Огни Небес - Роберт Джордан

Это нисколько не волновало Авиенду, зато крайне тревожило Ранда. Десятки тысяч Шайдо к северу от реки, и их ни за что не настичь, пока не восстановлены мосты. Даже если возводить пролеты из дерева, на это уйдет изрядно времени. А времени-то как раз у него и нет.

Под самый конец, когда казалось, что о Шайдо больше говорить нечего, Авиенда сказала такое, от чего Ранд тотчас позабыл и о Шайдо, и о том, какую угрозу они несут. Девушка же обронила потрясшую Ранда фразу с таким видом, будто запамятовала и лишь сейчас вспомнила.

— Мэт убил Куладина? — не веря своим ушам, переспросил Ранд, когда она договорила. — Мэт?

— Я разве не так сказала? — Слова были резкими, но только отчасти искренними. Глядя на Ранда поверх чаши с вином, Авиенда, видимо, более интересовалась тем, как он воспринял это известие, чем тем, что Ранд усомнился в ее словах.

Асмодиан взял несколько каких-то воинственных аккордов — арфа будто откликнулась на дробь неведомых барабанов и фанфары.

— В каком-то смысле этот юноша таит в себе не меньше неожиданностей, чем ты. Я буду крайне рад однажды и с третьим из вас встретиться, с этим Перрином.

Ранд покачал головой. Итак, Мэт в конце концов не избежал притяжения та'верена к та'верену. Быть может, его поймал в свои хитросплетения Узор или то, что сам Мэт — та'верен, сыграло свою роль. Так или иначе, Ранд подозревал, что Мэт сейчас не слишком-то счастлив. Мэт еще не усвоил урока, который Ранд для себя давно уяснил. Попытаешься сбежать — и Узор притянет тебя обратно, подчас грубо и жестоко; бежишь в том направлении, куда вплетает тебя Колесо, — и иногда у тебя появляется маленькая возможность самому определять ход своей жизни. Иногда. А если повезет, то, может, и больше, чем того ожидают другие. По крайней мере, так будет в итоге. Но теперь, когда Куладин мертв, предстоит тревожиться о делах более насущных и неотложных, чем Мэт или Шайдо.

Ранд глянул на входной клапан палатки и понял, что солнце уже высоко, хотя больше ничего он не разглядел, не считая двух присевших у самого порога Дев с копьями поперек колен. Ночь и часть утра Ранд провалялся в беспамятстве, а Саммаэль либо не пытался его отыскать, либо ему это не удалось.

Обычно Ранд с опаской произносил это имя, даже наедине с собой, хотя откуда-то из глубин памяти всплыло теперь и другое. Тел Джанин Айллинсар. История не сохранила этого имени, оно не упоминалось ни в одном из письменных источников, ни в одном из обрывков, хранящихся в библиотеке Тар Валона. Морейн поведала Ранду обо всем, что Айз Седай знали об Отрекшихся, а знали они едва ли многим больше того, о чем гласили деревенские предания. Даже Асмодиан всегда звал его Саммаэлем, пусть и по иной причине. Задолго до исхода Войны Тени Отрекшиеся приняли имена, которые им дали люди, — как символы своего возрождения в Тени. Его подлинное имя, Жоар Аддам Несоссин, заставляло Асмодиана вздрагивать, и он утверждал, будто за три тысячи лет позабыл имена остальных.

Может, у Ранда нет никакой настоящей причины скрывать то, что творится у него в голове, может, это всего лишь попытка отринуть неприятную реальность, но Саммаэль остается человеком. И как Саммаэля, Ранд заставит его сполна заплатить за каждую погубленную им Деву. Он дорого заплатит за всех тех Дев, которых Ранд не сумел уберечь.

Даже придя к решению, Ранд поморщился. Ведь начало всему положил он сам, отослав Вейрамона обратно в Тир. По воле Света только они с Вейрамоном пока знали о том достаточно, но Ранд не мог сейчас напасть на Саммаэля, как бы ему ни хотелось, как бы он ни клялся. Пока еще нет. Сначала необходимо уладить дела здесь, в Кайриэне. Авиенда, наверное, думает, будто Ранд не понимает в джи'и'тох, возможно, так оно и есть, но он понимает, что значит долг, и долг велит ему быть в Кайриэне. Кроме того, есть способы увязать долг Ранда с поручением Вейрамону.

Сев — и попытавшись не показать, чего это ему стоило, — Ранд как мог благопристойно прикрылся одеялом и задумался, куда же подевалась его одежда. Ничего, кроме сапог, он не заметил, сапоги же стояли позади Авиенды. Скорей всего, про одежду она знает. Вероятно, его раздели гай'шайн, но с тем же успехом это могла сделать и сама девушка.

— Мне нужно поехать в город. Натаэль, распорядись, чтобы оседлали Джиди'ина и привели сюда.

— Пожалуй, завтра, — твердо заявила Авиенда, ухватив собравшегося встать Асмодиана за рукав. — Морейн Седай сказала, что тебе необходимо отдохнуть хотя бы…

— Сегодня, Авиенда. Немедленно. Непонятно, почему тут нет Мейлана, если он жив? Ладно, выясню. Натаэль, мой конь?

На лице Авиенды появилось упрямое выражение, но Асмодиан рывком высвободил рукав, разгладил помятый бархат и сказал:

— Мейлан был здесь. Все остальные тоже.

— Ему же нельзя говорить… — сердито начала было Авиенда, поджала губы и договорила: — Ему нужно отдохнуть.

Итак, Хранительницы Мудрости полагают, что могут держать Ранда в неведении. Что ж, он не так слаб, как они считают. Ранд попытался встать, придерживая одеяло, — и сделал вид, будто просто поменял позу: ноги отказались его слушаться. Может, он и в самом деле так слаб, как они считают. Но он не допустит, чтобы такая малость его остановила.

— Отдохну, когда умру, — промолвил Ранд и пожалел о своих словах девушка дернулась, будто он ее ударил. Нет, от удара бы она не вздрогнула. То, что он остается в живых, для нее очень важно, ведь в этом благо для Айил; и от слов, таящих в себе подобную опасность, ей, наверно, куда больнее, чем от удара кулаком. — Расскажи мне о Мейлане, Натаэль.

Авиенда сидела с угрюмым видом и молчала, но, имей ее взгляды силу, Асмодиан бы от них, весь избитый, дара речи лишился. И скорей всего Ранду бы тоже на орехи перепало.

Ночью от Мейлана прискакал гонец с цветистыми восхвалениями и уверениями в непреклонной верности. На заре явился и сам Мейлан, в сопровождении шести других Благородных Лордов Тира, что находились в городе, и небольшого отряда тайренских солдат, которые то и дело касались рукоятей мечей и сжимали пики, словно ожидали схватки с айильцами, стоявшими рядом и молча наблюдавшими за тем, как проезжают мимо всадники.

— Еще чуть-чуть — и не миновать было драки, — сказал Асмодиан. — Сдается мне, этот Мейлан не привык, чтоб ему перечили, да и остальные вряд ли. Особенно двое, один с мятым лицом — Ториан, да? И Симаан — у него нос острее глаз. Знаешь, я привычен к опасным компаниям, но по-своему эти люди опасны не менее тех, кого я знавал.

Авиенда громко фыркнула:

— Мало ли к чему они не привыкли! Выбора у них не было: с одной стороны Сорилея, Эмис, с Бэйр и Мелэйн, а с другой — Сулин и тысяча Фар Дарайз Май. Ну, было еще несколько Каменных Псов, — признала все же она, — и кое-кто из Ищущих Воду, и несколько Красных Щитов. Если ты верно служишь Кар'а'карну, как ты твердишь, Джасин Натаэль, то должен так же оберегать его отдых, как и они.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});