Войны Роз - Джек Ландер

…Движимый этой надеждой и опасаясь любой отсрочки, я пересекся с ними, поскольку не было никакого иного выхода. Они продвигались гораздо быстрее, чем сами ожидали, из-за людей, стекавшихся к ним отовсюду, мечтавших об их прибытии и воссоединении целого государства. Я не мог ускорить свою поездку к Вашему Высочеству, поскольку у меня было мало времени, а также вследствие помех и опасностей, подстерегавших меня на пути из-за скопления большого количества различных людей. Однако они пересекли море в четверг и двинулись вперед, пока не достигли Лондона.{86}

Дэвис продолжает эту историю:

…Тогда благородные графы Марч, Уорик и Солсбери, имея, на свое счастье, попутный ветер и хорошую погоду, благополучно достигли Сэндвича, где их встретил архиепископ Кентерберийский, доктор Томас Барчер, в сопровождении множества людей; и, держа перед собой крест, он отправился вместе с упомянутыми графами и их людьми к Лондону; и они послали герольда к городу узнать, каковы настроения среди жителей, и выступят ли те на их стороне в их правом деле, и позволят ли им пройти через город. Те же, кто не был дружественно настроен к графам, рекомендовали мэру и общинам установить пушки на мосту, чтобы не пустить их; таким образом, между гражданами возникло короткое противостояние, но вскоре все уладилось[39].

Тогда к упомянутым графам было послано двенадцать почтенных и благоразумных олдерменов, которые от имени всего города предоставили им свободный въезд с таким почетом, какой только могли, дабы оказать подобающее уважение. После чего олдермены возвратились в город, а герольд отправился к лордам.

На второй день июля они вступили в Лондон. И с ними прибыл легат папы римского, только что приехавший в Англию. Он имел буллу, в которой были обозначены полномочия устроить мир между королем и графами, если бы возникла такая необходимость; но на самом деле, как стало известно позже, он позволил себе выйти гораздо дальше за рамки своих полномочий.

Тогда в соборе Святого Павла в Лондоне состоялась конвокация духовенства, куда прибыли упомянутые графы; и там граф Уорик перед всем благородным собранием и бесчисленными толпами собравшихся людей провозгласил причины их возвращения на эту землю. В числе таких причин он назвал и вынудившие к тому беспорядок и несправедливости, и то, как их насильно и жестоко изгнали из королевского окружения, не дав возможности прибыть к Его высочеству и смыть с себя позор лживых наветов, измышленных врагами. И теперь они, по словам Уорика, милостью Божьей вернулись в сопровождении людей, чтобы предстать перед королем и доказать свою невиновность или умереть на поле брани. И там они всенародно присягнули на Кентерберийском кресте и поклялись, что всегда были верны и глубоко преданы королевской персоне, желая ему вреда не более чем самим себе, чему в свидетели призвали Господа, Деву Марию и всех святых.

Король, державший совет в Ковентри, услышав о прибытии графов, отправился в Нортгемптон.

Граф Солсбери с общего согласия города в отсутствие названных графов был назначен правителем и губернатором Лондона. А упомянутые графы Марч, Уорик и другие лорды, а именно лорд Фоконберг[40], лорд Клинтон, лорд Барчер, приор из С.-Джонса, лорд Одли[41], лорд Бергавенни (Bergavenny)[42], лорд Сэй, лорд Скроуп, архиепископ Кентерберийский, папский легат, епископ Эксетера[43], епископы Или, Солсбери и Рочестер снарядились к королю в Нортгемптон.

До прибытия графов лорд Скэйлз и лорд Ханджерфорд находились в Лондоне; они хотели было взять бразды правления городом в свои руки, но те не позволили им этого, заявив, что сами в состоянии управлять городом; посему лорды в сопровождении многих других почтенных мужей в негодовании скрылись в лондонском Тауэре… Тауэр был окружен рвами с водой, так что не было никакой возможности доставить продовольствие находящимся внутри.

Когда прибывшие графы и лорды пошли к Нортгемптону, те, кто прятался в Тауэре, открыли по городу бешеный огонь из пушек и поубивали на улицах и мужчин, и женщин, и детей. И жители Лондона с противоположного берега Темзы обстреляли Тауэр и разрушили его стены в нескольких местах; тем не менее те еще надеялись, что им удастся спастись, но все было напрасно.

Король, находясь в монастыре Нортгемптона, приказал готовиться к отчаянной битве на поле близ женского монастыря[44], построиться в боевой порядок и расположить пушки, заняв позицию перед рекой.

Графы, имея войско, как говорят, числом в 60 000 человек, прибыли в 11ортгсмптон и послали нескольких епископов к королю молить его не допустить пролития христианской крови и позволить графам предстать перед ним и оправдаться. Герцог Бэкингем, стоявший подле короля, сказал им:

— Вы прибыли не как епископы, договаривающиеся о мире, но как воины, поскольку вас сопровождает многочисленная вооруженная свита.

— Мы явились таким манером, чтобы обеспечить собственную безопасность, ведь короля окружают наши недруги, — ответили они.

— Поистине, — сказал герцог, — граф Уорик не должен приближаться к королю, а если он все-таки осмелится сделать это, то должен будет умереть.

Посыльные передали эти слова графам. Тогда граф Уорик отправил к королю вооруженного герольда, упрашивая принять его и говоря, что в подтверждение того, что они нисколько не угрожают королю, он согласен прийти к нему голым; но того не стали слушать. И в третий раз он передал королю свою просьбу, что если в два часа пополудни король не станет говорить с ним, то он готов сложить свою голову на поле брани.

Архиепископ Кентерберийский отправил местного епископа к королю с посланием. Но тот вместо того, чтобы безучастно выполнить данное ему поручение, стал, как говорили видевшие это своими глазами, уговаривать и подбадривать королевских сторонников вступить в битву. В другой раз его послала к королю Палата общин, но тогда он уже не поехал, а тайно скрылся. Епископ Херефордский, Белый Монах, исповедник короля, сделал то же самое; за что после сражения его надолго заточили в замке Уорика.

Тогда в четверг, 10 июля, в 1460 году от Рождества Христова, в два часа пополудни упомянутые графы Марч и Уорик бросили клич своим полкам, чтобы никто не смел поднять руку ни на короля, ни на простых людей, но только на лордов, рыцарей и сквайров: тогда затрубили трубы, и оба войска сошлись и боролись в течение получаса. Лорд Грей, бывший гвардейцем короля, остановил битву и прибыл в лагерь сторонников графов, чем спас жизни многих людей: многие уже были убиты, многие сбежали с поля боя и утонули в реке.

Герцог Бэкингем, граф Шрусбери, лорд Бомон и лорд Эгремон были убиты жителями Кента около палатки короля, и также полегло много других рыцарей и сквайров. Пушки короля были бесполезны, так как целый день шел сильный дождь, и оружие оказалось лежащим в воде, отсырело и не могло стрелять.

По окончании боя, благодаря сопутствовавшей удаче одержав победу, графы прибыли к королю в палатку и повели такие речи: «Благороднейший принц, не осуждайте нас, ведь Богу было угодно по милости своей предоставить нам победу над нашими смертельными врагами, которые своими ядовитыми преступными сетями коварно опутали Ваше Высочество, заставив сослать нас из Вашей земли, окончательно опозорить и сокрушить нас. Мы прибыли не с целью причинить Вам беспокойство или огорчить Ваше названное Высочество, но чтобы угодить Вашей благороднейшей персоне, трепетно желая Вам и Вашему государству полного благосостояния и процветания, являясь до конца дней своих Вашими истинными вассалами».{87}

Лорд Грей, демонстративно, как Руфь, перебежав из лагеря короля при сражении у Нортгемптона, совершил одну из самых коварных измен в истории войн, доселе известных. Начиная с похода из Ладфорда, знать в целом перестала разделять амбиции Йорка. Солсбери и Уорик держались обособленно; известны только четыре пэра (граф Девонширский и лорд Кобхэм в 1452 г., лорд Клинтон при Сент-Олбенсе в 1455 г., тот же лорд Клинтон и лорд Грей из Поуиса (в Ладфорде)), которые были готовы бороться за него, тогда как другие, возможно, считали его для этого человеком малоподходящим. Лишь в последние месяцы жизни и по неизвестным нам причинам Йорк получил-таки сколько-нибудь значительную поддержку среди равных ему по положению дворян. Между походом из Ладфорда в октябре 1459 г. и вступлением на престол Эдуарда IV в 1461 г. число высокородных сторонников Йорка возросло до семнадцати пэров от общего количества титулованных особ приблизительно в шестьдесят человек. Однако эта группа кажется намного менее внушительной, если принять во внимание, что в ее рядах было не так много представителей высшей аристократии: не считая Солсбери и Уорика, только два герцога, один граф и один виконт.