Расческа для Лысого - Мария Зайцева

пять.

Зуб даю.

Глава 14

Миша

– Не пойду я сегодня на учебу, отосплюсь, укатал ты меня, дядя Миша, – язвит ведьмочка, щуря лисьи глазки и шумно, с видимым кайфом прихлебывая кофе.

Я смотрю на нее с удовольствием. Ловлю себя на этом, но уже даже не удивляюсь. Ситуация разворачивается не так, как хотелось бы, но тебе же не привыкать, да, дядь Миша?

Не хотел ты, чтоб в постели твоей валялась голенькая девчонка с наглючими глазками? А она – валяется.

Не хотел, чтоб тебя подначивали без конца тупым «дядя Миша»?

А она – подначивает.

Не хотел, чтоб башку тебе забивало розовым дерьмом?

А вот оно, сейчас из ушей, сука, потечет. Вместе с мозгом.

Потому что мне надо работать. Очень надо.

Сегодня парочка встреч, на которых я должен думать мозгом. А я смотрю на кругую аппетитную жопку, которую нахалка даже и не думает прикрывать, валяясь на животе поперек кровати и дуя кофе, и в мозгах только одна мысль. Просчет ситуации, при которой я мог бы еще сутки проваляться здесь, в постели, разглядывая эту самую жопку в разных ракурсах. В самых разных, очень интересных ракурсах…

А она, понимая, на чем все время останавливается мой взгляд, только еще больше провоцирует, маленькая зараза. Типа неловко приподнимает бедра, ложась поудобнее. Типа.

И ведь знаю, прекрасно знаю, что нарочно она это все делает! А все равно мозг реагирует неоднозначно. Чего такое происходит-то, Мих? Тебе сорокет корячится, бес в ребро ху**нул?

– У меня дела, собирай манатки.

Я нарочно грублю, зная, что для этой оторвы такое обращение, как красный сигнал светофора. Нарочно будет переть.

Жду, когда фыркнет, разозлится, зашипит кошкой.

А она…

Сука…

Она перекатывается просто с животика на спину, открывая моему ошалевшему взгляду небольшую, но очень манкую грудь с острыми сосками, а потом так же плавно перетекает ко мне ближе.

Встает на коленки на кровати, прямо передо мной, легко и игриво ведет пальчиками по голой груди, собирая капельки воды.

Я только из душа, в одном полотенце. И, судя по шальному взгляду лисьему взгляду, ей мое тело дико нравится.

– Звезды… Что они обозначают?

Я слежу, как тонкие пальчики обводят грани партаков, и отчего-то прямо в дрожь кидает. Облизываю губы, ловлю взгляд.

– Это… После второй ходки… Знак принадлежности…

– К кому? – нежные ладошки проводят вниз, по напряженному животу, останавливаются на узле полотенца.

– К… Людям…

– К каким людям? – она непонимающе поднимает взгляд. Наивно-порочный. И меня потрясает это сочетание. И пропасть между нами. Непреодолимая, сука, пропасть. Потому что не объяснить ей так, чтоб поняла. И не надо ей этого знать. Нехер. Слишком разные мы. Опыт разный. Жизнь разная.

Где я и где она? И какого хера я творю с ней?

– Это неважно, малех…

Я хочу отойти, отстраниться, но пальчики крепко впиваются в узел на полотенце. Держат. И взгляд требовательный держит. Не пускает.

– А крест на шее?

– То, что я… Потерял близкого человека.

– Кого?

– Неважно тоже, малех. Хватит. Одевайся.

Она дует дубы, держит. Недовольна, что я не говорю ничего.

А что я ей скажу? Есть вещи, которые нельзя знать таким маленьким девочкам. Да и общаться с такими, как я, этим маленьким девочкам тоже бы нежелательно. Но здесь уж как карта легла. Не изменишь ничего.

– А на пальцах? – она перехватывает мою ладонь, когда я собираюсь отцепить ее пальцы от узла на полотенце и все же отойти на безопасное расстояние.

Я уже злюсь, хочу сказать что-то грубое, чтоб точно фыркнула и начала собираться.

Но лисичка неожиданно прижимается щекой к моей ладони, потирается, как маленькая кошечка. Смотрит на меня не зло и обиженно, как должна бы, а игриво. Чеерт… Ну вот как тут быть?

И, пока я раздумываю, она проворачивает финт: проводит губами, мокрыми и горячими, по центру ладони, а потом без предупреждения всасывает два пальца.

Да бл***!!!

Ты чего творишь, маленькая ты зараза?!

Член, который и так уже от ее близости заметно ожил, дергается с такой силой, что низ живота скручивает! Я, не выдержав, шиплю сквозь стиснутые зубы, не умея оторвать взгляд от нереального зрелища.

А она довольна! Довольна моей реакцией, ведьма чертова! Глазки блестят игриво, юркий язычок скользит по фалангам пальцев, отправляя меня в нирвану.

Я неосознанно придвигаюсь ближе, скольжу пальцами, словно член в ее ротик засовываю, и чувствую, как все жарче становится внутри, как горячее обхватывают меня пухлые губки.

А потом она отстраняется.

Вернее, пытается отстраниться, играет. Думает, что играет со мной. Вот только просчиталась, маленькая провокаторша! Теперь по полной получишь.

Я придерживаю ее за затылок и снимаю полотенце.

Она смотрит на уже готовый член, удивленно поднимает на меня взгляд. Ну а чего ты ждала, ведьма? Все правильно, завела, ты же этого хотела, да? Вот и получила.

– В рот. – Коротко командую я, и в тот же миг в глазах девчонки вспыхивает злость. Она упрямо сжимает губы, смотрит настолько высокомерно, что за один этот взгляд ее требуется примерно наказать. Но я пока лоялен. Сжимаю сильнее ладонь на затылке, с кайфом зарываясь в шелковую гриву, и немного разворачиваю, так, чтоб смотрела, куда надо. То есть вниз.

Сопит, прикусыват губу. Раздумывает даже пару секунд. А я додавливаю:

– Давай.

И, только я думаю о том, что, пожалуй, опять придется связывать заразу строптивую, как она подается вперед и сразу резко всасывает член в рот!

И это, сука, оху**нно!!!

Меня выгибает такой судорогой, что, реально колени ослабевают. Я непроизвольно сильнее сжимаю пальцы на затылке и сам начинаю двигаться, не давая удивленно мычащей девчонке опомниться. Мне сейчас не до ее кайфа, не до ее удобства, я не собираюсь ее щадить, жалеть и вообще как-либо думать о ней. Потому что чувствую, что мое освобождение рядом. Вот оно! Еще пару раз, еще чуть-чуть… Преодолевая понятное сопротивление упирающейся в бедра, царапающей меня девчонки.

– Горло расслабь… – хриплю ей, и вижу, как распахнутые злые глаза, из которых по щекам текут слезы, сужаются. Сучка, если укусит сейчас… Убью же! Но в следующее мгновение чувствую, как она расслабляет горло, позволяя проникнуть еще глубже, и это кааааайф….

А потом она сглатывает.

И я кончаю.

С хрипом и матом. Держа ее у паха все это время. И она не отталкивает. Гладит по животу, ноготками проводит, оставляя царапки, которые еще больше оттеняют основной кайф.

Я ее отпускаю и смотрю, как она пытается отдышаться. Волосы растрепаны, разворошены моими руками, рубы распухли, дрожат,