– Ах, да, – Шейман открыл дипломат и выложил на стол несколько увесистых свертков. – Остальное потом.

Когда Тариф вышел, он вдруг подумал: «Что делать с ним? Скоро придется решать… Много знает, очень много… Перебежал ко мне, перебежит к другому, кто больше даст». Он вспомнил слова Лукашенко: «Никто ничего не должен знать. Иначе нам конец!» А этот знает, знает…

Он давно говорит, что нужна спецгруппа из верных людей, очень верных, готовых на все, подконтрольных только Президенту и ему. Он должен доказать это во что бы то ни стало. Иначе провалы неминуемы. Товар потоками уходит, сумма наросла немалая, бабло разбросано по всему свету. Пора Кулику звонить. Пока деньгами управляют всякие там Минины, на душе спокойно не будет… Надо собирать зелень в кучу, Саша поймет. Сам волнуется. За последний год ему многое удалось: подмята местная азербайджанская диаспора, цыганский барон исправно платит в кассу. Сейчас самое время подумать о возврате денег. Надо согласиться с Аркашкиной схемой… Через Бора Тимоху, нашего, гомельского, на российских пацанов выходить надо – своих сил не хватает.

* * *

13 октября 1997 года Лукашенко, наигравшись в хоккей, дремал у телевизора. Что там говорят… Беларусь? Он открыл глаза. С экрана своим вечно простуженным голосом собственный корреспондент ОРТ Шеремет говорил о каких-то дырах на границе. Рука Лукашенко потянулась к телефону. Прокричал Шейману:

– Ты слышал, что говорил этот Шеремет? Дыры, наркотики, кого он имел в виду… Срочно ко мне.

Шейман влетел к нему.

– Откуда-то уходит информация. Уходит…

Лукашенко принялся бегать по комнате.

– Мы должны узнать, как далеко они зашли, что знают, у кого получили информацию… Кто там был с ним? Ага, Дима Завадский. Изъять все кассеты. Задержать всех немедленно.

– За что? – спросил Шейман.

– Как за что? За нарушение границы. Я пограничник. Меня не надо учить, что делать…

– Но… Шеремет – российский журналист.

Лукашенко глянул на него так, что Шейман поежился, и процедил сквозь зубы:

– А ты лучше позволь ему репортажики показывать. Он-то уж все расскажет. И до нас доберется. А со скандалами я разберусь. Не привыкать отбрехиваться…

15 октября 1997 года Шеремета и Завадского взяли недалеко от пограничного перехода. Тотчас же доложили Президенту.

– Пускай посидят в камере, парашу понюхают, правдолюбцы недоделаные. Великими деятелями у меня под боком себя вообразили…

* * *

Из доклада агентства безопасности британской спецслужбы «МИ-6»:

«Беларусь постепенно превращается в европейский притон – убежище для преступников и людей с сомнительной репутацией. Под прикрытием высших государственных лиц через территорию Беларуси осуществляется транзит наркотиков на Запад. С территории Беларуси осуществляется контрабандные поставки оружия третьим странам, против которых действует эмбарго ООН. Беларусъ также является базой отдыха для представителей различных террористических организаций, таких как Аль-Каида, Хамаз, военизированной группировки „Воины Аллаха“, руководителей сербских боевиков, а также преступников, находящихся в розыске Интерпола.

…Бесконтрольный доступ к современным системам вооружения, а также обладание различными средствами, пригодными для создания биологического оружия, и наличие доступа, к специальным атомным технологиям, делает режим, установленный в Беларуси, крайне опасным для безопасности европейских стран. Прикрывает эти преступные синдикаты Президент Республики Беларусь А.Г.Лукашенко».

«Дороги назад нет!»

Раздались какие-то голоса. Заметалин бросился к окну. Никого… Наверное, охрана. Может, сесть в машину и уехать? Потом его же опять, уже в который раз, обвинят в излишней инициативе. Ну да ладно… Поздно…

Во двор дачи уже въехала машина.

Вошел человек, облаченный во все черное. Еще бы килограммовую цепь с крестом или икону повесил на грудь. Протянул руку:

– Приятно познакомиться. Наслышан, наслышан.

– Мне тоже, – гость протянул руку. – Александр Бор.

Растерянность прошла, Заметалин ощутил, как где-то внутри наступает спокойствие.

– Знаю еще что и Тимохой называют.

– Приятная осведомленность,– сказал человек и без приглашения развалился в кресле. Закурил.

Никогда Заметалин представить не мог, что вот так близко, а не в уголовных хрониках, увидит этого легендарного человека. Он знал, что родом Бор из Белоруссии, вроде бы из Гомеля. В свое время несколько раз срок тянул. Потом съехал. Сперва по СНГ плавал, а потом и дальше укатил. Был в одной компашке со Славой Иваньковым, он же друг Кобзона Япончик, потом сошелся о Людоедом, как называли Иосифа Ройциса, снюхался и с Бибой. Этот самый Биба, он же Борис Найфельд, втянул Бора в неприятную историйку. Учинил разборку с Ефимом Ласкиным, выше которого никого в те времена в Западной Европе не было. Бор быстро смылся, получив, конечно же, немалые деньги от Бибы, в США. А когда Япончика накрыли, занял его место. Весь Нью-Йорк держит. Это даже больше, чем Президент.

– Хорошо, что мы встретились, —сказал Заметалин.

– Очень хорошо. Вы тут такую территорию отхватили, что никому не снилось. Наверху свой пацан… Транзитный курьер… А занимается… Стыдно сказать чем.

– Это в каком смысле?

– В самом нормальном… С Эсамбаевым руки обмарали, с «Торгэкспо»… Дешевые номера: тряпки, бытовуха, пойло… Тема есть основная. Недавно я в Таджикистане с людьми Рахмонова встречался. На хрена ж вы союз таможенный заключали?

Заметалин почувствовал, что начинает нервничать. Спросил:

– Оружие?

– Да на х… оно. Пускай люди из спецслужб им занимаются, менты и всякие прочие. Мы же люди штатские. А тема интересная. И отдача в тысячу раз больше… Такое бабло не схавать за всю жизнь, – вдруг перешел Бор на уголовный язык.

– Камешки?

– И не только, есть товар покруче.

У Заметалина дернулся глаз. Он приблизился к Тимохе и перейдя на шепот, оказал:

– У нас тоже есть кое-что предложить…

Тимоха внимательно глянул на Заметалина. Комедия закончена, пора переходить к главному. Только как это ему ввернуть? Где-то он уже видел такую рожу, или похожую… Крыса, с крысиным оскалом, но в то же время подобострастная, а потом как схватит…

– Тут, Петрович, дело такое… Оно вроде бы простое, а вроде и нет… Пацаны гарантий хотят.

– Каких? – У Заметалина дернулась щека. Скорее бы закончилась эта встреча. Какой-то холодок сидел у него внутри. Как будто льда наглотался.

– Так случилось, может, и правильно… Все проще для нас всех будет. Любой – и рак, и рыба, ты не обижайся, получили статус самостоятельной суверенности и самобытности, когда большая зона распалась… Пойми правильно мой базар… Нам на это большой х… Мы и тогда жили, и сейчас, дай бог, будем… Только вот на все это большое бабло ушло. Не тебе объяснять. И в вашу сторону тоже. А вернулось немного. Вот народ и говорит: опять фуфла не будет? Да и тема серьезная. Таких не будет. А гарантии один человек у вас дать может, ты уж извини. Не о тебе речь… Ждут вашего главного пацана в Москве. Как говорят, в рамках официального визита пускай встретится с народом…

Заметалин закашлялся. Такого он и ожидать не мог. Посмотрел в сторону дверей. Выход отсюда так далек…

Тимоха рассмеялся:

– Да ты не волнуйся, не братва встречать у трапа самолета будет рядом с Бобом… Все будет обставлено солидно. Ваш же со льда, как говорят, не вылазит… Вот к примеру, встретится прямо на льду с Пашкой Буре. Мы ему все проездные из Канады выпишем. Время уточним, удобное для Пашки и вашего… Дружбу им организуем. Шоу на льду… А между делом и наши люди рядом окажутся, зададут два-три вопроса. Не везти же мне их в Минск. Народ у вас пуганый…

– Вот это уже… Я поговорю. Надеюсь, попытаюсь убедить, – пробормотал Заметалин.

– Пойми, Петрович, об общем деле радею…

Расставались в полной темноте. Ни земли, ни неба.

Пожав руку вице-премьеру, Тимоха выдохнул:

– Ну теперь, надеюсь, будем вместе.

Холодок пробежал меж лопаток Заметалина и застыл возле самого сердца. Он вдруг понял – дороги назад нет.

* * *

Через некоторое время камера запечатлела Лукашенко рядом с Павлом Буре. Другие лица спрятать не успели. На встрече присутствовал весь уголовный бомонд Москвы. Но в Москве к этому все привыкли и не обратили никакого внимания.

«Дрожжи… Белого цвета»

По бетонному полю аэродрома в Мачулищах ветер гнал желтую листву. Поеживаясь от холода, из черной «волги» с тонированными стеклами вышли два человека в штатском.