И.П.Павлов PRO ET CONTRA - Иван Павлов

В декабре 1929 г. Павлов превратил празднование 100летней годовщины со дня рождения И. М. Сеченова в поразительный политический спектакль. Вместо того чтобы сказать, как его попросили, несколько вступительных слов, он демонстративно шагнул к большому портрету «отца русской физиологии» и об ратился к нему со следующими словами: «О, суровый и благо родный товарищ! Как бы ты страдал, если бы еще оставался среди нас! Мы живем под господством жестокого принципа:

* См. [81, л. 41]. Характеристика Павлова как «идейного лидера» боль

шевиков опиралась на точку зрения многих коммунистических

мыслителей, считавших, что работа над условными рефлексами под

держивает философию диалектического материализма. Нет необхо

димости говорить, что это не было точкой зрения самого Павлова. 710 Д. ТОДЕС государство, власть — все, личность обывателя — ничто. Жизнь, свобода, достоинство, убеждения, верования, привычки, возмож ность учиться, средства к жизни, пища, жилище, одежда — все это в руках государства… Естественно, господа, что все обыва тельство превращается в трепещущую массу… На таком фунда менте, господа, не только нельзя построить культурное государ ство, но на нем не могло бы держаться долго какое бы то ни было государство» *.

Подобные слова крайне редко можно было услышать на пуб личных собраниях в 1929 г., и произведенный ими эффект был «ошеломляющим». Павлов к тому же смутил аудиторию внезап ным переходом от антикоммунистической полемики к просьбе почтить память Сеченова вставанием. Подняться или не поднять ся? Наталия Траугот, присутствовавшая в зале, вспоминала 60 лет спустя: «Все страшно боялись встать, а в то же время нельзя было не встать» **. Все поднялись, нервно оглядываясь. Многие коммунисты после этого демонстративно покинули зал.

КОММУНИСТЫ ПАВЛОВА

Быстрый рост лабораторий Павлова в 1920х гг. привлек туда работников с широким спектром политических взглядов. Неко торые из них в прошлом служили в белой армии; у Павлова они нашли защиту и могли свободно выражать свои мнения (и даже обмениваться антисоветскими шутками). Коммунисты и воин ствующие советские студенты часто жаловались на то, что бли жайшие сотрудники Павлова систематически препятствовали их попыткам наладить отношения со знаменитым физиологом.

К концу 1920х гг. среди сотрудников Павлова было также около 10 членов коммунистической партии. Партийные ячейки в Академии наук и Институте экспериментальной медицины были все еще довольно слабыми, и, судя по сохранившимся про токолам их заседаний, они в то время были больше заинтересо ваны в снискании расположения Павлова, чем в оспаривании его политической идеологии и поведения: знаменитый ученый был . * См. [82, л. 6]. Эта часть речи Павлова была исключена из версии,

опубликованной в [83, с. 84—88].

** Этот рассказ о реакции аудитории основан на моем интервью с

Л. Г. Лейбсон (1 декабря 1990 г.) и интервью с Н. Н. Траугот, запи

санном Ю. А. Виноградовым (5 февраля 1989 г.). Павлов и большевики 711 фигурой слишком важной для рядовых коммунистов, чтобы противостоять ему. Эти партийные ячейки тем не менее явля лись еще одной чужеродной «властной структурой» в лаборато риях Павлова.

Павлов часто бранил этих «господ коммунистов», но в целом придерживался принципа — оценивать своих сотрудников толь ко по их научной работе. Однажды, в начале 1920х гг., он, как говорят, настаивал, чтобы один из его коллег подчиненных, П. К. Анохин, сделал выбор между коммунистической партией и его лабораторией *. Тем не менее ученый относился с большим уважением, по меньшей мере, к двум своим сотрудникамком мунистам — Е. А. Асратяну и Л. Н. Федорову.

Взаимоотношения Павлова с Федоровым являли собой при мер его практического сотрудничества с членом партии. Выпус кник медицинского факультета Томского университета, специ ализировавшийся по физиологии и нервным болезням, Федоров с 1921 г. преподавал там экспериментальную физиологию и в июле 1923 г. стал «политическим комиссаром» университета. Вскоре после этого Совнарком командировал его на работу в ла бораторию Павлова в Институт экспериментальной медицины. Федоров стал первым коммунистом, работавшим в его стенах. Он быстро поднялся в должности от лаборанта до старшего научно го сотрудника (работая одновременно заместителем заведующе го Губздравотделом Ленинграда) [84].

Действительно интересуясь научной работой, Федоров попро сил в 1925 г. освободить его от других административных обя занностей, выполняемых им по поручению партии, чтобы более плодотворно работать в науке. «Я единственный партийный ра ботник, работающий в лаборатории Павлова в области условных рефлексов, — убеждал он, — имеющей огромное будущее с мар ксистской точки зрения» **. Павлов поддержал его просьбу ре комендательным письмом, с похвалой отзываясь о Федорове как ученом: «В нем отчетливо виден настоящий научный работник. Не говоря об его щепетильной добросовестности в работе, он на блюдателен, зорко следящий за происходящими перед ним фи зиологическими явлениями, часто мимолетными и едва улови

* Анохин, повидимому, вышел из состава коммунистической партии,

однако архивных материалов, подтверждающих этот факт, найти не

удалось.

** См. письмо Л. Н. Федорова в организационный отдел Ленинградско

го комитета Российской коммунистической партии от 19 ноября

1925 г. [85]. 712 Д. ТОДЕС мыми, он вдумчив, останавливаясь на оценке всякой особенно сти опыта, и исполнен горячего интереса к процессу исследова ния… К сожалению, работа только урывками, без сосредоточи вания сил и внимания, не может быть особенно плодотворной. Было бы выгодно для науки, если бы Л. Н. Федоров мог цели ком посвятить себя лабораторному делу» *.

Коммунистическая партия, однако, имела на Федорова боль шие виды, и Павлов способствовал их успешному осуществле нию. В 1927 г. он предложил назначить Федорова заместителем директора ИЭМа. Он был, признавал Павлов, важным приобретением для института и его собственной лаборатории как «человек с огромным административным опытом и тот, который пользуется уважением в тех инстанциях московских и ленинградских, от которых зависит прохождение институтских дел» **. Павлов, повидимому, не возражал против назначения Федорова в 1931 г. первым в истории института директоромкоммунистом [86, л. 16]. В 1930х гг. Федоров стал важной государственной фигу рой, приняв участие вместе со Сталиным и Горьким в создании Всесоюзного института экспериментальной медицины в Москве, и, будучи его директором, играл центральную политическую и организационную роль в проведении XV Международного физио логического конгресса в 1935 г.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});