Квазимодо на шпильках - Дарья Донцова

Честно говоря, я даже не поняла, как такое произошло. «Жигули» подпрыгнули на бордюре и выехали на тротуар.

– Эй, – закричала я сквозь подступающую темноту, – куда? Тпру, вперед, стой!

Руки дергали ручку переключения скоростей, ноги нашаривали педали, но «жигуленок» упорно ехал назад. Вдруг мне стало совсем жарко, так, будто под кожей зажгли костер, затем раздался удар, звон, крики… Последнее, что я увидела перед тем, как заснула, было красное лицо дядьки в милицейской фуражке.

– Пьяная идиотка! – заорал было он и замолчал. Я блаженно улыбнулась: вечно мне снятся кошмары.

ГЛАВА 16

– Эй, просыпайся! – кто-то резко потряс меня за плечо.

Я открыла глаза и увидела Вовку.

– Ну? – сердито спросил он. – Совсем офигела?

Я села и застонала. Голова болела немилосердно, тело ломило, и отчаянно, просто безумно хотелось пить.

– Ну? – повторил Вовка. – Ты сдурела?

– Где я?

– В милиции, – рявкнул Костин, – в районном отделении!

Я оглядела маленькую комнатенку без окон, со стенами, выкрашенными сине-зеленой краской, обнаружила, что лежу на спине без матраса и подушки, попыталась встать и не смогла, ноги разъезжались, словно у новорожденного щенка.

– Как я сюда попала? Почему?

Вовка прищурился:

– Надавать бы тебе оплеух, да здесь не могу, любимая женушка!

– Кто?

– Любимая женушка, – ухмыльнулся Вовка.

Я совсем перестала что-либо понимать.

Костин, продолжая криво улыбаться, спросил:

– Ничего не помнишь, да?

– Абсолютно. Села в «Жигули», включила первую скорость, отчего-то поехала назад и… все.

– Ага, – кивнул Вовка, – ну тогда я опишу ситуацию: местное отделение милиции получило новое помещение, где раньше располагался какой-то магазин с большими окнами. У ментов начался ремонт, кабинетики им отделали. И вот в окошко вдруг въезжают… «Жигули», а за рулем сидит пьяная в лохмотья бабенка. Мент, тосковавший в дежурке, чуть не умер.

– Что ты врешь! – возмутилась я. – Сам знаешь, я никогда не употребляю спиртное, а уж тем более за рулем!

– Пьяная в дым, – заржал Вовка, – вообще никакая! Когда мент открыл дверцу, ты выпала на пол и заявила: «Вы убили профессора!» Милиционер вообще офигел и попытался тебя поднять, но не тут-то было! Ты решила не сдаваться! Посадила фингал парню под глазом, махала кулачонками, вопила нечто несусветное… Итог: разбитая витрина, синяк у дежурного под глазом и укус предплечья у сотрудника, подоспевшего ему на выручку! И еще ты орала: «Мой муж, майор Костин, всех вас тут к ногтю прижмет!»

– Ты врешь! – пробормотала я.

– Нет, – рявкнул Вовка, – могу познакомить с пострадавшими! Знаешь, как такое поведение называется на сухом языке протокола?

– Э… – залепетала я, – э…

– Оказание сопротивления при исполнении служебных обязанностей! – гаркнул Костин.

– Как же ты тут появился?

Вовка сел около меня на помост.

– В твоей сумочке обнаружили документы. Парни, запихнув тебя в камеру, позвонили к вам домой, а я как раз заскочил попить кофейку и снял трубку. Что ты клюкала? Водку? С кем?

– Только кофе, честное слово!

– Не ври!

– Ей-богу, – со стоном воскликнула я, – коктейль, в соседнем кафе, если не веришь, пойди спроси! В большом стакане, со взбитыми сливками! Честное слово!

Вовка серьезно посмотрел на меня и вышел. Загремело железо, кто-то запер камеру снаружи. Я рухнула на грязный деревянный помост. Ну и приключеньице! Хорошо, что моя мамочка не видит любимую дочурку. Ее бы сразу инфаркт хватил!

Лязгнула щеколда, и в помещение вошли сразу трое мужчин.

– Идиотка! – воскликнул Вова. – Ты знаешь, что в этом коктейле?

– Да, – кивнула я.

Парни переглянулись.

– И что? – вежливо спросил более высокий. – Назовите состав.

Я пожала плечами:

– Пропорции не назову, если хотите сделать такой же, лучше поинтересуйтесь у бармена.

– Не юродствуй, – прошипел Вовка, – живо говори нам ингредиенты пойла!

– Кофе двух сортов: арабика и какой-то бейлис, шоколад, сливки, наверное, сахар…

– Вы считаете, что «Бейлис» – это название сорта кофе? – уточнил высокий парень.

– Ну да, – кивнула я, – мне так официантка сказала, я попросила что-нибудь этакое, согреться хотелось.

– Говорил же, она дура, – вздохнул Вовка.

Два других мента кивнули. Мне внезапно стало обидно.

– Ладно, я случайно перепутала скорости и разбила вам окно, еще по непонятной причине накуролесила, но оскорблять меня вы не имеете права!

– Если идиота назвать идиотом, – отчеканил Вовка, – это не оскорбление, а констатация факта. «Бейлис» – название ликера, очень крепкого, на основе виски, его в коктейле добрая половина плескалась. А ты, по показаниям официантки, заглотила три порции. Ясное дело, опьянела!

На секунду я застыла от удивления, потом заявила:

– Не может быть! Этот коктейль две девочки пили, по виду чуть младше Лизы. Я поэтому его и заказала! Решила, раз подростки лакомятся, то там спиртного нет!

Высокий мент хмыкнул:

– Не советую вам начинать пробовать все, что употребляют современные тинейджеры. Как вопрос с разбитым окном решать станем?..

…Примерно через час я очутилась у Вовки в машине и попросила:

– Нашим не рассказывай.

Костин кивнул:

– Попробую удержаться.

Часть пути мы проехали молча. Я, боясь навлечь на себя гнев приятеля, сидела тихо, как мышь, подсчитывая в уме убытки. Так, заплатила за испорченное окно, а еще предстоит чинить помятую заднюю часть моей машины. Да уж, побаловала себя вкусным кофейком. С другой стороны, официантка виновата…

Внезапно Вовка рассмеялся. Я обрадовалась, значит, он перестал злиться, и спросила:

– Чего смеешься?

– Да дежурный сидел, спокойно газетку читал, – пояснил Вовка, – и вдруг грохот! Мужик решил, что бомбу взорвали. Не поверишь, он на шкафчик запрыгнул. Просто мировой рекорд поставил. Сам не понимает, как вышло! Сидел за столом, ба-бах, и уже на шкафу! Слезть не мог, его втроем стаскивали. Ну представь картину: распахивается и разбивается окно, появляется машина…

Внезапно в моей голове словно взвилась сигнальная ракета. Распахивается окно, а снаружи…

– Знаю, – заорала я, забыв обо всем на свете, – знаю!

Вовка резко затормозил. «Жигули» вильнули в сторону и остановились в паре сантиметров от припаркованной у тротуара «Волги».

– Лампудель! – рявкнул майор. – Ты офигевшая психопатка, безмозглая курица!

Но мне было совершенно наплевать на его слова.

– Знаю! Я все знаю!

– Что? – поинтересовался Вовка.

– Каким образом… – начала было я, но тут, по счастью, включилась система самоконтроля, и я заткнулась.

– Каким образом что? – продолжал наседать Вовка.

– …следует кормить Асю и Васю, – быстро закончила я и самым честным взглядом уставилась на приятеля.

Костин недоверчиво хмыкнул:

– А мне показалось, что ты думала вовсе не о крокодилах!

– Сделай доброе дело, – я начала изображать озабоченность диетой аллигаторов, – тормозни у магазина «Марквет», надо купить ребяткам «Вискас», уж очень он им по вкусу пришелся.

Костин, не сказав ни слова, поехал вперед. Я расцепила судорожно сжатые руки и вздохнула. Фу, кажется, пронесло. А в «Марквет» мне и впрямь надо, куплю спасенной крысе зерновую палочку.

– Расслабилась? – поинтересовался майор. – Ну, ну, отдыхай, нельзя же постоянно нервничать.

Я вздохнула. С Костиным следует быть предельно внимательной, от его взгляда ничего не ускользает.

Дома я, сославшись на головную боль, быстро юркнула под одеяло и, прижав к себе мирно сопящих Мулю и Аду, попыталась причесать торчащие в разные стороны мысли. Открытое окно, вот ключ к разгадке!

Веня весьма подробно рассказал, как вошел в кабинет Семена Кузьмича и начал разговор. В комнате стоял холод, и парень закрыл окно. Но, очевидно, именно в момент, когда он начал двигаться по направлению к окну, некто, вооруженный винтовкой с оптическим прицелом, ловким выстрелом оборвал жизнь старика. Веня, ничего не заметив и не услышав, закрыл раму и лишь спустя пару минут, когда профессор ему не ответил, понял, в чем дело.

Когда оперативники начали осмотр места происшествия, створки были плотно затворены, и, естественно, никому не пришло в голову спросить:

«Простите, а вы открывали окно?»

На улице-то февраль, мороз пятнадцать градусов, большинство москвичей даже форточку боятся приоткрыть. Кто же знал, что у профессора была астма и он испытывал постоянную потребность в свежем холодном воздухе?

– Эй, Лампа, – послышался шепот, – дрыхнешь?

Я вжалась в подушку. Авось сейчас уйдут. Вообще говоря, странный вопрос. Вы входите в темную комнату и интересуетесь: «Ты спишь?» Неужели ждете ответа: «Да»?

Это же глупо.

– Лампа, – зашептали опять, и я мгновенно узнала Кирюшку.

– Что ты хочешь?