Князь Вольдемар Старинов. Дилогия - Садов Сергей Александрович

— Край непуганых идиотов, — пробормотал Володя, заметив направляющегося к ним, судя по всему, хозяина замка. — Всем приготовиться, по сигналу арбалеты на изготовку.

Хозяин подошёл к ним и поклонился.

— Барон Торнит, с кем имею честь говорить? — обратился он к Конрону, кажется принял его за командира. Ну понятно, в доспехах, впереди… На Володю в его уже ставшей знаменитой в армии накидке он и внимания не обратил. — Тоже уходите после поражения? Присоединяйтесь к нам, поверьте, этот замок для обороны совершенно не годиться. Ну ничего, граф Иртинский собирает всех у Куртона и тогда мы ещё покажем этому наглому выскочке, который называет себя новым герцогом Торендским.

— Сомневаюсь, — криво усмехнулся Володя. — Но пусть попробует. Что касается меня, разрешите тоже представиться: наглый выскочка, новый герцог Торенды. — Володя поднял руку и в лицо барона оказалось направлены сразу несколько арбалетов. Князь чуть повернул голову. — Граф, кто такой этот граф Иртинский?

Танзани выехал из-за спины какого-то широченного гвардейца и барон, едва взглянул на него, совсем спал с лица.

— Помощник бывшего герцога был.

— Да это я знаю. Я спрашиваю, что он за человек?

— Человек как человек. Особыми талантами не блещет, но упёртый как бульдог. Если во что вцепиться, не отпустит.

— Значит, договориться с ним не удастся… жаль. Вот что, барон Торнит, если не хотите лишнего кровопролития, прикажите своим людям сложить оружие и отойти вон к той дальней стеночке. А слуги пусть возвращают все вещи обратно — вам они точно не понадобятся.

Вопреки опасениям Володи всё закончилось довольно мирно. Из солдат никто не горел желанием пролить кровь ради барона и едва сообразив в чём дело, послушно побросали оружие и отошли куда было велено. Когда подошли основные силы здесь уже царила тишь, гладь и благодать. Володя сверился с королевским списком, убедился, что барона в нём нет и вызвал его вместе с семьёй в его… точнее в уже свой кабинет. Устроился поудобнее за столом, рядом в своей фирменной позе: сурово сдвинув брови и сложив руки на груди, замер граф Танзани. У двери замерли гвардейцы богатырского сложения. Когда барон с женой и старшим сыном вошли они испытали не самые лучшие чувства в своей жизни.

— Ну и что мы будем с вами делать, — мастерски выдержав паузу, Володя заговорил когда молчание стало уже для пленников невыносимым. — От графа есть предложение поступить с вами так, как положено поступать с мятежниками… — снова пауза, барон нервно сглотнул, кажется репутация у графа та ещё — Торнит ни на секунду не усомнился в возможности такого предложения. — Однако я считаю, что у вас, как вассала герцога, не было особого выбора… — новая пауза, бледность на лице барона сменилась румянцем и тот едва заметно облегчённо вздохнул. — Тем не менее я считаю, что верность королю должна быть превыше верность сеньору, если хотите, можете оспорить это мнение.

Спорить Торниту совершенно не хотелось и румянец на его лице снова сменился бледностью. Граф с интересом глянул на князя, который очень мастерски вёл свой монолог, где нужно, выдерживая точно отмеренные паузы, речь то смягчал, то ужесточал, так и не дав понять, каково же решение судьбы пленника. И эта неопределённость бросала несчастного барона то в жар, то в холод. А ведь тот много воевал, неоднократно смотрел смерти в лицо, вряд ли бы он даже испугался бы казни, но вот эта неопределённость положения пленника, так искусно созданная князем, семья за спиной, полностью сломили волю барона и тут стоял не бывалый воин, а простой человек, уже не способный оказать сопротивления. Граф не мог знать о научной дисциплине «психология допроса», на которую особенно напирали психологи военной школы, но не мог не понять, что князь в своей беседе вовсе не импровизирует, а использует наработки весьма серьёзных людей. Вряд ли мальчишка смог бы на своей интуиции так быстро сломать взрослого, закалённого человека. Будь он один, ещё бы мог не поддаться, но сейчас к пытке неопределённостью добавился ещё страх за семью.

— Что вы хотите? — хрипло поинтересовался барон.

— Что я хочу? Интересный вопрос. Вот смотрите, были ещё вассалы герцога, которые не поддержали мятеж и остались верны королю… Почему вы не сделали так же?

Барон промолчал. Хоть Володе и было интересно, почему тот присоединился к мятежу, но ответа на свой вопрос вовсе не ждал.

— Вот сейчас я сижу и думаю, что с вами делать. С одной стороны, вы остались верны вассальной клятве… с другой нарушили верность своему королю. Вы верны слову и нарушили его. Интересная коллизия, не находите?

Барон этого не находил и молчал. Володя вздохнул и поднялся, обошёл стол и остановился перед сыном барона.

— Имя?

— Линард Тигрен… ваша светлость.

Володя развернулся к барону.

— Что ж… Вот моё решение. Барон Торнит, вы нарушили верность своему королю и должны понести наказание. Однако, будучи вассалом герцога, вы должны были следовать его приказам… хотя могли бы отказать ему в своей службе, что и должны были сделать как честный человек. Потому я решил, что вы более недостойны править баронством. — Пауза… — Баронство передаётся вашему старшему сыну и наследнику Линарду Тигрену. Что касается вас, то Локхер сейчас находиться в состоянии войны с Родезией… полагаю королю сейчас нужны солдаты для войны с врагом. Вам даётся возможность искупить свою вину перед королём своей службой. Ваш сын должен принести мне клятву верности сегодня. В случае, если вы не согласны с моим решением, ваше баронство будет передано другому, верному королю роду. Каково ваше решение?

Барон низко опустил голову, потом вдруг поднял её.

— Я согласен, ваша светлость.

— А ты? — Володя повернулся к Линарду.

Тот беспомощно посмотрел на отца. Видно получив какой-то знак, он вздохнул и кивнул.

— Согласен, ваша светлость.

— Вот и хорошо. Поскольку церемоний разводить некогда, мы сейчас пошлём за жрецом Винириана — Возвышенного Клятв и в его присутствии ты принесёшь мне клятву. Всего хорошего, господа.

Оставив ошарашенную всем произошедшим семью одних, Володя вышел, забрав с собой и гвардейцев и графа Танзани.

— Ты ведь это не сейчас придумал, — заметил тот.

— Ты про что?

— Про назначении барона наследника.

— Не сейчас. Я ещё в столице думал над тем, как и наказать мятежников и в то же время не вызвать ожесточённого сопротивления. Можно было бы всех скопом объявить мятежниками, но это вынудило бы тиров сопротивляться с отчаянием обречённых. Зато сейчас у них появился шанс. Может сами они и лишатся титулов, но всё их имущество останется в роду, титул тоже перейдёт к наследнику.

Граф задумчиво подёргал себя за ухо.

— Может получиться… Во имя Возвышенных богов, а ведь действительно может сработать. Надо только оформить всё это в виде указа герцога…

— Я эти указы подготовил ещё в столице.

— Не понял? А чего тогда сразу их не разослал, едва мы вошли в герцогство.

Володя покачал головой.

— Бессмысленно. До того времени, пока я не доказал, что со мной стоит считаться, эти приказы простая бумага, которая ничего кроме смеха не вызовет. Даже сейчас, после пленения старого герцога, я всё равно считаю ещё рано их озвучивать. Тут была просто проба, проверка реакции рыцарей.

— И когда будет время?

— Когда я ещё один раз сумею доказать, что со мной считаться стоит и что победа в первом сражении вовсе не случайность. А потому… — Володя высунулся за дверь. — Лигура ко мне срочно!!!

Глава 26

В кабинете Володя расстелил на полу карту, над которой склонился Лигур. Ллия Тутс стоял в сторонке с куском жареной баранины в руке и со вкусом откусывал от него по небольшому кусочку. Лигур периодически косился в его сторону, но замечаний кочевнику не делал, раз уж князь не реагировал на такие выходки.

— Лигур, что там интересного? Смотри на карту… Видишь этот замок? Он находится на тарнском тракте… — Володя заглянул в тетрадь… — замок Линда. Теперь смотри внимательно… Берёшь один полк, у Конрона возьмёшь половину отряда и идёшь к этому замку. Очень уж удачно он стоит на дороге, если мы возьмём его под контроль, то по ней к нам неожиданно никто не придёт в гости..