Всё о современной рыбалке. Полная энциклопедия - Алексей Горяйнов

Поплавок закачался на течении между причудливой черной корягой и пучком сочной зеленой осоки. Овод сел на тонкую загорелую шею старика.

— Ах ты окаянный! — выругался Чумак и шлепнул себя по шее. Но овод благополучно улетел.

— Здравствуй, сердешный! — услышал Чумак за спиной слабый женский голос.

Он обернулся и увидел над крутояром под лозой бабку Акулину. Старушка, опершись на палку, вырезанную из орешника, широко улыбалась беззубым ртом.

— А я чтось тебя на лугу не заметил, Акулина, — сказал старик.

Он глянул на поплавок и сделал подсечку. На лесе затрепыхался мелкий окунек.

— Да козы, окаянные, зашли в лозинки на бережку, насилу выгнала. А как рыбалка-то? Клюеть?

— Какая сейчас рыбалка! Вон малявка только и берет. Как говорится, июнь — на рыбалку плюнь.

— А что ж ходишь на речку тогда?

— А как не ходить, милая, авось чего и поймаю. Где мой Митек? На лугу?

— Здеся он, куды ему деться. Козявок в траве собирает. Славный у тебя правнучек. А как его родители, Манька да Толик? Что слыхать-то о них?

— Уж два месяца ни письма, ни перевода. Далече кудай-то забрались. И где этот Хемен?

— Хемен? Что за страна такая?

— Да гдесь там, где Аравийская земля. Мне внучка так сказывала: «Ты мне, дед, стишок Лермонтова наизусть читал про три пальмы — енто мы в церковно-приходской школе изучали, — вот там тая страна и есть». А где на самом деле ентот Хемен, я, Акулина, понятия не имею. Где ента Аравийская земля? У них, у молодых, знаешь, разговор короток.

— Да-а, — протянула задумчиво старушка. — Остались мы с тобой, Петр Кузьмич, беспризорные. И вот племяш совсем бросил меня. Куда-то в тайгу уехал, за озером Байкалом, говорит, работает. Вчерась получила от него письмо, насилу дождалась. Разъехались наши последние родственники.

— А что ж он тебе деньжат напослед не подкинул? — Чумак насадил свежего червяка и закинул пробковый поплавок под кусты. — Ведь он, Сашка, малый сердечный, понимать должен, что бабка на пенсию не проживет.

— Нет, не подкинул, — ответила старуха кротко. — А на пенсию кто ж теперь проживет? Козы — вот моя пенсия. Ими и живу.

— Да, молочко у Фроськи и Милки отменное, справные козочки. Спасибо тебе, Акулинушка, за вчерашний кувшинчик. А мне вот мой харч ныне трудно дается, никак не везет на рыбалке.

— Тебе не везет, приезжим зато везет. Вон супротив лесу, на той стороне стоит палатка городских рыбачков.

— Да я их вчерась видел.

— Каких они двух больших рыбин поймали утром! Во каких! — Старушка развела свои худые ручонки, на которых широко провисли рукава ситцевой цветастой кофтенки. — Сетью надо ловить, голубчик, тогда с уловом будешь. А у ентих, городских-то, сеть длиннющая. Я видала, как они ее вынали. Вот у них теперь зато и рыбка в садке бултыхается.

— Я ж тебе сказывал. Что сетью ловить нельзя — блаконьерство енто. — Дед Чумак задиристо, по-петушиному вытянул шею. — Сколь я найденных сетей порезал, ни одной себе не оставил.

— Ну и здля. А приезжие вон не дураки! Да и грибники они справные, не то что мы с тобой, развалюшки. Они так и шастуют с ведрами по лесу. Отчаянные, видать, люди — шатерчик свой даже не боятся оставлять без присмотра. Да взаправду сказать, какое енто блаконьерство, милок, — собрать себе на пропитание. Даже в молитве сказано: «Хлеб наш насущный дай нам днесь».

— Не положено сетьми ловить, по закону не положено! Дозволь им, они и глушить рыбу начнуть! — Дед начинал нервничать.

— А положено тебе, Кузьмич, корешки на старости жевать да пескариками пробавляться? Твои-то, небось, в Хемене ентом по ресторанам ходют?

— Нет. — Старик даже чуть покраснел от обиды. — Я ж тебе сказывал, что они там нефтезавод строют, не до баловства им!

— Ну ладно, сердешный, Господь с тобою, пойду я. А то, гляжу, тучка заходит, чяго, думаю, у меня поясницу заломило.

Бабушка Акулина ушла. Дед Чумак положил удочку на рогатину и, кряхтя, взошел на пригорок. Он посмотрел вослед Акулине — ее белый платок мелькал в высокой луговой траве.

— Ну, наковырял козявок, Митя? — спросил дед у копавшегося в траве правнука.

— Во какие жучки! — Девятилетний малец встал с колен и протянул прадеду спичечный коробок. — Только смотри, чтобы не разбежались.

Старик приоткрыл крышку коробка и наклонил голову, пытаясь проникнуть взглядом внутрь.

— Ох, какие цветастые жучки — зеленые, синие! — воскликнул он. — Никак ты у меня, Митяй, каким ученым будешь?! А? Любишь ты енту всякую божью тварь. — Дед сделал паузу, расчесывая пятерней жидкие космы бороды, как бы раздумывая над чем-то. — А не забыл ты енти свои тренирховки?

— Тренировки, — поправил Митя, внимательно слушая, что скажет дед дальше.

— Да, да, вот именно! Ты ж спортсмен у нас, в бассейнах плавал. Все пацаны тебе завидуют, говорят, что ты среди них чемпион по плаванию.

— Да, дедушка, я позавчера на спор с пацанами тридцать раз без остановки речку переплыл.

— Ну вот и хорошо, милый. Пойдем-ка прогуляемся вдоль реки, я тебя попрошу об одном дельце.

— О каком, дедуль?

— Счас узнаешь.

Они пришли на излучину реки и остановились напротив оранжевой палатки. Она стояла на противоположном берегу под уродливо сплетенными ветвями двух лоз.

— Вон видишь, из воды садок торчит, привязанный к палке? В нем две большущие рыбы плавают. Пойманы они сетью. А значит, те, кто их поймал, — блаконьеры. Они сейчас в лесу грибы собирают, а мы у них добычу изымем. Сможешь доплыть и доставить мне енту рыбу?

— Да я мигом, дедушка. Для меня это пустяки!

— А чтобы тебе удобнее было держать эту рыбу, на вот этот проволочный кукан.

Митя разделся, взял кукан и соскользнул по илистому берегу в воду.

— Ты, Митюш, только не забудь потом дырочку в садке сделать, — сказал старик вдогонку правнуку. — Потом объясню зачем.

Митя по-спортивному быстро пересекал реку. Старик, горбясь, топтался на берегу. Правнук сделал все, как наказывал дед, и вскоре, отягченный добычей, пустился в обратный путь. Быстрое течение сносило Митю, и старик заволновался, теребя ухо и пощипывая бороду. Он боялся, что мальчонку отнесет в сплошную гущу лозняка, растущего ниже по течению, и ему там будет трудно выбраться на берег. Наконец Митя, преодолев сильное течение, схватился за ветку нависшего над водой кустарника и подал прадеду конец кукана. Старик хотел было помочь Мите вылезти из воды и потянул ему руку, но тот отстранил ее.

— Не надо, — сказал он, — сам еле держишься, еще в воду упадешь!

Митя отдышался и самостоятельно выбрался на берег.

— Ай да молодцы мы с тобой, Митяй! Какие трофеи добыли! — Старик похлопал по жирному боку одного из голавлей. Потом другой рукой потрепал светлые волосы мальчика. — Ну, теперича идем на свое место, можа, у нас на уду что зацепилось — я жирного червя насадил.

Но пока они отлучались, на удочку попался противный ерш. Он глубоко заглотил крючок, и старику пришлось изрядно повозиться, чтобы достать его. Они порыбачили еще немного, но им попался лишь небольшой подуст, да еще окунек.

Через некоторое время в тихом воздухе послышались отдаленные голоса вернувшихся к палатке людей.

— Я ж тебе говорил — сетка гнилая! — восклицал в отчаянье один.

— Да кто же знал, что рыба такая сильная, что она садок прорвет! — оправдывался с досадой второй.

У деда Чумака не клевало. Пора было собираться домой: Митя, болтая веточку ивы в воде, ненароком подшумливал рыбу. А как не хотелось уходить! Старик знал, что на закате небо покроется огненным всполохом и яркие цвета будут красиво переливаться, а затем постепенно гаснуть…

Прадед с правнуком поднялись на луг и пошли меж высокого пряно пахнущего разнотравья на купол разрушенной церкви, выглядывающей из-за крон могучих вязов. Пройдя околицу, старик остановил правнука возле покосившейся избенки.

— Иди-ка, милок, снеси бабке Акулине рыбу, — сказал он. — Надоть одиноким старушкам помогать. Да скажи, что это мы сами на удочку поймали, не то будет переживать старая. — И, видя замешательство правнука, прибавил: — Да не жалей рыбу-то, мы с тобой еще не таких голавлей изловим!

Старик передал мальчугану кукан с толстолобыми увесистыми голавлями. Оба рыболова на секунду залюбовались их изумрудными спинами и серебристыми боками. Потом разом весело засмеялись, понимающе посмотрели друг другу в глаза, и Митя побежал по каменистой тропинке, ведущей через бурьян ко двору бабушки Акулины.

Часть IV Календарь рыболова

Январь

С нарастанием толщины льда рыба начинает испытывать кислородное голодание и становится вялой. Нехватка освещения также сказывается на ее поведении. Однако такие рыбы, как лещ и судак, в предчувствии еще более суровых условий зимовки продолжают активно кормиться, придерживаясь больших глубин, где условия водной среды на протяжении года мало изменяются.