Вооружен и очень удачлив - Людмила Горбенко

— Денег почти нет. Пришлось арендовать помещения для будущего колдовства, нанимать дополнительную прислугу для ухода за «сосудами», покупать снадобья, реактивы, платить помощнику. Ты не предупредил меня, что выращивание биосолдат — такое дорогое дело.

Атрихигор пожал плечами.

— Ладно. Надеюсь, это все?

— Аванс бы мне, — решился Киорус, ненавидя в этот момент сам себя. — В счет будущих отчислений.

— Еще не хватало! — гаркнул шакс, гневно сверкнул глазами и испарился.

Если бы Киорус знал, на что подбил мелкого демона!

Аукцион был в самом разгаре, когда шакс проник в палату и затаился под куполом. Улизнувший из своего Адского Болота под предлогом затачивания пилочки Атрихигор выделил на все про все четверть часа — именно столько, по его расчетам, капризный Мамада смог бы обойтись без верного слуги. А так как основным правилом любого аукциона является умелое затягивание процесса с целью выжимания максимального количества денег из присутствующих, то за указанный период не было продано ничего.

Устав ждать, шакс засучил ножками и нырнул в подсобку, из которой слуги выносили новые лоты. Не имея понятия, как именно выглядят «коты в мешках» и что конкретно в них находится, Атрихигор решил проблему самым простым и привычным для него способом, неоднократно применяемом в родном Адском Болоте.

— Да гори оно все…

Нечто неуловимое мелькнуло под куполом, и маленькая искра полетела вниз, кружась и петляя в полете, словно снежинка, бросаемая резким зимним ветром. Спустя минуту довольный шакс уже стриг коготь на мизинце правой ноги верховного демона Мамады, а аукционная палата пылала нереально мощным пламенем.

Атрихигор не учел лишь одного.

Среди участников аукциона всегда найдется тот, кто скорее сгорит, чем упустит свою выгоду. Худой мужчина в уже тлеющей мантии сделал резкий крюк, чтобы успеть схватить один из опечатанных ящиков, и уже потом ломанулся к выходу, на бегу сбивая огонь с головы и натужно кашляя от дыма.

По пути в Нифер. Карета его высочества Фарада От-Абу-Шооха

Извилистая дорога от порта до основного тракта на Малую Велию оказалась с характером. Стелиться под колесами она не желала, предпочитая щипать эти самые колеса и заставляя карету подпрыгивать, раскачиваться из стороны в сторону и взбалтывать свое живое содержимое.

Лицо Третьего все заметней бледнело, отчего свежие синяки казались более яркими, Вторая молча забилась в угол, тихонько скорбя над обломанными ногтями и время от времени прикладывая к носу надушенный платочек. Я искренне старался не заснуть, тараща слипающиеся глаза и делая вид, что весь внимание.

Один только принц стоически переживал тяготы пути. Впрочем, какие это для него тяготы? С такой-то биографией! Скажу больше: после особенно ощутимых ударов о стенку кареты его лицо расползалось в мягкой мазохистской улыбке. Поначалу меня это несколько напрягало, но потом я понял: если все идет чересчур гладко, это невероятно нервирует его высочество. Фигурально выражаясь, его многострадальные ноги, привыкшие ежедневно и помногу раз наступать на грабли, испытывали острейший дискомфорт, нечаянно ощутив под собой гладкую землю. Зато каждую выпавшую на его долю мелкую неприятность принц буквально смаковал, прекрасно зная, что могло быть в сто, в тысячу раз хуже.

Пейзаж красотами не изобиловал. Что заставило меня высунуться в окно, сам не знаю, но пожалел я об этом поступке в тот же момент. Глаза вмиг запорошило пылью, а в носу стало щекотно.

— Кх! Кх! Апчхи! Что это там впереди?

— Где? — вяло спросил толстяк, не утруждая себя даже поворотом шеи.

Мои уши различили тихий свист, потом высоко в небе что-то рвануло, лес затрясся, и справа от дороги вдруг образовался глубокий кратер, в который медленно начали валиться вырванные с корнями сосны.

— База? — насторожился я.

— Никакой паники, держитесь, Пятый! Банальный метеоритный дождь! Одна из боевых капсул сопровождения сбита обломком! — сообщил куратор.

— Как же та… — начал Третий, но тут карету тряхнуло, и он прикусил язык.

Кажется, знаменитое невезение Фарада готовилось продемонстрировать нам свои возможности. А судя по тому, что через несколько минут карету уже не просто тряхнуло, а вдруг подбросило в воздух и резко опустило опять на дорогу, развлечение началось.

Согласно законам физики, тела пассажиров от удара послушно изменили свои положения. Согласно закону бутерброда, эти самые тела отчего-то предпочли упасть именно на меня.

Вторая рухнула мне на колени, в очередной раз оцарапав до крови своими украшениями и чудом не заехав локтем в самое дорогое, Фарад всей массой пришиб меня к стене. Один только Третий (спасибо, друг!) остался на полу. Правда, не удержался в позе лотоса и колено-преклоненно бухнулся в ноги принцу.

Бум! Хрясь!

Судя по очередному тычку, грохоту и отчаянным воплям Лолиты, раздающимся уже непосредственно за спиной, в зад нашей кареты врезалась та, в которой ехала верблюдица. Остальные участники группы сопровождения пока запаздывали.

Занавеска на окошке, грубо сорванная чужой рукой, улетела в сторону, и в карету заглянуло широкое бородатое лицо того ровного смуглого оттенка, который бывает у людей, постоянно работающих на свежем воздухе. Многократно переломанный нос, синяки разных степеней свежести и нехорошее выражение глаз наглядно указывало на то, что эта работа явно противоречит закону. Коротко говоря, что владелец данной физиомордии не пахарь.

— Спокойно, ребята! Это нападение! — предупредил он нас. — Всем оставаться на своих местах.

— Начинается! — простонал в наушнике кураторский голос. — Я так и знал! Оба кучера мертвы. Прикройте принца!

Вторая немедленно исполнила приказ буквально, рывком подняв с пола стоящего на коленях Третьего и бросив его на Фарада. Я с трудом отклеился от стенки и придвинулся к окну, изучая обстановку.

В обрамлении каретных драпировок, как картинка в раме, нарисовались трое. Поджарый боец в кожаных доспехах, подвязанных на уровне плеча забавными бантиками. Высокий лысый парень, стоящий поодаль в одном сапоге (второй сапог он умудрялся зажимать между колен). И смуглый мужик с квадратной бородкой, что уже заглядывал в окно.

— Приготовьтесь! — коротко приказал куратор.

Трое смертных, пусть и вооруженных, против троих чертей? Смешно!

Под ударом ноги дверь послушно слетела с петель. Некоторое время мы якобы безразлично смотрели друг на друга и, судя по ухмылкам, искривившим губы бандитской троицы, мы не показались им достойными противниками. Особенно Вторая. Масляные взгляды нападавших, беспрепятственно проникая сквозь паранджу, обшарили каждый изгиб ее тела, а короткий обмен подмигиваниями намекнул, что после собственно налета бандиты не прочь перейти к другим противозаконным забавам.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});