Грон. Трилогия - Роман Злотников

Командиры начали съезжаться на плато еще луну назад. Первыми прибыли флотские, которые тут же застолбили для себя самый живописный уголок в конце долины, рядом с небольшим озерком. Чуть погодя прибыли продубленные зимними степными ветрами полковники, командиры строевых полков, два дня назад съехались генералы, а сегодня в обед прибыл и сам Грон…

Грон сидел у камина, протянув ноги к огню. Комнатка была маленькой, и камин занимал большую ее часть. Еще в комнатке был большой сундук, на котором была устроена лежанка, стол со стоящим на нем массивным подсвечником, полка, заваленная свитками, и кресло, в котором как раз и сидел Грон. На лежанке валялась пара изрядно потертых медвежьих шкур, еще одна шкура занавешивала входную дверь, а вторая дверь, более массивная и, судя по цвету плах, прорубленная гораздо позже, чем входная, не была завешена ничем. Огонь в камине уже почти потух, и только редкие дрожащие язычки, лениво облизывавшие лиловые угли, бросали на лицо сидящего багровые отблески. Грон не отрываясь смотрел на огонь. В этот момент входная дверь со скрипом распахнулась и в комнатушку, откинув медвежью шкуру, с шумом ввалился ее хозяин, щуплый мужичонка.

Грон окинул вошедшего ироническим взглядом, наклонился вперед, взял кочергу и, пошуровав ею, другой рукой подкинул в камин пару полешков. Огню это понравилось, и он, с минуту потужась, загорелся веселее.

— Ну как, много насобирал?

Мужичок разинул рот, собираясь, судя по всему, произнести что-то сердитое, но… чихнул. Как видно, подобное развитие ситуации ему крайне не понравилось, потому что он сердито насупился, молча скинул насквозь промокший плащ и, с трудом дотянувшись до деревянной перекладины сушилки, укрепленной на стене у левой стенки камина, натянул на нее плащ. И только после этого сварливо проворчал:

— Почему твои сержанты такие зануды? Грон усмехнулся:

— Прости, но это основной критерий, по которому я отбираю сержантов. Понимаешь, сержант может быть умным или глупым, сильным или слабым, храбрым или трусливым — это уж как повезет, но он должен быть абсолютным занудой. Иначе это не сержант, а… недоразумение.

— Надо же, а я-то считал, что у тебя в Корпусе не так уж много слабых, тупых и трусливых. Во всяком случае, гораздо меньше, чем в армии венетского царя или Верховного жреца Хемта.

Грон кивнул:

— Да, это так. Но только потому, что я выбираю самых сильных, толковых и смелых зануд. НЕ зануда не может стать хорошим сержантом. Бойцом — возможно, офицером — не исключено, певцом, ученым, архитектором — вполне вероятно, но сержантом… — Грон замолчал. Хозяин комнаты совершенно не ожидал столь подробного развития этой темы, и потому речь гостя слегка выбила его из колеи. Он задумчиво потерся щекой о плечо и, наклонившись над камином, протянул к огню озябшие ладони. Постояв так несколько минут, он тихо заговорил:

— Ты умеешь очень хорошо управлять людьми, Грон, как это говорят, дергать их за ниточки… лучше всех, кого я знал в своей жизни. И я не вижу ни одного, кто мог бы тебя заменить… Ты твердо решил уйти?

Грон повернул голову и посмотрел в лицо собеседнику, которое в причудливой игре бликов было похоже на ритуальную маску какого-нибудь черного колдуна диких народов, по слухам обитающих далеко на юге Хемта.

— Да.

Его собеседник поежился и, хотя разгоревшийся камин дышал жаром, поплотнее закутался в накидку, скрывавшую его тщедушное тело от подбородка до самых пяток.

— Я не понимаю… Ты всегда был для меня загадкой, Грон. Ты мог бы завоевать весь мир… Как военной силе Корпусу до сих пор нет равных. А уж после уничтожения Горгоса у тебя в руках была армия, способная пройти сквозь всю Оокону, как горячий нож сквозь масло. Все, все лежали бы у твоих ног — и венеты, и Хемт, и остальные страны и народы… Почему?

Грон пожал плечами:

— А зачем? Вот твой Орден когда-то добился всего того, что ты предлагаешь мне. И что?

— Они властвовали над этим миром пятьдесят тысяч лет! Во вселенной не было владык могущественнее, чем они.

Грон усмехнулся:

— А сами при этом были слугами безмозглого устройства типа колодезного ворота.

Его собеседник, когда-то носивший имя брата Эвера из Тамариса, досадливо дернулся:

— Я уже слышал это твою тупую аналогию. Грон ухмыльнулся:

— Согласен, аналогия не слишком изящная. Все дело в том, что она правильная. Понимаешь, несмотря на все наши беседы, ты все еще продолжаешь считать, что Творец всего лишь некий посредник между Посвященными и богами. А это не так…

— Чушь! Ну как ты не понимаешь? Хранитель Творца не раз обращался к нему за советом либо предсказанием, и Творец всегда, понимаешь, ВСЕГДА оказывался прав.

— И в моем случае тоже?

— Да! Представь себе. Вспомни Книгу Мира Тридцать третьей Эпохи! Он еще семнадцать Эпох назад предсказал, что появится Измененный, который сможет временно прервать череду Эпох. Но в этом предсказании было сказано, что спустя некоторое время Орден сумеет вновь вернуть ситуацию под свой контроль.

Грон поморщился:

— Слушай, ты же сам заметил, что эта приписка сделана совершенно другими чернилами и явно другой рукой. Так что, скорее всего, она была сделана позже. Каким-нибудь дальновидным Хранителем. Для того чтобы у грядущих поколений Посвященных не возникло сомнений в незыблемости существующего порядка.

— Но даже если это и так, все равно ты не сможешь отрицать, что Творец предвидел твое появление!

Грон вздохнул:

— О боги, ну сколько тебе можно объяснять, что даже в мое время существовали механизмы и устройства, способные одновременно хранить, обрабатывать и выдавать объем информации, равный, скажем, десятку тысяч книг, и при этом основным своим предназначением они имели рутинную работу типа той, что исполняет писец или раб, зажигающий свечи. Они назывались компьютерами, и в моем мире их было как грязи. А Творца явно создал кто-то более знающий, чем самые крутые умники из моего времени. И чтобы сделать ТАКОЕ предсказание, достаточно только заложить в него возможность статистической обработки материала. В моем мире один шутник доказал, что если… м-м, тупому и безграмотному рабу дать перо и предоставить бесконечное количество времени, то рано или поздно он напишет все философские трактаты, которые только смогли напридумывать мудрецы. Это — статистика. — Грон на мгновение замолчал и добавил убедительным тоном: — Поверь, Я — был в контакте с Творцом и ТОЧНО ЗНАЮ, что это всего лишь тупой исполнительный механизм.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});