Последняя Цивилизация (СИ) - Рябова Анастасия Анатольевна

Дэн не шевелился, простоя лежал на серой траве, а из его горла лилась кровь. Его глаза смотрели на меня, губы едва шевелились, пытаясь что-то сказать. На лице не было страха, лишь прощальная улыбка.

-- Нет, Дэн! -- я слышала свой голос, как будто из далека, а все происходящее казалось чертовой фантазией какого-то долбанутого писателя прошлого века, любившего описывать конец света и катастрофы.

Ник одним точным выстрелом добил эту тварь. А я, не помня себя, побежала к Дэну опустилась пред ним на колени и взяла его руку в свои ладони. Горячая. Сдвинула пальцы на запястье, чтобы прощупать пульс. Слабый…

Я вывалила все содержимое аптечки прямо на землю, пытаясь найти хоть что-то, чтобы помочь ему. Вот только все это было бесполезно… Чья-то рука опустилась мне на плечо, и кто-то тихо сказал:

-- Он умер! Ты ему не поможешь…

Я бессильно склонилась над другом. Горячие слезы вместе с каплями дождя падали на его лицо, смывая кровь и оставляя красные разводы. Еще пару часов назад эти теплые карие лучистые глаза смотрели на меня, а теперь они так холодны и смотрят в пустоту.

Ник опустился со мной рядом

-- Роза пойдем…

-- Дэн он… Он умер, спасая меня. Это я виновата, -- я даже боялась обернуться и посмотреть на Никиту, ведь он был прав. Не следовало мне подавать заявку на вступление в развед отряд. Тогда Денис был бы жив! Черт, как же тяжело осознавать свою никчемность. – Я же врач, я же должна была его спасти…

Никита погладил меня по голове, аккуратно отодвинул от тела Дениса, сложил медикаменты в сумку и подал мне, словно напоминая, кто я и почему здесь.

Я медленно поднялась только из-за чувства долга, вытерла слезы и подобно призраку чисто машинально осмотрела Леху, постоянно твердя себе: «Ты должна! Соберись, тряпка!». Парень при падении получил довольно серьезные травмы: сотрясение мозга, гематому. Все его лицо уже начинало заплывать. Я вколола обезболивающие, обработала рассечение и перебинтовала голову бедняге. Леха лишь сдавленно мычал, приходя в сознание.

Оказав пострадавшему первую помощь, молча отошла в сторону, обессилено прислонилась к стволу сосны и сползла вниз. Взгляд бродил по серо-бурой прошлогодней траве пока не наткнулся на огромную тушу мутанта. Я зло сплюнула! Будь прокляты те, кто создал этих тварей.

Одна хорошая новость – наверняка это был вожак.

Ник и Жека срубили несколько веток, связали их вместе и положили на них тело Дэна. Командир склонился нал моим другом, что-то тихо сказал и закрыл ему глаза. Я заставила себя встать и на этот раз уже без слез просто поцеловала Дениса, на прощанье, так как на похоронах у меня уже не будет возможности это сделать. Слишком многие придут прощаться, да и кто я?! Так друг, даже не самый близкий для него…

Сжав руки от злости руки, так что ногти впились в кожу, я заставила себя отвернуться и осмотреть мутанта. На зверюге уже не было следов хирургического вмешательства, но я на всякий случай тоже взяла пробы. Тащить его парни не собирались, если понадобиться лучше завтра вернуться, а сейчас у нас, итак груза хватало. Леха не мог идти сам, он, то приходил в себя, то снова проваливался в беспамятство. Да и как врач я была категорически против такого издевательства. Поэтому Леху положили рядом с Денисом и повезли.

Обратная дорога казалась невыносимо мучительной, хотя еще с утра мне казалось это невозможным. Как быстро жизнь меняет наши ориентиры! Ник и Жека тащили наскоро собранные носилки, а на меня легла обязанность прикрывать ребят. Я сжимала в руках автомат и украдкой пускала слезу, когда моя решимость давала трещину, а чувство вины, как кислота разъедала душу. Я никак не могла отделаться от мысли, что Денис погиб из-за меня. И никакими доводами и аргументами у меня не получалось заглушить его…

К деревне мы подошли поздним вечером. Дождь, ливший с самого утра, наконец, закончился, но не в моей душе.

Со смотровой башни, которую сегодня окончательно закончили нас сразу заметили и нам на встречу выехал отряд, а едва мы вошли в поселение и за нами закрыли ворота, подошли взволнованные старейшины.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Ник, как и следовало командиру, сухо отдал распоряжения и ушел вместе со старейшинами. Леху подхватили и отнесли в лазарет – в подвал моего дома.

К телу Дэна подбежала невероятно красивая девушка. Она наверняка принарядилась, чтобы встретить любимого и обнять его. Ее черные распущенные волнистые волосы, как знамя колыхались на ветру. По пухлым щечкам градом катились слезы. А изумрудные глаза умирали от невыносимой потери. Недалеко стояла седая мать, рыдающая на плече у мужа. Это был их второй сын, погибший, выполняя долг хранителя. Рядом с ними стоял мальчик десяти лет. Он, как и его отец не плакал. Они стояли, опустив головы и согнув спины под тяжестью горя, наверняка глубоко внутри рыдая от безысходности. Хотелось подойди и обнять их, но кто я им… Всего лишь чужая девчонка, с которой их сын играл в детстве, член развед отряда его боевой товарищ… Я подошла и как все парни просто пожала руку и сказала: Соболезную.

Черт! Каждый переживает горе по своему, но боль, разрывающая наше сердце и душу на части знакома каждому, кто испытывал ее хоть раз. А меня еще и чувство вины глодало. Хотелось все рассказать и объяснить, как погиб их сын, что он был просто потрясающим человеком. Извиниться…

-- Роза, -- Ник подошел ко мне и положил руку мне на плечо, развернул к себе лицом, пресекая все мои поползновения к словоизлиянию. -- Денис погиб в бою, спасая своего товарища. Это все, что должны знать его родственники, без подробностей, – Ник приподнял мое лицо за подбородок, вгляделся в мои глаза. – Будь благоразумной!

Я кивнула и высвободилась из его обманчиво ласкового захвата.

-- Если будут проблемы, говори мне, а захочешь поболтать я в штабе. Похороны и прощание назначены на завтра.

Я уже хотела было уйти, чтобы быть наедине со своими мыслями, но Ник ухватил меня за предплечье и тихо сказал:

-- Завтра… Кхм, завтра постарайся не выказывать никаких сильных чувств. Как-никак у него была невеста, а ты лишь «друг».

Я моментально вспыхнула от того с какой интонацией произнес Никита слово «друг». Да он подумал, что мы любовники! Едва до моего воспаленного мозга это дошла, как мои руки непроизвольно сжались в кулаки, и я довольно сильно ударила, объект своей жгучей ненависти под дых! Правда, Ник даже не дернулся, а вот мой кулак болел.

Я сорвалась, хотелось наговорить ему еще кучу гадостей, но мой поток слов был остановлен командиром.

-- Прости, Роза, -- столько нежности и столько искреннего раскаянья, сожаления, что я забыла, куда хотела послать Ника. -- Пожалуйста, постарайся отвлечься, займись исследованиями и заодно позаботься о нем, – Ник достал из моего рюкзака, который я сбросила едва вошла в поселение и к своему стыду совершенно забыла о нем, маленького волчонка. Щенок смотрел на меня очаровательными глазками и пытался вырваться из рук Ника.

-- Спасибо. Я про него совсем забыла, -- я взяла маленького рычащего кутенка и прижала к себе. Он продолжал скалиться, рычать, кусаться и поджимать от страха маленький трясущийся хвостик.

-- Спокойной ночи. Я жду завтра от тебя доклада, -- дал напоследок ценные указания командир.

Интересно как он себе это представляет?!

-- Как от ишачу, так сразу и упаду, -- пропыхтела, понимая, что еле стою на ногах.

-- На то и расчет девочка, на то и расчет. Работа выбивает всю дурь из головы! – Ник растянулся в улыбочке, козырнул, развернулся и пошел в строну штаба.

А я стояла и смотрела в его быстро удаляющуюся широкую спину. Вот что он за человек. Пару дней назад он готов был меня пристрелить, а сегодня пытался спасти, успокаивал и… Черт, голова совсем идет кругом. Не понять мне этого скитальца с чуть раскосыми глазами.

Я подняла рюкзак и опять запихнула туда волчонка, несмотря на протестующие повизгивания, и поплелась домой, самыми длинными окольными путями.