Синтез - Токацин

— Умная мартыш… учёный, — криво ухмыльнулся Линкен. — Я так и знал. Ты лучший механик на Канадских территориях. У тебя лучшая станция.

— Эй, эй, — Кенен снова поднял руку. — Что с поселенцами? Ты заселил станцию сарматами вместо людей или вообще о них забыл? Это на тебя похоже!

Гедимин посмотрел на него, и учётчик скользнул за спину Линкена. Тот фыркнул.

— В задании говорилось о людях — стационарной колонии на тысячу человек, — хмуро сказал Гедимин. — Я выделил им самую безопасную палубу. Два ряда комнат, каждая — три на два с половиной метра. Это достаточно много для человека. По матрасу на каждого, по два одеяла. Комнаты с закрывающимися дверями. Ещё я спроектировал клонарий и большую медчасть. Люди очень непрочные, легко ломаются и плохо чинятся. Мне тут помогал Кронион, он разбирается в медицине. Я дал им большой пищеблок и указал, что будут завозить вкусовые добавки. Сделал душевые — две отдельные душевые, для самцов и самок, как у них принято. По-моему, это хорошая колония. Но профессор не согласилась. Она спрашивает, как я спланировал места для отдыха и развлечений… и ещё что-то про помещение для ритуалов. У каждого из них есть комната с дверью — какие им ещё места?!

Вынырнув из недовольных мыслей, сармат посмотрел на собеседников и увидел, что Кенен согнулся пополам и держится одной рукой за живот, а другой прикрывает рот, и его спина мелко дрожит. Линкен тоже прикрыл рот, но по блеску его радужки было видно, что сармат с трудом сдерживает хохот. Заметив ошалелый взгляд Гедимина, он с шумом втянул воздух и хлопнул сармата по плечу.

— Именно так, eateske. Правильная колония! Целая комната на одну макаку, матрас, два одеяла… Да сбросить их всей тысячей в один барак, на голые полы, и чтоб жидкая вода в душевой бывала раз в год! Добрый ты, атомщик, я бы так не смог.

— Д-да уж, твоя доброта просто поражает, — Кенен кое-как выпрямился, но ухмылку с лица убрать не смог. — В твоей колонии, что, даже информатория нет?

— Есть один, для связи с Юпитером, — Гедимин угрюмо посмотрел на учётчика, пытаясь понять, что его так развеселило. — Ни разу не видел макаку в информатории. Им там, по-видимому, не нравится. Я написал, что на станции делают жжёнку и раздают рабочим по воскресеньям. Профессор решила, что это шутка. Что, это смешно?

Кенен снова согнулся пополам.

— Похоже, да, — Линкен пожал плечами, в недоумении наблюдая за учётчиком. — Маккензи у нас макака, и на него подействовало. Значит, смешно. Чего ещё не хватает толпе косоруких мартышек?

— Андреа спросила, почему я не учитываю рождение и выращивание детей, если планирую смену поколений, — продолжил Гедимин. — Я написал, что предусмотрел клонарий, и что по прибытии на станцию все они будут стерилизованы, чтобы не было проблем. Это выглядит разумным, но… видимо, я чего-то не учёл. Она ответила, что у меня странный юмор, и что она не понимает причин моего веселья. А если я пишу это всерьёз, то мне следует ознакомиться с Конституцией и с материалами дела «Айрон Стар» и «Вайт Рок».

Он пожал плечами и растерянно посмотрел на Линкена и Кенена. Учётчик, только начавший разгибаться, снова скорчился в приступе хохота. Линкен провёл пальцем по шраму.

— Значит, с нами так можно, а с hasulesh — нельзя? Мне нравится, как ты спланировал. Макаки не умеют работать, но на такой станции у них хотя бы не будет времени на блажь. На Сатурне нужны мозги и руки, а не дурь. У макак — ни того, ни другого.

Кенен с трудом распрямился. Гедимин взял его за плечи и привёл в вертикальное состояние. Учётчик испуганно мигнул, но ухмыляться не перестал.

— Ну что же, картина ясна, — выдохнул он, прислонившись к стене. — Ты замечательный сармат, Джед. Эта добрая женщина знает, что ты сармат? Очень сомневаюсь. Ты ей, надеюсь, об этом не сообщил?

— В этом нет необходимости, — буркнул Гедимин, неприязненно глядя на него. — Я написал, что внесу доработки, и взял две недели на это. Но я всё равно не понимаю, чего она от меня хочет. Через неделю должен прийти ответ от Герберта. Может, он поймёт.

Кенен обхватил его за плечи и слегка встряхнул.

— Энцелад, приём! Обойдёмся без Герберта. Слушай, что я буду говорить, и принимай к сведению. Во-первых, никакой стерилизации и никакого клонирования. Макаки гордятся своим нелепым способом воспроизводства. Покушение на него их злит. Значит, не трогай его. Имеешь представление о выращивании их молодняка? Нет? Тебе нужно будет родильное отделение, место для выращивания мелких детёнышей, образовательное место для приплода покрупнее… да, не забудь выделить отсек под молельню. Десять на десять метров, не меньше. Традиции! Это они ценят. Пусть ещё один отсек будет для разных совместных праздников, вроде этого их Дня Независимости. Они тут, в Атлантисе, всё равно не знают других традиций, кроме своей. Теперь насчёт отдыха и развлечений…

Кенен задумчиво посмотрел на чёрное небо. Гедимин изумлённо мигнул, но слов не нашёл и предпочёл дослушать до конца.

— Макаки родом с Земли. А тут, на Земле, есть много интересных штук, которые не нужно делать. Водоёмы, возвышенности, флора… Устрой им искусственное озеро, Джед. Сделай площадку, где они могли бы побегать и залезть на какое-нибудь искусственное дерево. Мартышкам тяжело без деревьев. И построй информаторий с кинозалом. Некоторые из них всё-таки любят читать и смотреть фильмы. Пусть у них будут сетевые курсы всякой всячины. Совместные праздники с пением и плясками. Если твой профессор хочет узнать побольше, распиши ему всё это на десять листов. Макаки любят, когда вокруг их обычаев и склонностей прыгают. Только бы никто не отнёсся к ним так, как они относятся ко всему остальному! Знаешь, Джед, они больше всего боятся войти в категорию животных или механизмов. А ты — «стерилизация», «клонирование»… Ну что, стало яснее?

Гедимин молча кивнул. Услышанное требовало обдумывания. Он понял далеко не всё, но уже знал, чем займётся следующим вечером. «Очень много места под никчёмные отсеки,» — подумал он. «Ладно, это просто проект. Никто никогда не осуществит его.»

— Спасибо за помощь, — кивнул сармат. — Теперь иди в барак. Тут всё-таки холодно.

Глайдер, как ни странно, дождался их на окраине. Хольгер сидел, облокотившись на зафиксированный штурвал, и нетерпеливо постукивал пальцами по приборной панели. Увидев сарматов, он оживился.

— Всё в порядке? Где пропадали?

— Изучали обычаи макак, — проворчал Линкен. — Летим за ураном. Хоть реактор загрузим. На другие дела времени уже нет.

Бортовые огни погасли, когда глайдер набрал высоту, и Гедимин с опаской следил за мелькающими внизу макушками деревьев. Через пару минут Линкен повернулся к нему.

— Смотрел мартышечий фильм про войну? Как там всё показано?

Гедимин пожал плечами.

— Так же, как в их… фантастике. Много взрывов и вспышек, много восхвалений своей армии. А мы — злобные механизмы без существенных различий. Ассархаддона показали на три минуты. Его лабораторию — на полчаса. Что ему вообще нужно было от макак? Они же не поддаются направленным мутациям.

— Ну кто-то должен был это узнать, — отмахнулся Линкен. — А что с Саргоном?

— Как в речах Джеймса, — отозвался Гедимин. — Жестокий псих. Каким-то образом ставший координатором Марса.

Линкен фыркнул.

— Законнейшее из назначений. Макаки сами усадили его в кресло. Они любят благонадёжных. Саргон был образцовым теском. До последней мирной минуты. А как показали начало войны?

— Вот тут было странное, — Гедимин задумчиво сощурился. — Они утверждают, что атака была ответом на провокацию — обстрел транспорта Саргона, проходящего мимо Луны. Будто бы Саргон, вернувшись, поднял крейсера и без объявления войны всё разбомбил. Его в самом деле обстреливали?

— Животный бред, — шрам на лице Линкена дёрнулся, и сармат прижал его пальцем. — Стрельба там была — по словам макак, случайное срабатывание охранного дрона. Только флот был полностью готов за полгода до этого. Может, для макак это сошло за предлог. Но всё равно приказ был бы отдан. Может, надо было подождать? Не знаю. Из меня плохой адмирал.

— Не надо было начинать войну, — буркнул, не оборачиваясь, Хольгер. — Садимся!

Больше никто не заговаривал ни о Саргоне, ни о прошедшей войне, — ни по пути к кораблю, ни за работой, ни по дороге к Ураниум-Сити.

22 апреля 49 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Утром шёл мелкий снег, и под ногами хрустел тонкий слой льда. Сейчас вышло солнце, и с веток капало, а промокшая лесная подстилка неприятно чавкала при каждом шаге. Трубопровод гудел от напряжения — раствор в скважины закачивали под максимально возможным давлением, но проверка уже подходила к концу, и один за другим насосы останавливались. Гедимин сошёл с миниглайда у очередной точки сбора данных и достал смарт. Иджес, не слезая с летающей платформы, подплыл к трубе и покосился на приборы.