Весь Генри Хаггард в одном томе - Генри Райдер Хаггард

же, Макумазан! Я знал, что тебе не терпится увидеть Хоу-Хоу, как молодому мужчине не терпится найти себе первую жену. И я хорошенько приготовился, да. История, которую ты слышал, правдива. Белый торговец в самом деле оставил в окрестностях моего крааля своих утомленных волов, и теперь, когда минуло три луны, все животные отдохнули и окрепли. Я велю привести их сюда завтра утром и обещаю заботиться о твоих заморенных волах, покуда ты будешь отсутствовать.

— У меня нет денег, чтобы заплатить, — честно предупредил я.

— Разве слово Макумазана не дороже любых денег, даже английского золота? Разве не так говорят во всех здешних землях? Кроме того, — прибавил колдун задумчиво, — когда ты вернешься после встречи с Хоу-Хоу, у тебя будет много денег. Правильнее сказать, много бриллиантов, но всем известно, что деньги и бриллианты — это одно и то же. Еще ты привезешь слоновую кость. Хотя нет, я не уверен, совсем не уверен, что в твоем фургоне останется место для слоновьих бивней. Давай договоримся, Макумазан: если вдруг выяснится, что я тебя дурачил, то я не потребую плату за волов.

Услышав про бриллианты, я навострил уши, ибо как раз тогда это слово начинало греметь по всей Африке. Даже Ханс наконец поднялся с земли и всем своим видом показывал, что ему снова сделались интересными мирские материи.

— Это будет справедливо, — согласился я. — Но, прошу, перестань раздувать пыль, брось нести околесицу и объясни прямо, что к чему, пока солнце не село. Признаться, я очень не люблю находиться в твоем ущелье в темноте. Кто такой этот Хоу-Хоу? И почему, если допустить, что Хоу-Хоу живет на белом свете — или жил когда-то, — почему ты, Зикали, хочешь, чтобы я отыскал его? Я ведь знаю, ты ничего не делаешь просто так, у тебя на все находится своя причина.

— Сперва я отвечу на твой последний вопрос, Макумазан. Ты прав, я и впрямь никогда не делаю ничего просто так.

Карлик помолчал, затем хлопнул в ладоши, и из-за хижины выступил один из его могучих телохранителей. Зикали негромко отдал распоряжение. Воин скрылся, но быстро вернулся, принеся сшитые из шкуры животных небольшие мешочки, в каких африканские колдуны хранят свои снадобья. Зикали развязал один мешочек и продемонстрировал мне его содержимое — горстку какого-то бурого порошка на самом дне.

— Этот порошок, Макумазан, — торжественно произнес он, — ценнейшее среди моих снадобий, даже более чудесное, чем трава под названием тадуки, позволяющая заглянуть в прошлое, — обещаю, однажды ты испытаешь на себе ее воздействие. При помощи сего зелья — я говорю не о траве тадуки, а о порошке — я и проделываю большинство своих уловок. К примеру, именно благодаря этому порошку я сумел показать в языках пламени Хоу-Хоу — тебе и твоему желтокожему коротышке.

— То есть это какая-то отрава, правильно?

— О да, разумеется! Если добавить этот порошок к другому, то получится яд, убивающий мгновенно, и малой толики его, нанесенной на шип, будет вполне достаточно, чтобы убить самого сильного воина и не оставить при этом никакого следа. Но порошок сей обладает и иными свойствами: он воздействует на разум и на дух. Не ломай понапрасну голову, Макумазан, я не стану ничего объяснять, поскольку ты все равно не поймешь. Так вот, Древо видений, из листьев которого делается этот порошок, растет лишь во владениях Хоу-Хоу; больше нигде в Африке его не найти. В последний раз я пополнял свои запасы много лет назад, задолго до твоего рождения, Макумазан. Не спрашивай, как именно я это проделал, все равно не отвечу.

Видишь сам, мне нужны новые листья, иначе пострадают мои магические способности, в которые зулусы верят, но которые мудрые белые вроде тебя считают обманом, и по всей округе разлетится весть, что Открыватель дорог лишился своего могущества, а потому люди начнут обращаться за помощью к другим колдунам.

— Так почему бы тебе не послать кого-нибудь за новыми листьями, Зикали?

— Кого же мне послать? Кто осмелится войти во владения Хоу-Хоу и проникнуть в его сад? Только ты, Макумазан, один лишь ты. Я заглянул в твои мысли. Ты спрашиваешь себя, почему, если дело и впрямь обстоит так, как я говорю, я не велел доставить мне эти листья из владений Хоу-Хоу. Причина проста, Макумазан. Обитатели тех мест крайне неохотно покидают свои земли, ибо это против тамошних законов. А еще, даже если они вдруг и уходят, то продают малую щепотку этого порошка очень, очень дорого. Однажды, сто лет назад, — полагаю, этим мой собеседник пытался сказать, что дело было давным-давно, — я заплатил требуемую цену и получил заветный порошок, остатки которого ты видишь на дне мешочка. Но это давняя история, и я не намерен докучать тебе воспоминаниями. О, многие пытались пробраться в тот сад, а вернулись всего лишь двое, и оба они обезумели, как бывает с теми, кому случилось узреть Хоу-Хоу воочию и уйти живым. Если встретишь Хоу-Хоу, Макумазан, обязательно прикончи его самого и истреби все его добро, иначе проклятие сего чудища будет преследовать тебя до конца дней. Поверженный, он напрочь лишится сил, а вот если вдруг уцелеет, то его ненависть настигнет тебя где угодно, и то же самое можно и нужно сказать о ненависти его присных.

— Ерунда! — бросил я презрительно. — Если Хоу-Хоу и вправду существует, это всего лишь большая обезьяна, а я не боюсь обезьян, ни живых, ни мертвых.

— Я рад слышать это, Макумазан, и надеюсь, что ты и впредь будешь мыслить таким образом. Несомненно, тебя пугают лишь рисунок на скале и живая картина в пламени, ибо не зря говорят, что сновидение бывает страшнее любой яви. Однажды ты поведаешь мне, Макумазан, так ли это на самом деле, и расскажешь, который Хоу-Хоу ужаснее — нарисованный или настоящий. Однако ты задавал мне и другие вопросы. Помнится, ты спрашивал, кто он такой, этот Хоу-Хоу?

Я согласно кивнул, и старик продолжил:

— Что ж, я не знаю точного ответа. Предание гласит, что некогда, еще на заре времен, далеко к северу отсюда обитал народ — белокожий или почти белокожий. Этим народом, как говорится в