Разорванная связь - Джей Бри

бога там. — Оно было просто фантастическим, но потом Норт завладел им, и теперь его больше нет.

Сейдж смеется и протягивает свою руку через мою. — Да, я догадывалась об этом. Не беспокойся, Райли свел меня с хорошим парнем.

Улыбка сползает с ее лица при упоминании его имени. Я хочу с ним познакомиться, чтобы понять, так ли он хорош, как она думает, под всей этой драмой.

Мне бы также хотелось немного пожурить этого парня за нее, просто порычать на него за то, что он не видит, какая она потрясающая.

Я сжимаю ее руку. — Ладно, правило первое на вечер: больше никаких разговоров о наших идиотах Связных. Давай перейдем к важным вещам, например, к тому, в какой цвет мне покрасить волосы. Я думаю о лаймово-зеленом.

Я не добавляю, что думаю о лаймово-зеленом, потому что уверена, что такой выбор больше всего разозлит Норта, ведь я серьезно настроена на то, чтобы увести разговор от парней. У меня не было возможности пообщаться с другими девочками моего возраста с тех пор, как мне исполнилось четырнадцать, и весь мой мир изменился, так что я чертовски рада, что теперь у меня есть такая возможность.

К тому же, Сейдж — действительно замечательный человек. На пять с плюсом, удивительный человек, который не заслуживает тех куч дерьма, которые Райли и Джованна продолжают наваливать на нее.

Они должны считать своим счастьем, что я не могу использовать свои силы, иначе они оба были бы в полной заднице.

Нам приходится расстаться возле библиотеки, чтобы я успела к комендантскому часу, а Сейдж могла купить нам еду. Она запрыгивает в свой милый, потрепанный VW Bug, и я быстро фотографирую на телефон, как чертовски очаровательно она в нем выглядит. Я сохраняю фотографию на ее контакт в своем телефоне и ухмыляюсь еще немного. Черт, иметь подругу намного лучше, чем я помнила.

В основном, мои подруги в подростковом возрасте только и делали, что устраивали драмы. Мы ссорились из-за одежды и мальчиков, никто из других девочек не был Одаренной, так что они не понимали, почему я настаивала на том, чтобы влюбляться в двенадцать парней одновременно.

Помню, как одна из девочек сказала, что я стану шлюхой, как моя мама, и что она видела, как парни постоянно входили и выходили из нашего дома. Моя мама была центральной Связной, поэтому у меня было три отца. Я не помню, почему мы жили среди людей, мне кажется, что это было как-то связано с работой моей мамы, но они изо всех сил старались быть незаметными.

В тот день я вроде как облажалась, когда сказала Александре Харгрейвс, что все три моих отца могут надрать задницу ее тощему папаше, если она не научится затыкать рот своим мелким сплетникам.

Моя мама была недовольна мной.

Зато я получила от своих отцов три похвалы подряд.

Оно того стоило.

Воспоминание об этом наполняет меня радостью и теплом всю обратную дорогу до общежития.

Глава 8

— Ополаскиватель с лавандой? Ты хочешь, чтобы мои волосы стали такого же цвета, как у старушек из молочного бара? — Я поперхнулась маргаритой, а Сейдж безудержно хихикала надо мной.

На моей кровати и на полу вокруг нас разбросаны пакеты, переполненные закусками и косметикой, потому что Сейдж по дороге сюда решила, что девичник пойдет нам обоим на пользу, только если она будет заниматься моим макияжем.

Интересно, как давно она не делала ничего подобного, потому что я не делала этого уже много лет. Я также думаю, что Сейдж догадалась об этом и хочет сделать что-то особенное, потому что является слишком милой.

— Ты сказала мне, что не переносишь серебристый цвет волос, и это безумие, потому что в последний раз, когда я пыталась стать пепельной блондинкой, это стоило мне целое состояние, и я так и не осветлилась достаточно, чтобы это получилось.

Пить и говорить об этом — не самая лучшая идея, но есть что-то безрассудное в нашей дружбе. Как будто годы, когда мне не с кем было поговорить или довериться, сделали меня глупой из-за ее доброты.

Я отказываюсь смотреть на свое отражение в зеркале у двери, когда отвечаю ей: — Дело не в цвете, а в воспоминаниях, которые с ним связаны. Несколько лет назад я пыталась перекраситься в черный, но так и не смогла. Мои волосы… как будто отвергли этот цвет.

Я бросаю взгляд на Сейдж, которая наполняет обе наши чашки, но она слегка хмурится от придуманной ею смеси алкоголя и сахара. — Ну, а что худшего может случиться с фиолетовым красителем? Если он не подействует, то мы хотя бы попробуем, а если подействует, то больше никаких воспоминаний о… плохих вещах, преследующих тебя.

Остаток ночи проходит под аккомпанемент напитков, фиолетового красителя на моих простынях и стояния в общих душевых в нижнем белье с Сейдж в три часа ночи, чтобы смыть с себя краску. Это грязно, глупо и чертовски приятно.

Мы обе просыпаемся через несколько часов с похмельем и отчаянно нуждаемся в еде.

Гейб не появляется, чтобы проводить меня на занятия, а Норт пишет мне, что мне все равно придется присутствовать без моей хмурой тени, что меня вполне устраивает. Весь день на меня смотрят и перешептываются, но стук в моей голове заглушает все это, и я выкарабкиваюсь, благодаря присутствию Сейдж, у которой такое же похмелье.

Когда занятия заканчиваются, она приклеивается ко мне, пока мы идем к моему общежитию. Совместное задание, которое у нас есть, уже практически выполнено, но я быстро поняла, что Сейдж скорее предпочтет остаться со мной в моей жалкой комнате в общежитии, чем пойти домой. Она никогда не комментирует фатальный недостаток моих вещей или то, насколько ужасно неудобна кровать, она просто ведет себя так, будто эта ситуация совершенно нормальна.

Это жизненно важно для моего выживания.

Сейдж стала для меня опорой, единственным человеком, который поддерживает мое здравомыслие, потому что если бы у меня не было ее, я уверена, что сейчас была