Боги Бесконечных Земель - Александр Цзи

песок арены. Но Шен потерял к нему интерес. Пристально глядел на Дана.

— Я придумал, — наконец сказал он, оторвавшись от вышки. — Вы оба наказаны за поддавки. По-очереди будете убираться у нашего новичка, Дана Даниса Кременева. Ирис по нечетным дням, Киран по четным. Всю антараупосатху!

Ирис и Киран уставились на Дана такими тяжелыми взглядами, что ему стало здорово не по себе. Ирис угрожающе шевельнула мечом.

— А может, вы не будете приплетать меня? — спросил Дан Шен Дамона.

Но тот исчез, как сквозь землю провалился. Только что был тут, и вот нет его.

Глава 9

Потянулись веселые деньки: отныне Дан каждый день принимал гостей. Утром приходила Керрту с лекарствами, притирками, примочками, всякими магическими пилюлями и иглами, а вечером — Ирис и Киран со швабрами и ведрами.

Следующий после боя двух Эмиссаров день был нечетным, и явилась Ирис. В белоснежном переднике, супер-коротких шортиках и таком же крохотном топике. Надутая и сердитая.

Дан ее понимал — или считал, что понимает. Все же она — Держатель Тайн, высшее сословие, которое не должно заниматься грязной работой, а тут такое безобразие. Но приказ Шен Дамона, по всей видимости, не обсуждался. Этот пучеглазый установил железную дисциплину. Хотя, возможно, дисциплина вообще характерна для жителей Антарапура, кто их знает…

Когда пришла Ирис, Дан благоразумно укатил на коляске на террасу, чтобы не нервировать амазонку лишний раз. Довольно долго Ирис возилась в комнате и ванной, затем тоже вышла на террасу.

Непривычный труд ее утомил. Нечасто, видать, Шен Дамон определял своим воспитанникам такое наказание. На лбу у Ирис выступили бисеринки пота, смазливое личико было измазано в чем-то сером. Где она пыль-то нашла? Под кроватью?

Она принялась мыть каменные плиты террасы, и Дан поехал было обратно в комнату, но Ирис вдруг сказала:

— В твоем мире есть сословия?

Дан затормозил и уставился на Ирис. Она стояла спиной, и Дан мог лицезреть ее узкую талию, круглую попку, обтянутую белыми шортами, длинные загорелые ноги. В прежние времена это зрелище его немало растревожило бы, но сейчас он просто любовался совершенством линий, без какой-либо похоти.

Выходит, от второй чакры одно беспокойство.

— Нет, — сказал он. И тут же поправился: — То есть да. Но мы их никак не называем и вообще не паримся по этому поводу.

— Не паритесь? — Ирис повернулась к нему и изящным движением провела предплечьем по лбу. Сегодня ее белые волосы были заплетены в увесистую косу, которая Ирис свернула в подобие петли. Дан только сейчас, вблизи, обнаружил, что волосы не совсем белые, а светло-русые; брови такие же. И на лице совсем нет косметики. Или Дан ничего не понимает в здешней косметике. — Как это?

— Нас мало беспокоит, к какому сословию мы относимся.

— Правда? — В голосе Ирис явственно прозвучало сомнение.

— Ну… как правило. — Дану припомнились те знакомые ровесники, которые жили в богатых семьях, у которых были свои вездеходы тогда, когда Дан не мог похвастать даже собственным великом. Они общались больше друг с другом. С нищебродами вроде Дана и того же Макса им было неинтересно.

Григор рассказывал, что до Последней войны люди разделялись на богатых и бедных еще сильнее. В те времена жили такие богачи, что и представить трудно. За их деньги можно весь Камень-град купить и еще на пару Лесных хватит. Дан не представлял себе такого богатства. Зачем оно одному человеку? Куда он его тратит? Сотня жизней понадобится, чтобы потратить, если не больше. Одновременно с этими богачами обретались и нищие бездомные, без копейки в кармане.

— У нас случилась война, которая чуть не истребила все человечество, — сказал Дан. — И все стали более-менее одинаковыми. А до войны разделение было, да.

Ирис кивнула, опираясь на швабру, как о посох.

— Люди не могут жить вне сословий, — сказала она. — Так повелось с незапамятных времен. И это приносит страдания всем…

Дан пристально глядел на нее, втихомолку удивляясь. Про страдания ему втирал Ракеш, теперь вот Ирис взялась за эту тему. Она что, намекает, что высшее сословие — это тоже страдание?

Видимо, скепсис отразился на его лице. Ирис насупилась.

— Ты новенький и кое-чего не знаешь о нашей жизни. Чем выше сословие, тем больше правил и обетов сдерживает человека. Быть Держателем Тайн непросто. Мы храним тайные знания Ади-Двипа и поэтому многое из того, что разрешено низшим сословиям, нам запрещено.

— Например, мыть полы? — осторожно поинтересовался Дан.

— Это мелочи! — отрезала Ирис. — Ты, наверное, думаешь, что я противная и избалованная?

— А разве нет? — вырвалось у Дана.

Ирис поджала губы, но почти тотчас улыбнулась.

— Наверное, да. Ты прав. Но меня так воспитали, а от воспитания избавиться нелегко. В любом случае, мне хотелось бы, чтобы ты не делал слишком рано выводов по поводу всего, что видишь и слышишь.

И она снова принялась за уборку. Трудилась она от души, не филонила.

“А тебе не все равно, какие выводы я делаю?” — собрался было спросить Дан, но прикусил язык. И так понятно, что не все равно, раз она завела этот разговор. Очень странно. Видимо, не такая она и бесчувственная стерва. Или умело манипулирует, потому что Дан зачем-то ей понадобился и нужно увлечь его в свой лагерь.

— Ирис, — позвал ее Дан и сам изумился, до чего нежно, почти интимно прозвучало ее имя в его устах.

Держатель Тайн обернулась.

— А ты не пробовала подружиться с кем-нибудь? Стать как все? Может, это облегчило бы твои… эмм… страдания?

Ирис опять улыбнулась — на этот раз презрительно.

— Я сама по себе.

“Я сам по себе”, — сказал Дан когда-то Максу. Когда отверг его дружбу. А сейчас советует подружиться девчонке из высшего сословия, надо же! Из него такой же советчик, как из Ирис подружка!

Она продолжила:

— Да и зачем мне заводить друзей здесь, в Академии? Меня направили сюда для практики в магических битвах. Только на год. Три месяца уже прошло, осталось девять.

Дан немного растерялся от этой новости. Думал, что работа в Академии — это навсегда. Тогда ясно, почему Ирис вечно недовольна. Для нее это что-то типа срочной службы в армии, попасть в которую она никогда не горела желанием.

— Ну что ж… — протянул он. И ляпнул: — За девять месяцев многое может поменяться.

— Что ты имеешь в виду? — Ирис подозрительно прищурилась.

— Ничего особенного. Просто девять месяцев — это немало. За это время ребенок формируется… из… э-э-э… спераматозоида и яйцеклетки.

Уроки биологии не прошли даром и вырвались в виде