Вторая мировая война - Гарт Лиддел

Прежде чем проанализировать это спасительное вмешательство Гитлера, давайте посмотрим, что происходило в это время у англичан, и проследим за ходом эвакуации.

16 мая командующий английскими экспедиционными силами генерал Горт отвел свои войска с передовых позиций у Брюсселя. Но прежде чем они заняли новые позиции на р. Шельда, Гудериан перерезал коммуникации английских экспедиционных сил на юге. 19 мая кабинету доложили, что Гарт "изучает возможность отхода к Дюнкерку, если в этом возникнет необходимость". И хотя кабинет знал, что в войсках Гарта продовольствия осталось на четыре дня, а боеприпасов на один бой, все же отправил Гарту директиву двигаться вглубь Франции в южном направлении, сквозь боевые порядки прорвавшихся немецких войск.

Эта директива соответствовала плану, разработанному французским главнокомандующим Гамеленом. Однако в тот же день Гамелен был отстранен и заменен Вейганом. Новый главнокомандующий немедленно отменил приказ Гамелена, однако через три дня предложил план, который, по сути дела, ничем не отличался от плана его предшественника и осуществить который было уже нельзя.

Сам Горт утверждал, что директива кабинета неосуществима, однако попытался нанести удар в южном направлении от Арраса силами двух пехотных дивизий и одной бронетанковой бригады. (Всего у Горта было 13 пехотных дивизий.) Фактически в контрударе, нанесенном 21 мая, участвовало только два танковых и два пехотных батальона. Танки сумели немного продвинуться вперед, но не были поддержаны пехотой, поскольку она подверглась налетам пикирующих бомбардировщиков. Французская 1-я армия должна была выделить для участия в этом контрударе две дивизии, но это оказалось невыполнимо. Налеты пикирующих бомбардировщиков и быстрый натиск немецких танков парализовали французов.

Тем не менее примечательно, какой панический страх нагнал этот неудавшийся контрудар на высшее военное немецкое командование, если оно сразу же решило остановить наступление своих ударных танковых соединений. Сам Рундштедт назвал этот момент "критическим": "В течение некоторого времени мы опасались, что наши танковые дивизии будут отрезаны раньше, чем подойдут пехотные дивизии" В предвидении той самой ситуации, которая создалась в 1940 году, в газете "Таймс" и других газетах с 1935 года не раз помещались статьи, призывавшие вместо отправки экспедиционных сил в составе пехотных дивизий (у Франции их было достаточно) выделить крупные силы авиации и отправить две-три танковые дивизии для нанесения контрудара в случае прорыва немецких войск во Францию. В конце 1937 года кабинет одобрил этот принцип, однако в 1939 году от него отказались в пользу создания экспедиционных сил. К маю 1940 года во Францию было отправлено 13 пехотных дивизий, которые, однако, не спасли положения. — Прим. авт Все это свидетельствует о том, какая важная перемена произошла бы во всей кампании, если бы англичане нанесли контрудар не двумя танковыми батальонами, а двумя танковыми дивизиями.

После осечки в Аррасе союзные армии, находившиеся на севере, не делали никаких дальнейших попыток вырваться из западни. Запоздалое наступление, предпринятое Вейганом с целью оказания им помощи с юга, фактически явилось фарсом. Наступление разбилось о заслон из немецких моторизованных дивизий на р. Сомма. Этот заслон был создан немцами, чтобы пресекать любые попытки союзников задержать продвижение танковых дивизий на север. При той медлительности, какая отличала действия войск Вейгана, его высокопарные приказы имели не больше практического значения, чем обращение Черчилля к армиям, где он призывал отбросить мысли об обороне на каких-то рубежах и перехватить инициативу путем "решительных и стремительных атак".

В то время как в высших кругах продолжали обсуждать нереальные планы, армии, отрезанные от главных сил союзников, откатывались к побережью Па-де-Кале. Избежав смертельного удара танковых войск с тыла, они оказались под усиливающимся фронтальным давлением пехотных соединений Бока.

24 мая Вейган сетовал на то, что "английская армия по собственной инициативе отошла на 25 миль, в то время как французские войска движутся на север, чтобы соединиться со своими союзниками". В действительности же наступление французских войск с юга не дало сколько-нибудь ощутимого результата, а англичане и не начинали отход. Заявление Вейгана, таким образом, отражало его смятение.

Вечером 25 мая Горт принял окончательное решение отходить к морю, в район Дюнкерка. Немецкие танковые соединения вышли в этот район на 48 часов раньше и остановились у канала, находящегося всего в 10 милях от порта. 26 мая английский кабинет дал санкцию военному министерству направить Горту телеграмму с одобрением принятого им решения и уполномочил Горта провести эту операцию. На следующий день Горт получил телеграмму, предписывавшую ему эвакуировать экспедиционные силы морем.

В этот же день войска Бока прорвали оборону бельгийской армии. У бельгийцев не оказалось никаких резервов, чтобы ликвидировать этот прорыв. Король Леопольд через адмирала Кейеса посылал Черчиллю предупреждение за предупреждением о том, что положение становится безнадежным. После удара немцев безнадежность положения стала фактом. Большая часть Бельгии была уже захвачена, а бельгийская армия оказалась прижатой к морю на узком клочке территории, где к тому же скопилось огромное число беженцев. Вечером 26 мая король решил просить о перемирии, и на следующее утро был отдан приказ о прекращении огня.

В результате капитуляции Бельгии над английскими экспедиционными силами нависла опасность того, что они лишатся пути отхода к Дюнкерку. Черчилль обратился к королю Леопольду с призывом держаться. В личной беседе с Гортом он назвал этот призыв "просьбой пожертвовать собой ради нас". Окруженные бельгийцы, хорошо понимая, что английские экспедиционные силы собираются эвакуироваться, восприняли этот призыв в ином смысле, чем имел в виду Черчилль. У короля Леопольда не было желания следовать совету Черчилля "бежать на самолете, пока не поздно".

Отступление англичан к побережью приняло характер отчаянной гонки. Англичане хотели опередить немцев и погрузиться на корабли раньше, чем захлопнется западня, поэтому английское командование уже не обращало никакого внимания на горькие протесты и упреки французов. К счастью, в Лондоне еще неделю назад предприняли подготовительные меры, хотя и в силу иных предположений. 20 мая Черчилль одобрил мероприятия, имеющие целью "собрать как можно больше мелких судов и держать их в готовности направиться к портам и бухтам французского побережья", чтобы помочь при эвакуации отдельных подразделений английских экспедиционных сил, которые, возможно, оказались бы отрезанными от главных сил при попытке прорваться на юг Франции, как предусматривалось планом боевых действий. Адмиралтейство быстро выполнило это указание. Днем раньше, 19 мая, оно поручило адмиралу Рамсею оперативное руководство эвакуацией войск. Эта операция получила кодовое наименование "Динамо". В распоряжении Рамсея находились паромы, дрифтеры и другие суда. Было отдано распоряжение взять на учет все суда водоизмещением более 1000 т, базирующиеся на стоянках в районе между Гарвичем и Веймутом.

С каждым днем обстановка ухудшалась, и скоро адмиралтейству стало ясно, что Дюнкерк будет единственным возможным пунктом эвакуации. 26 мая в полдень, то есть за 24 часа до просьбы Бельгии о перемирии, а также до того, как кабинет разрешил эвакуировать войска, был отдан приказ начать операцию "Динамо".

Поначалу полагали, что спасти удастся лишь часть английских экспедиционных сил. Адмиралтейство в своем распоряжении Рамсею настоятельно рекомендовало в течение двух дней эвакуировать 45 тыс. человек, поскольку в дальнейшем противник сделает эвакуацию невозможной. К ночи 28 мая в Англию было эвакуировано лишь 25 тыс. человек. К счастью, возможность эвакуации сохранялась значительно дольше, чем предполагалось.

В течение первых пяти дней эвакуация шла медленно из-за нехватки небольших лодок для перевозки личного состава с берега на транспорты. Рамсей с самого начала предвидел необходимость в таких лодках, но его требование не было вовремя удовлетворено. Теперь же адмиралтейство прилагало все силы к тому, чтобы увеличить количество лодок и обеспечить управление ими. Для этой цели, помимо военных моряков, привлекались добровольцы из гражданского населения: рыбаки, спасатели, яхтсмены — все, кто имел навыки в управлении лодками. Рамсей писал, что очень хорошо показала себя команда парома "Мэсси Шоу" из лондонской пожарной бригады.

Поначалу на побережье царило большое смятение из-за неорганизованности личного состава, ожидавшего посадки на суда. В то время это был в основном личный состав базы. По мнению Рамсея, смятение усиливалось "тем, что форму армейских офицеров невозможно было отличить от формы рядового солдата, но, как только появились морские офицеры, порядок был наведен… Позже, когда на побережье прибыли войска боевых соединений, эти трудности исчезли".