Кир Торсен против Черного Мага - Александр Абердин

Кирилл посмотрел на него с улыбкой и ответил спокойным, но довольно строгим голосом:

— Хорошо, Роджер, но только запомни, главное в такой свалке не мешать друг другу. Каким оружием ты хочешь сражаться, парень, чтобы я был готов в подземелье ко всему?

Император широко улыбнулся и радостно сказал:

— Конечно, нунчаками, напарник. Вдвоем мы отделаем ими хоть самого Хозяина Тьмы. Только давай сразу договоримся, — действуем синхронно ты бьёшь слева, я бью справа, я сверху, ты снизу, как в танце, и всё время поддерживаем высочайший темп и постоянно перемещаемся вокруг врага. Мне кажется, что архидьяволы не станут оборачиваться крылатыми тварями. Скорее всего у них есть ещё какие-то боевые звероформы. Какие именно, мы увидим уже в бою. В любом случае одного нам нужно будет взять живым и тогда Тетюр сможет выяснить, на что они способны. Только ради всего святого, Кир, не надо меня опекать в бою, я и сам смогу постоять за себя.

Корбелла, посмотрев на обоих молодых людей с любовью и нежностью во взгляде, предложила им сначала всё-таки позавтракать, а уж потом думать о сражении. Её предложение было принято и они спустились в обеденный зал. Однако, позавтракать в тёплой и непринуждённой обстановке им не удалось. От мастера Телемака примчался на небольшом флайере посланник и привёз Киру какую-то записку. Прочитав её, он тотчас умчался, прихватив с собой Калюту и фазанью ногу со своей тарелки. В это утро он ещё не завтракал. До конторы Телемака они хотя и добирались по воздуху, лететь им пришлось скорчившись на заднем сиденье открытого флайера, спрятавшись под каким-то тряпьем, пахнущим нафталином, которым их накрыл гофмаршал. К тому же Калюта всю дорогу рычал на Кира, что он слишком громко чавкал у него над ухом.

Обгладывая косточку, Кир вошел в кабинет Телемака и сразу же увидел того парня, из-за которого его оторвали от завтрака. На стуле сидел рослый, темноволосый молодой человек, очень худощавый на вид, с большими, мозолистыми руками и напряженным лицом, одетый в рабочую робу каменщика. Каменщик повернул голову и взглянул на него своими серыми, ясными глазами. Он робко улыбнулся и попытался что-то сказать, но лишь прохрипел что-то невразумительное. Телемак, одетый в светло-серый, безукоризненный костюм с белой сорочкой и тёмно-синим галстуком, налил в стакан из хрустального графина воды, протянул его парню и сказал:

— Успокойся, Луиджи и подробно расскажи сэру Киру обо всём, что с тобой случилось. Только, пожалуйста, покороче. Самое главное. Кто ты, что ты сделал в своей жизни и как тебя сделали протобесом против твоей воли. Ну, и всё остальное по порядку.

Луиджи, подскочив из кресла, торопливо выпил полстакана воды и испуганно взглянул на Кира. Тот кивнул ему головой и добродушно сказал:

— Садись, парень, давай, поговорим.

Осторожно присев на краешек стула и допив воду, молодой каменщик глубоко вздохнул и начал свой рассказ:

— Сэр Кир, моё имя Луиджи Наполи. Мне скоро, на день Успокоения, исполнится восемьдесят два года. Когда-то я был простым лесорубом, но так уж сложилась моя жизнь, что стал разбойником и душегубом, да, ещё и чёрным колдуном в придачу. Почему так случилось, долгий рассказ, но так уж повернулась моя жизнь. Однако, зверствовал я недолго. У герцога Каничи долго не пошалишь. Впрочем, как только я со своими врагами расправился, то сразу же и сдался его лучникам. Взяли меня лучники и доставили в Беренгор, на суд герцога. Я ждал семи смертей, но герцог Каничи, почему-то, по другому решил мою судьбу. Он велел надеть мне на шею магический ошейник и посадить в высокую башню, в которой я просидел сорок три года до того дня, пока среди бела дня небо не закрыла черная туча и ко мне не прилетел посланец Хозяина Тьмы. Ты, наверное, не поверишь мне, сэр Кир, но я уже примирился со своей судьбой и не считал своё узилище проклятым местом. Что ни говори, а обернуться чудовищем и загрызть насмерть семерых человек, из которых я только четверым смерти желал, грех великий. А потому чего мне ещё было ждать от герцога Каничи, как не семи смертей? И ведь убил я их не волком обернувшись, и не медведем, а чёрным зверем, вампиром болотным. Однако, уж коли сотворил я чёрное зло однажды, оно ко мне и вернулось через сорок три года, когда наступили в моей душе покой и смирение. Посланец Хозяина Тьмы превратил меня в страшное серое чудовище в человеческом облике, в протобеса, и в таком обличье вышел я из башни. Поначалу я не понял, почему это Хозяин Тьмы так обошелся с теми людьми, которые давно уже служили ему и были отпетыми мерзавцами, что сделал их столь мерзкими существами. Но вскоре один из стражников башни, который стал не серым протобесом, а сразу архидьяволом, объяснил мне, что, дескать, только мы, серые чудовища, имеем право творить всё, что пожелаем — насиловать, истязать и убивать всех светлых совчелов, а чтобы войти в силу, мы должны есть кашу жизни и набирать вес. Поселился тогда я в подвале дворца герцога Каничи и стал там жить тихо и незаметно, и делал только два дела, — спал сутками напролет, да, всего раз в день съедал ведро той мерзкой каши. Так прошло года три, пока тот архидьявол не нашел меня в подвале. Избил он меня до полусмерти и приставил ко мне двух протобесов до того громадных, что просто жуть. Вот тогда то мне и пришлось налечь на эту кашу вонючую, как следует, а ещё они требовали от меня, чтобы я истязал и насиловал серебряных девушек. Чтобы отстали они от меня, избил я их самих, чуть ли не до полусмерти. Они хотя и были больше меня ростом и сильнее, я-то имею силу колдовскую и к тому же немалую. Так что снова я зажил, как и прежде, но от каши уже не мог отказываться и жрал её проклятую, а вот девушек жалел, никогда не мучил и если какую приводили ко мне, то просто закрывал её своим телом и ревел, словно зверь. Так прошло ещё невесть сколько времени, а потом меня посадили в железную повозку, отвезли в Дарктаун и приставили к лучезарному лорду Уруку вместе с одиннадцатью другими протобесами. Ну, а что случилось на острове Зондаг, сэр Кир, тебе и самому хорошо известно. Там сразили меня твои воины, а очнулся я уже обычным человеком и недели две не помнил ничего из тех лет, что прошли со времени моего освобождения из тюремной башни. По прибытии в Барилон пошел я в артель каменщиков и вернулся к привычной пище, сушеным финикам, орехам, да, чистой ключевой воде, радуясь тому, что снова молод и полон сил. Через месяц же вернулась ко мне память о том, как был серым протобесом и что готовил меня Хозяин Тьмы к тому, чтобы стал я солдатом его адского воинства. Поскольку не было у меня желания творить зло в серой шкуре, то и в человеческом обличье я вёл в Барилоне жизнь мирную и тихую. Понимал я, конечно, что мне следует пойти к мастеру Телемаку и во всём повиниться, да, всё боялся, что снова мне наденут на шею магический ошейник и посадят в узилище, но всё же часто приходил на Весёлую площадь, но так и не собрался с духом, чтобы покаяться. А сегодня в половине десятого утра пришла ко мне архидьяволица Сумата Кастраданта, назвала меня моим прежним, ненавистным мне именем, — Корзух и велела придти сегодня в семь часов вечера в корчму «Колесо». Понял я, что прошлого мне не перечеркнуть и пришел к Дому Закона, чтобы рассказать мастеру Телемаку обо всём. Уж лучше я и дальше буду сидеть в застенке, чем вновь стану зло творить, сэр Кир. Вот и всё.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});