Молли и кошачье кафе - Мелисса Дэйли

– Тяжело тебе, – признала Джо. – Как-то все это несправедливо, но… Знаешь, я уверена, в свое время она сама во всем разберется.

Некоторое время они ели молча, но Дебби было так скверно, что ее уныние, повисшее в воздухе, можно было буквально потрогать лапой. Взглянув на подругу, Джо тоже заметила тоскливое выражение на ее лице.

– Ну, хочешь услышать про мое последнее романтическое приключение? – она кокетливо склонила голову и озорно улыбнулась.

Дебби невольно улыбнулась в ответ.

– Конечно! – и она подалась вперед, приготовившись внимательно слушать.

– Итак, я продолжаю работать над изучением среза холостяков в популяции Стортона, – шутливо начала Джо высокопарным тоном под одобрительные смешки Дебби.

Джо описала недавнее свидание – ужин с членом Стортонского общества актеров-любителей. Вечер начался неплохо. С самого начала ее собеседник был чрезвычайно доволен собой, правда, совершенно не заботился о том, чтобы и Джо была довольна. Она сделала выразительную паузу, сделав глоток из бокала, пока Дебби, сгорая от нетерпения, ждала неизбежной развязки. До самого десерта Джо описывала в ярких красках, как ее спутник внезапно ощутил прилив вдохновения и стал распевать песню из последнего спектакля, в котором участвовал.

– И вот что я тебе скажу, Дебби, – она решительно погрозила пальцем, – если в ресторане чувак не первой молодости никогда не распевал для тебя серенаду «Я генерал – мужчина хоть куда[2]», громко, но скверно, прошу учесть, – ты не жила!

Дебби прыснула, прикрыв ладонью рот, а Джо подлила вина себе в бокал. Алкоголь, между тем, начинал действовать: голоса женщин зазвучали громче, они оживлено жестикулировали.

– Должны же быть в Стортоне приличные мужчины! Неужели у нас с тобой не осталось надежды? – восклицала Дебби в шутливом отчаянии.

– Да их тут полным-полно, – ответила Джо с сарказмом. – Если тебя интересуют юные пенсионеры из Клуба любителей игры в шары, выбор у тебя огромный.

Дебби фыркнула и подняла бокал.

– Да здравствует Клуб любителей игры в шары! Завтра первым делом бегу в него записываться.

Они чокнулись и выпили вина, радость в их глазах померкла.

– Если серьезно, я сомневаюсь, что меня бы приняли в этот Клуб любителей игры в шары, – мрачно сказала Дебби, откидываясь на спинку стула. – Добрые жители Стортона достаточно ясно дали мне понять, что я определенно не одна из них.

Джо сочувственно улыбнулась.

– Мы здесь уже полгода, Джо, и кроме тебя я ни с кем так и не подружилась, – продолжала Дебби. – Люди как будто мне не доверяют. Одна старая карга ходит мимо каждый божий день и, как я ни лезу вон из кожи, за это время ни разу не сказала ни слова. Даже не улыбнулась.

– Я знаю, – охотно согласилась Джо. – Нужно прожить здесь лет сорок, чтобы здешняя старая гвардия почтила тебя и твой магазин своим вниманием. Я здесь торгую с 1998 года, а кое-кто до сих пор ко мне ни ногой.

Джо хотелось утешить подругу, но, судя по страдальческому выражению на лице Дебби, получилось не очень.

– Если не удастся привлечь на свою сторону местных, значит, все усилия насмарку, и я обречена, – простонала Дебби. – Мне нипочем не выдержать конкуренции с бесконечными лавочками и кафе вокруг – и все-то у них не просто так – «ручной работы», да «органическое», да «фермерское». Неужели горожанам не хочется обычного вкусного сэндвича или печеной картошки?

Женщины выпили уже по несколько бокалов, и я заметила, что Дебби очень разволновалась.

– Вот объясни, неужели я слишком многого прошу? Я же только хочу, чтобы люди дали шанс маленькому кафе! Да, возможно, это не «сбалансированный», не «органический» и не «фермерский» сэндвич, но это еще не значит, что сэндвич плох!

Разгоряченная, Дебби замолчала и налила себе воды.

– Прекрасно тебя понимаю, – отозвалась Джо. – Лично я не сорю деньгами во всех этих пафосных заведениях. А простые булочки с беконом готова есть хоть каждый день.

Наступило молчание, Дебби отхлебнула воды из бокала. Женщины закончили есть. Дебби составила жестяные лотки на пол и позвала меня, предлагая заняться остатками карри из курицы и креветок с чесноком. Окрыленная, я метнулась к ним. Дебби и Джо хором рассмеялись, глядя, как я жадно набрасываюсь на креветочные скорлупки.

– Возможно, твоему кафе нужна какая-то изюминка, Дебби, – оптимизм в голосе Джо казался ненатуральным. – Что-нибудь этакое, что отличало бы его от множества других.

Дебби, понурившись, пожала плечами.

– Может, ты и права, – тихо проговорила она. Не похоже, чтобы Джо удалось ее убедить. – Например: «Обеды у разведенки Дебби. Противнее нашего кофе только наши клиенты». Как тебе такое?

– Вот это реклама! – расхохоталась Джо. – Я так и вижу ее на первых полосах местных газет!

Дебби неловко улыбнулась, разливая по бокалам остатки вина.

– Выше голову, Дебби! – сказала Джо, сделав глоток. – Весна уже не за горами, скоро в город нагрянут туристы и все наладится, я уверена.

– Спасибо, Джо. Может, ты и права. Если только до весны я не вылечу в трубу, – горестно добавила Дебби.

Подруги засиделись почти до полуночи. На прощание они обнялись, и Дебби помахала Джо, когда та пробегала к себе мимо нашего окна. Потом Дебби подняла с пола опустевшие упаковки, убрала со стола. Покончив с делами на кухне, она нетвердой походкой обошла кафе, выключая свет, и долго возилась, запирая дверь на ключ. Медленно, пошатываясь, Дебби поднялась по лестнице наверх, а я бежала за ней следом. На миг потеряв равновесие, Дебби прислонилась к стене. «Ш-ш-ш, тише, Молли, Софи разбудишь!» – громко прошептала она, и я в ответ негодующе дернула хвостом.

Дебби скрылась в ванной, а я в несколько прыжков преодолела еще один лестничный пролет и вошла в ее спальню. В ожидании хозяйки я свернулась клубком на краешке кровати, перебирая в памяти сегодняшние разговоры. Неужели Дебби всерьез считает, что кафе может разориться к весне? А если это так, чем это может окончиться для нас? Я представила себе запертое кафе и Дебби, которая со слезами сообщает мне, что больше не может оставить меня у себя. Умываясь, я пыталась отогнать от себя мысли о таком невеселом исходе дела.

Я отлично понимала, что практически ничем не могу помочь Дебби. Я не могла прогнать болезнь, которая отняла память Марджери, и добиться процветания кафе было не в моих силах. Для Дебби я могла сделать только то же самое, что делала для Марджери: стараться, чтобы мое присутствие хоть как-то утешало ее, и уповать на то, что все наладится.

Дебби вернулась из ванной, благоухая зубной пастой и мылом. Устало вздыхая, она переоделась в пижаму и бросила одежду в кресло у окна. Но промахнулась, и вещи упали мимо. Дебби простонала, виновато поглядела на горку на полу. «Ничего, завтра разберусь», – буркнула она еле слышно, забралась под одеяло и выключила свет.