Код расплаты - Евгений Сухов

– Рад, что он вам понравился, – отвечал бригадный генерал и, козырнув на прощание, быстро вышел из приемной.

– Прошу, сэр, – встрепенулся секретарь. – Президент ждет вас.

Это был даже не кабинет, а переговорная комната, где можно было обсудить какие-то текущие дела. В окружении мягкой мебели президент должен был чувствовать себя невероятно комфортно. Аскетически выглядел только длинный стол, на котором стопкой лежали исписанные листы бумаги и четыре папки: две в красной обложке и две в синей, а также длинная ручка. Вполне обыкновенная обстановка, и только герб на стене указывал на принадлежность хозяина кабинета к высшей власти в стране.

Поднявшись из-за стола, президент шагнул навстречу Обрайну. Спокойный, волевой, невозмутимый, одним своим видом придававший уверенность американскому народу. Ничто не указывало на ребячье времяпрепровождение, произошедшее всего-то несколько минут назад. Он был точно таким же, каким не однажды приходилось наблюдать его с экранов телевизора. Президент мог быть разным. Это качество тоже входило в перечень его достоинств. Небольшой мини-спектакль был предназначен для единственного зрителя – Анри Обрайна.

Пожав руку гостю, президент произнес:

– Что там у вас с банком «Империал»? Докладывайте! – И, устроившись в мягком кресле под портретами основателей Конституции, он предложил присесть и гостю. – Меня тут эксперты немного напугали, что в случае нашей неудачи полететь может вся американская экономика. А вместе с ней может обрушиться и вся мировая финансовая система. Скажите, это так?

– Именно так, господин, президент, – не стал лукавить Обрайн.

– А теперь заверьте меня, что этого никогда не произойдет! Дайте мне слово, что в ближайшие часы вы отловите этого мерзавца!

В его голосе, всегда таком спокойном, прозвучали металлические интонации.

Дорога к первому креслу страны не бывает усеяна розами. Скорее всего, она напоминала проселочную дорогу где-нибудь в глубинке Техаса, побитую колдобинами и буераками. Прояви кандидат в президенты хотя бы единожды несдержанность или неосторожность, так был бы отброшен на обочину жизни безо всякой надежды когда-нибудь приподняться. Так что его можно было назвать настоящим бойцом.

– Все не так плохо, господин президент, как вам рисуют эксперты Белого дома. Буквально полчаса назад мне сообщили, что в берлинском и лейпцигском банках, находящихся под нашим наблюдением, двое клиентов интересовались приходом несанкционированных переводов на их счета. Мы выяснили, что это за люди, и ведем за ними наблюдения.

– Как их фамилии?

– Один счет на имя некоего Кристофера Шрайбера, а другой – на Диану Смолевич.

– Смолевич… Странная фамилия. Кто она?

– Женщина говорила со славянским акцентом, она или из Балкан, или русская.

– Вот как… Опять русский след. Мало того что их хакеры без конца атакуют наши силовые ведомства, так они решили обчистить наши банки. Встреча с российским президентом должна состояться на следующей неделе, и я обязательно выскажу ему свое неудовольствие. Как-то все это по-мелкому получается, – поморщился президент.

Анри Обрайн сдержанно кашлянул:

– Я бы повременил с такими выводами, господин президент. Судя по характеру кибератаки, мы имеем дело с хакерами-индивидуалами. Государство действует значительно изощреннее и тоньше. Хотя в уме этим хакерам не откажешь.

– Хорошо, я послушаю вашего совета. Меня интересует вот что: когда вы сможете вычислить этих хакеров?

– Сейчас у нас работает очень сильная группа специалистов, подключились эксперты из Пентагона. У них есть опыт работы в таких делах. Думаю, что для его поимки нам потребуется день, максимум два!

– Очень надеюсь, что вы справитесь с этим делом до открытия Нью-Йоркской биржи.

– Так оно и будет, господин президент.

Неожиданно дверь отворилась, и в комнате появился секретарь. Несмотря на природную худобу и отсутствие всякой внешней представительности, Чарли смотрелся невообразимо значительно. А тонкую длинную шею, выглядевшую карикатурной, использовал на благо внешности – теперь на ней красовалась изящная черная бабочка. На важном лице отпечатывалась близость к первому лицу государства. Это просто какая-то бацилла, поражавшая всякого, кто перешагивал Капитолий! Усмехнувшись, Обрайн подумал о том, что после столь значительного и содержательного разговора с президентом у него тоже появится нечто похожее на значимость. Интересно будет посмотреть на себя со стороны.

Секретарь, не сказав ни слова, тотчас вышел. Очевидно, это что-то значило. В Белом доме, как и во всякой крупной организации, присутствовали какая-то недосказанность и полунамеки. Здесь так и витал дух Мадридского двора.

– Ага… Меня уже ждут. Кажется, я с вами немного заболтался. В общем, картина происходящего мне предельно ясна. Держите меня в курсе всего. Не стесняйтесь, звоните. Если что-то нужно, так дайте мне тотчас знать. Я приму немедленные меры.

– Хорошо, господин президент. Обещаю держать вас в курсе.

Попрощавшись, Анри Обрайн вышел из кабинета. В приемной уже сидела целая группа трехзвездных генералов – намечался очередной мальчишник. В коридоре он увидел запоздавшего адмирала, видно, торопившегося спасать отечество.

Напряжение после встречи с президентом не ушло, а наоборот, он явно испытывал какую-то гравитационную аномалию: поступь отяжелела, спина ссутулилась. Возможно, что именно таким образом его организм отреагировал на свалившуюся ответственность. Проходя мимо зеркала, Анри Обрайн невольно всмотрелся в изображение. Не обнаружив в своей внешности никаких особых перемен, потопал дальше. Похоже, что бацилла Белого дома его благополучно миновала.

Обрайн спустился с парадного крыльца. Вышел за ограждение и прошел мимо чудаков, продолжавших против чего-то бастовать. За последний час их поубавилось вдвое – время обеденное, разбрелись по различным закусочным, которых в округе была не одна сотня. Проходя мимо одного из протестующих, крупного дядьки с выступающим животом, вполне серьезно посоветовал:

– Подними плакат повыше. Президент как раз подошел к окну.

– Откуда вы знаете? – недоверчиво буркнул толстяк.

– Я только что оттуда, – и, довольный собственной шуткой, заспешил к автомобилю.

Глава 4. Пятый день, или Давай забудем разногласия

Посмотрев в окно автомобиля, начальник Лейпцигской криминальной полиции Курт Вагнер увидел, как из подъезда вышел крупный молодой мужчина лет тридцати с большой сумкой в толстой руке и направился к синему «Фольксвагену». Открыв багажник, он аккуратно упаковал объемную сумку и удобно устроился в водительском кресле. Минуты через две из дома выскочила худенькая девушка со светлыми короткими волосами и направилась к толстяку. Ее длинные ноги были упакованы в узенькие голубые джинсы, отчего она выглядела еще стройнее. Более несуразную пару найти было трудно. Оставалось только гадать, что держит столь хрупкое создание рядом с таким располневшим боровом. Взгляды у обоих счастливые, они о чем-то весело между собой переговаривались, не замечая людей, спешащих по тротуару. Может, толстяк знает какое-то заговоренное слово, позволяющее хрупкой красе потерять от любви рассудок?

Ладно, все это лирика. А действительность была такова: три часа назад ему позвонил министр МВД и сказал, чтобы он выяснил все контакты некоего Кристофера Шрайбера, на имя которого незаконным образом была переведена крупная сумма из американского банка «Империал». Вагнер тут же организовал мобильную группу из наиболее сильных сотрудников, которую и возглавил. Операция держалась в строжайшей тайне, единственное, что могло указывать на ее значимость, так это его личное участие.

Впрочем, его руководство в столь заурядном деле (во всяком случае, на первый взгляд) можно было списать на его молодость и служебное рвение. Понаблюдать за объектом куда интереснее, чем сидеть в тесном кабинете и заниматься бумажной волокитой.

Через полчаса после беседы с министром семейную пару под благовидным предлогом удалось выманить на улицу, после чего обыскали квартиру и наставили в их жилище множество «жучков». Однако обнаружить ничего не удалось: супруги вели себя естественно, отношения между ними оставались ровные, не просматривалось даже намека, указывающего на какие-то противоправные их действия.

Шрайбера и его жену тщательнейшим образом пробили по всевозможным каналам и выяснили, что оба они выходцы из России. Мужчина – этнический немец, перебравшийся из-под Саратова в Германию еще в детстве. В Германии занимается торговлей, мелким бизнесом. Судя по его габаритам, дело весьма процветало. Три года назад он женился на студентке филологического факультета Марии Захаровой, приехавшей из Москвы. Сразу после замужества девушка забросила учебу и с удовольствием перешла в новый статус – домохозяйки. Собственно, все ее обязанности заключались в том, чтобы шататься по магазинам и высматривать себе на худенькие плечики очередную брендовую обнову или часами болтать по телефону с подругами из России. Судя по ремонту в квартире, обстановке и по образу жизни, что вели молодые люди, стеснения в средствах они не испытывали, что могло навести на мысль об иных источниках дохода, не задекларированных в налоговых органах. И кибератаки вполне вписывались в существующую картину.