Забирая жизни. Трилогия (СИ) - Бец Вячеслав

Взгляду, которым «милочка» одарила Родионова, позавидовали бы все без исключения королевские кобры. Некоторые, вероятно, даже издохли бы от зависти. Она посидела ещё секунд десять, затем, намеренно демонстрируя свое недовольство, поднялась, и нарочито медленно потопала к выходу. Пётр Викторович проводил её взглядом, а Корнеев с Родионовым уже уселись на предложенные им стулья.

– Она вам этого не простит, – невзначай бросил он, когда дверь за дамой закрылась.

– Переживу, – небрежно отмахнулся Макс. – За дело.

Пётр Викторович принялся сжато, но чётко излагать свои умозаключения. Проговорив полчаса, они втроём успели проанализировать информацию, разработать короткий план дальнейших действий и распределить задачи, когда в кабинет чуть ли не ворвались Олег Гронин и Сашок.

Что бы там себе не надумали эти двое, их пыл слегка поубавился, когда они переступили порог. Три пары глаз, что встретили их, выражали абсолютно разные эмоции: волнение, заинтересованность и безразличие.

– Макс… Андреевич, – с легкой запинкой начал Олег. – С какого… По какому праву вы лезете в дела службы внутренней безопасности?

Макс улыбнулся, а Корнеев про себя отметил, что Олег, оказывается, может разговаривать и на нормальном языке. Интересно, когда он этому научился?

– И тебе привет, Олег, – Родионов с глупым видом помахал Олегу рукой. – С каких пор мне нужно спрашивать разрешения?

Олег ещё больше сбавил обороты, но сдаваться не собирался.

– Это участок майора Дьякова. Так что все дела ведём мы!

– Дьяков просрал свой, как ты сказал, участок, – отметил Макс. – И теперь расплачивается за это. Из‑за него в это дерьмо приходится лезть мне, так что давай не будем. Тебе есть ещё что сказать?

Гронин молчал. Будь здесь кто угодно вместо Макса – он взял бы его нахрапом, но с Родионовым такие фокусы не пройдут. Если он хочет и дальше участвовать в этом деле – придётся подстраиваться.

– Ладно. Давайте работать вместе?

Корнеев всё это время со скучающим видом рассматривал Олега и Сашка. Сашку это не нравилось. Очень. Он был задирист, нагл и опасен. Окружающие это инстинктивно чувствовали и в подавляющем большинстве случаев пасовали перед ним. С Родионовым всё было понятно – этот был замом Самого, к тому же тёртый калач, так что его Сашок и сам побаивался, но вот этот ничем не выделяющийся говнюк, что сидел рядом с ним… Сашок не любил, когда кто‑то относился к нему с безразличием. Очень не любил.

– Ну, давай, – безрадостно согласился Макс. – Только для вас пока работы нет.

Олег нахмурился, а Макс не хотел лишний раз его обижать.

– Но скоро будет, – подмигнул он.

Олег резко переменился в лице. Покосившись на Корнеева, Макс продолжил.

– Может даже прямо сейчас… Знаешь что… В мастерской возле штаба есть механик – Говоров фамилия. Его пасёт ваш парень…

Скорчив вопросительную гримасу, он бросил взгляд на прокурора.

– Пашутин, – сказал тот, догадавшись.

– Во, Пашутин. Идите туда и приведите мне этого Говорова. Только это, чтоб целый был, ясно? Если с ним что случится… То я то же самое сделаю вот с ним, – Макс указал пальцем на Сашка. – Только в два раза больше. Приказ понятен?

Олег покосился на Сашка.

– Понятен, – не стал спорить он. – Можем выполнять?

– Можете. И в темпе. Времени в обрез.

Сработали парни действительно оперативно. Через двадцать минут насмерть перепуганный Говоров уже во второй раз за последние сутки сидел в комнате для допросов. К делу приступили Макс и Пётр Викторович. Остальные остались в общем кабинете. Сашок сверлил Лёшу вызывающим взглядом, придумывая, как бы к нему прицепиться и спровоцировать. Лёша делал вид, что этого не замечает. Олег вообще игнорировал обоих, пребывая в задумчивости. Он был недоволен тем, что вместо него Родионов взял с собой старика и начинал догадываться, что это неспроста.

«Почему Говоров? Почему именно он? Что он видел? Что знает? Что я пропустил?», – сушил себе голову Олег, но понимал, что ответов не найдёт, пока не вернутся Макс и прокурор.

Тем временем эти двое общались с Говоровым. Ещё на первом допросе парень чувствовал себя не в своей тарелке, что и отметил прокурор. Сейчас же он дрожал, как осиновый лист, особенно когда узнал Родионова, которого в организации, как и Павла Гронина, знали все. Пока что Макс молчал, давая возможность Петру Викторовичу занять оговорённую ранее необходимую позицию.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Послушай, дорогой, – по‑дружески говорил прокурор, – ты ведь понимаешь, какое значение имеет для всех нас это событие? Понимаешь, что дело очень серьёзное, правда?

– Да, – выдавил парень.

– Это хорошо. Это значит, что ты не дурак. Пожалуйста, расскажи мне, что ты видел.

– Я же вам всё рассказал. Утром.

Петр Викторович укоризненно улыбнулся и покачал головой.

– Рассказал, – согласился он. – Но не всё.

Говоров не хотел сдаваться так просто.

– Всё, честно. Я же механик, сидел под машиной и просто услышал взрыв…

Прокурор театрально вздохнул и выдержал паузу.

– Послушай, Андрюша, – так дружелюбно, как только мог, сказал он. – Я знаю, что ты недоговариваешь. Хуже того – МЫ знаем, что ты не договариваешь. А самое плохое, то, что расстраивает меня больше всего – это то, что ты нас ещё и обманываешь.

Говоров, казалось, проглотил язык. Пётр Викторович сидел напротив него и смотрел на парня с отеческой теплотой. Макс с суровой, даже кровожадной миной, стоял в стороне, скрестив руки на груди.

– Понимаешь, Максим Андреевич, – прокурор кивнул на Родионова, – он пока терпит это всё, но если ты прямо сейчас не расскажешь нам правду… Его терпение может лопнуть. А я очень не хочу, чтобы ты пострадал, особенно если ты ни в чём не виноват, а я это чувствую, понимаешь? Я верю, что ты в этом за километр воняющем расстрелом деле ни при чём. А вот Максим Андреевич – не верит.

Говоров был молод и неопытен. Он не умел себя контролировать и единственной причиной, по которой он ещё молчал, был страх, от которого у него свело челюсти. О Родионове в «Убежище» ходило много легенд и некоторые из них касались его ненависти к предателям. И если подполковник думает, что он предатель… Нужно найти в себе силы говорить.

– Не разочаровывай меня, Андрюша. Я ведь знаю, что ты хороший парень. Я просто хочу тебе помочь, но для этого ты должен помочь мне.

Говоров невольно представил себе, что сейчас начнёт проделывать с ним Родионов, если он будет молчать, и судорожно кивнул. Утвердительно. Ведь в любом случае сам факт, что он оказался здесь во второй раз означает, что они что‑то поняли. Отпираться дальше будет себе дороже.

– Молодец, я знал, что не ошибся в тебе. На вот, выпей водички, – прокурор подвинул к Говорову стакан с водой, всё это время стоявший на столе.

Парень осушил весь стакан до дна, и обвёл «следователей» сомневающимся взглядом. Сомнение улетучивалось из него с каждой секундой, и вскоре он заговорил.

– Я всё скажу, честно. Но только если подполковник Родионов даст слово… короче, что мою сестру не накажут.

Макс скорчил ещё более сердитое лицо. Пётр Викторович обернулся и взглянул на него. Весь его вид кричал: «Согласись!». И подполковник кивнул. Увидев это, Говоров собрался с мыслями, вздохнул и начал.

– Я и правда соврал. Не был я в тот момент под машиной.

Он сделал паузу, глядя на реакцию следователей. Вроде бы пока что никто из них не потянулся за оружием.

– Я был на улице, – продолжил он. – Короче, с тёлкой одной в кустах, прямо между штабом и мастерской. Это она услышала шорохи и заметила, что будто идёт кто‑то, и мне показала. Ну, а потом, короче, тихо ушла. Желание у неё, видите ли, пропало…Короче, ну вы поняли.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Прокурор кивнул. Макс стоял, как истукан. Говоров продолжал немного сбивчиво говорить.

– Ну, она ушла, короче, а мне интересно стало, что там такое. Вижу, тип какой‑то, в чёрном весь, и в темноте крадётся, как вор. Он меня не видел и я остался посмотреть, что он будет делать. Короче, там темно было, ну и я не понял ничего, не видно было, только услышал, как стекло бьётся. Подумал ещё, что он, придурок, камень в окно бросил. Ну, а потом взрывы, крики… Короче, я ссыканул, побежал оттудова и не знаю, как так вышло, но в темноте прямо на этого в чёрном, налетел. Ну, мы ударились друг в друга, короче, упали и он нос разбил сильно очень, может, сломал даже. Я поднялся, думал бежать, смотрю, ну, а он лежит, не встаёт, только стонет. Ну и мне интересно стало, кто ж то такой, хоть и страшно было, но думаю, может как‑то… награда там, короче, за бандита, не знаю. Ну, я подошел ближе, смотрю… и…