И.П.Павлов PRO ET CONTRA - Иван Павлов

Влияние государства на окружение Павлова и использование секретной информации о нем сыграли, очевидно, большую роль в том, что на XV Международном физиологическом конгрессе Павлов публично поддержал политику СССР. СССР начал подго товительную работу по проведению конгресса на своей террито рии не позднее чем в 1929 г. Целью было повысить международ ный престиж СССР и продемонстрировать успехи, достигнутые им в науке, промышленности и сельском хозяйстве. Бухарин, по видимому, убедил Павлова использовать его весомый престиж, и это стало решающим фактором в преодолении политических предубеждений международной физиологической общественно сти *.

В преддверии конгресса Павлов, однако, начал колебаться. В сентябре 1934 г. НКВД рапортовал в Ленинградский секретный политический отдел, что «антисоветская группа под руковод ством сына Павлова — Всеволода и включая несколько сотруд ников Павлова» поставила своей целью «удержать академика Павлова Ивана Петровича на старых, враждебных советскому правительству позициях». Эта группа почти убедила Павлова «написать извинительное письмо заграничным коллегам о том, что он ошибся, сделав приглашение им провести работы очеред ного Международного конгресса в СССР». Здесь архивная запись обрывается, но похоже, что партия мобилизовала свои контак ты в окружении Павлова, чтобы предупредить надвигающуюся катастрофу. Павлов не отослал письмо, и работа по подготовке конгресса продолжилась **.

Накануне конгресса политический отдел организационного комитета поручил наркому здравоохранения Г. Н. Каминскому, бывшему с ученым в добрых отношениях, «договориться с акад.

* См. [124; 125]. Я благодарю Наталью Измайлову за выявление и

сообщение мне содержания первого из этих документов.

** См. [123, л. 5—6]. Другими членами этой «антисоветской группы»

были А. А. Линдберг, Н. А. Подкопаев, В. В. Рикман и С. Н. Выржи

ковский. Павлов и большевики 727 Павловым об окончательной редакции вступительного слова» *. Федоров и Петрова также убеждали Павлова включить в выступ ление заявление о своей поддержке международной политики Советскою Союза. Возможно, под их влиянием он добавил к уже готовому, напечатанному тексту теплую фразу, произведшую фурор в советской прессе и за границей: «И я счастлив, что пра вительство моей могучей родины, борясь за мир, впервые в ис тории провозгласило: “Ни пяди чужой земли!”» **.

Речь здесь идет не о том, что Павлов был вынужден сделать это заявление или что он не был искренним. Точнее сказать — эта фраза, как и его участие в конгрессе, были проявлением не только искренних чувств и намерений Павлова, но также и пло дом усилия его окружения и хорошо осведомленного аппарата, манипулировавшего этим окружением в своих собственных ин тересах. То же самое, без сомнения, относится и ко многому другому, случившемуся в последние годы жизни ученого.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Только после 27 февраля 1936 г. Павлов стал «наш целиком»: со смертью ученого его реальная жизнь растворилась в потоке хлынувших легенд. В каждой легенде, конечно, содержится зер но правды, но, как мы увидели, человек намного сложнее, чем его «легендарный» портрет.

Что мы можем сказать о «Павлове — беспартийном больше вике», созданном советскими мифотворцами? Поведение Павло ва по отношению к большевикам действительно изменилось к лучшему в последние годы его жизни, когда он вместе с комму нистическим государством организовывал проведение XV Меж дународного физиологического конгресса в СССР, поддерживал политику правительства перед международной аудиторией — и

* Из протокола Политической комиссии по XV Международному фи

зиологическому конгрессу [126, л. 1]. X. И. Идельчик приводит сле

дующую характеристику Каминского, данную ему Павловым: «Ум

ный большевик, с ним все охотно сотрудничают». Автор не приводит,

тем не менее, источника. Она указывает, что свои письма к Молотову

Павлов подписывал формально («Академик Ив. Павлов»), а к Камин

скому более лично («Преданный Вам Ив. Павлов») [127, с. 461, 466].

** Имелся в виду лозунг Сталина об отказе от всех экстратерриториаль

ных притязаний. Подлинник рукописи с вписанными рукой Павло

ва добавлениями см. в [128]. Вступительная речь Павлова на кон

грессе была широко опубликована (см., например, [129, с. 16—18]). 728 Д. ТОДЕС даже согласился стать делегатом Колтушского сельсовета. Од нако этот «беспартийный большевик» никогда не переставал критиковать политику государства, много раз пытался спасти не винных жертв политических арестов, и, повидимому, только своевременное вмешательство государства удержало его от сры ва XV Международного физиологического конгресса буквально за несколько месяцев до созыва последнего в Ленинграде. К са мому концу жизни Павлов открыто отмечал Рождество в Колту шах, убеждая своих сотрудниковкоммунистов в важности праз днования дня рождения Иисуса Христа.

Сегодня русские демократы находятся на прямом пути к со зданию мифа о Павлове как о «первом диссиденте». Но и это — лишь частичное прочтение жизни ученого. Павлов действитель но атаковал коммунистическую партию открыто и страстно в 1920е гг. и менее открыто — в 1930е, направляя свою критику на догматическую официальную философию, преследование ре лигии, ограничение автономии науки и ученых и использование террора как инструмента государственной политики. Однако слово «диссидент» вряд ли можно отнести к человеку, который имел в своем распоряжении буквально неограниченные средства и лимузин с шофером, кто письмом к соответствующему комис сару мог перенести улицу (или кабинет президента Академии наук) в место, которое он считал более удобным.

Таким образом, каждая версия содержит зерно правды, но в то же время — и крупицу лжи: все они основаны на в высшей степени тенденциозно подобранной коллекции политических высказываний Павлова, в которых ученый выступает как абст рактный теоретик. Павлов действительно имел политические взгляды, но наука, а не политика — вот что поглощало его еже дневно и самым существенным образом формировало его опыт в Советской России.

Определяющим моментом в отношении Павлова к государ ству, я думаю, был его успех как ученого и антрепренера в на уке. Несмотря на его жесткую критику большевиков в 1920х гг., он затратил много времени и усилий, чтобы добиться их покро вительства для его научной империи и защитить свое право руко водить ею так, как он считал нужным. И важнейшей темой его открытых критических выступлений — например, его критика Бухарина в 1923 г., его сопротивление большевизации Академии наук в 1928—1929 гг., его речь на юбилее Сеченова в 1929 г. — была защита автономии науки.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});