Три заповеди Люцифера - Александр Овчаренко

Третьим 4 сентября был убит в Петербурге профессор Серебряков Николай Николаевич. Последние пять лет, Серебряков работал в одном закрытом НИИ, занимался разработкой новых типов двигателей, работающих на альтернативных видах топлива. Убит в собственном гараже двумя ударами молотка по голове. Убийство обставлено, как пьяная драка, но в крови погибшего следов алкоголя не обнаружено. С места происшествия был угнан личный автомобиль профессора.

Все трое никогда и нигде не пересекались, возможно, даже не знали о существовании друг друга. Однако именно они были приглашены для участия в новом проекте в Свеколкино. Обращаю ваше внимание, подполковник — приглашены лично Премьером. Если быть до конца точным, то кроме упомянутых троих учёных были приглашены ещё двое: самый молодой доктор наук Гайнутдинов Рафик Камильевич — химик, и Пастернак Андрей Эдуардович — физик-экспериментатор, ведущий специалист в области термоядерного синтеза. Однако они отказались от участия в проекте: Гайнутдинов с головой ушёл в религию и больше не занимается научной деятельностью, а Пастернак занялся политической деятельностью. Партия, в которую он вошёл, является оппозиционной, поэтому он отклонил предложение Премьера по политическим мотивам.

— Смею предположить, что именно эти двое и остались в живых, — вклинился в разговор Кантемир.

— Именно так, — сухо подтвердил заместитель. — Это даёт нам основание предполагать, что все три убийства между собой как-то связаны. Несмотря на то, что следствие по этим уголовным делам уже начато, Вам, подполковник предстоит провести своё расследование, как всегда, неофициально. Постарайтесь выявить связь между этими тремя убийствами, если, конечно, таковая имеется; кто заказчик, и мотивы преступления. Не исключено, что все трое были убиты, чтобы сорвать реализацию проекта Свеколкино, а это подполковник не только очень большие деньги, это политика! А политика, как Вы знаете, вещь грязная и порой сугубо интимная. Так что результаты расследования докладывать лично мне, или, если потребуется, то самому директору.

— Могу я воспользоваться собранными документами?

— Конечно! Теперь, подполковник, эта папка ваша. Надеюсь, скоро она станет толще, и, что самое главное, будет содержать конкретику, а не пустые отчёты.

— Вы же знаете, что я не терплю бумажной волокиты.

— Знаю! За что Вас и ценю, подполковник.

— Как срочно нужна информация?

— Время — наш враг, потому что его вечно не хватает, — вздохнул хозяин кабинета. — Через четыре месяца в Петербурге намечается встреча «Большой восьмёрки», есть опасность, что тайные недоброжелатели могут воспользоваться информацией о гибели учёных и сделать из этого факта антирекламу всему проекту. Постарайтесь уложиться до приезда высоких гостей.

«Если задание нельзя выполнить быстро, то его надлежит выполнить очень быстро!» — вспомнил Кантемир ещё одно крылатое выражение директора, и не удержался от вздоха. Этот был как раз тот самый случай, когда поговорку следовало воспринимать как приказ. 

Глава 14

09 часов 15 мин. 24 сентября 20** года.

г. Москва, ул. Краснопресневская-12,

Дом Правительства

Работать в правительственном Аппарате оказалось не так вольготно, как в редакции оппозиционной газеты, поэтому Василиса, в первый рабочий день проходя вводный инструктаж, была поражена тем количеством правил и ограничений, которые возлагались на сотрудников основных и вспомогательных служб. Так, например, очень большое внимание уделялось внешнему виду сотрудников. Её сразу предупредили, что появление в стенах Дома Правительства сотрудницы в откровенных нарядах крайне не желательно.

— Никаких босоножек, только туфли, которые по цвету должны гармонировать с вашим костюмом, — инструктировала её желчного вида сотрудница, чем-то неуловимо напоминавшая старую английскую леди. — Забудьте о джинсах и свитерах! И никаких обтягивающих кофточек, — при этом «английская леди» покосилась на бюст Василисы. — Ваш костюм должен быть строгим, но современным, но не яркой расцветки. Никакой дешёвой бижутерии, и минимум косметики. Особо хочу обратить внимание на ноги. Даже если они вызывающе красивы, например, как у Вас, это не повод выставлять их из-под юбки обнажёнными! При любой погоде Вы должны носить чулки или колготки, желательно телесного цвета.

Дальше последовали указания в отношении причёсок, маникюра, манеры общения с коллегами и руководством и ещё много различных рекомендаций и запретов, которые Василиса со страху не запомнила.

Немного успокоившись и познакомившись с коллегами «по цеху», она поняла, что все службы в Аппарате были подчинены одной идее: обеспечению бесперебойной и эффективной работы команды Премьера, то есть правительства.

Василису определили в службу пресс-секретаря Премьер-министра и поручили готовить аналитические справки, статьи и даже отрывки выступлений. Это была «чёрная» работа, которой занимались сотрудники, стоящие на самой первой ступени карьерной лестницы, но Василиса была ей рада. Почему её, молодую журналистку оппозиционной газетёнки, пригласили в святая святых «правительственной кухни», для неё так и осталось загадкой.

Василиса Григорьевна не знала, что виной всему была она сама, точнее, её появление на последней пресс-конференции Премьера. Глядя на молодую и эффектную журналистку один из опытных кремлёвских чиновников, которые никогда не мелькают в окружении Главы правительства, но очень хорошо знают своё дело, отследил реакцию Премьера на появление эффектной журналистки, и на следующий день дал указание навести справки в отношении госпожи Дорошенко. Прошло пару недель, и после того, как в газете «Весть» появилось опровержение на скандальную статью, бросавшую тень на работу правительства и лично Премьера, информация о Дорошенко оказалась востребованной.

В команде с Василисой работали журналисты, являвшие собой полную противоположность её бывшим коллегам. Это были в основном молодые, но грамотные и энергичные сотрудники, которым были чужды расхлябанность и поверхностное отношение к работе. Материалы, выходившие из-под пера любого сотрудника, проверялись и перепроверялись до последней запятой. Подтасовка или вольная трактовка фактов считалось грубым нарушением профессиональной этики и приравнивались к увольнению. Однако Василиса быстро вжилась в новую ипостась, и через неделю нравы, царившие по месту её бывшей работы, уже казались ей дикими и неприемлемыми для журналиста её уровня. Отношения между сотрудниками были подчёркнуто вежливыми и сугубо профессиональными. Проработав две недели, Василиса так ни разу и не увидела, чтобы кто-то из её коллег по-товарищески хлопнул ладонью кого-нибудь по плечу и душевно произнёс: «Как дела, старик? Может, сегодня рванём по пиву»? Здесь никто не «стрелял» у товарища десятку до получки и не лез со своими проблемами в душу. Это было простительно провинциалам, но не сотрудникам правительственного аппарата. Чужие проблемы здесь никого не интересовали.

Несмотря на тотальный контроль со стороны руководства, атмосфера в коллективе оставалась вполне здоровой. Высокая требовательность начальства стимулировала каждого сотрудника к повышению профессионального уровня, что положительно отражалось на его самооценке, а также оплате труда. Впрочем, об этом в коллективе говорить было не принято.

Через пару недель после вхождения Василисы в новый коллектив, всему отделу поручили готовить ответы на наиболее злободневные вопросы дня, так как приближалась дата проведения ежегодной пресс-конференции Премьера. Василисе поручили осветить вопрос о мерах, принятых правительством в связи с происшедшей 17 сентября аварией на Уральском механическом заводе. Будучи по натуре человеком вдумчивым, Василиса не удовлетворилась официальным сообщением о причинах аварии. О том, какие меры приняло правительство, знали все. Поздно вечером 17 сентября в Энск в срочном порядке прибыла правительственная комиссия, директора завода с должности сняли на второй день после аварии, семьям погибшим помогли с организацией похорон и выплатили компенсацию, по факту аварии «…с гибелью двух и более человек» возбудили уголовное дело. Правительственная комиссия пришла к выводу, что основной причиной аварии явилось нарушение технологического процесса плавки металла. Виновниками нарушения были названы погибший при аварии начальник цеха Матусевич и директор завода Бритвин.

— А не делают ли из директора «козла отпущения»? — задалась вопросом Василиса и послала запрос в Следственный Комитет. Обычно, получив подобный запрос, пресс-секретарь Следственного Комитета профессионально составлял справку, в которой официально тайны предварительного следствия не раскрывались, но было достаточно намёков и предположений, благодаря которым легко угадывалось направление, по которому идёт следствие.