Операция - Фридрих Незнанский

«По поводу пыток Реддвей, конечно, шутит», – подумал Турецкий почему-то с тоской. Нет, это не была тоска по скорым и однозначным решениям. Пыточные методы были отменены в свое время не столько из соображений гуманности, хотя и она имела место, сколько из стремления добиться истины.

Боль лишает человека разума – это общеизвестно. Под пытками человек может сознаться даже в том, чего не совершал.

Но и эти мысли наводили тоску на Турецкого.

Как только раскрутилось дело, он почувствовал некий подвох в самом сочетании событий. Он еще не мог четко для себя определить, в чем этот подвох заключается, поэтому перетасовывал события и так и этак – пусто. Но сыскарская душа Турецкого так и ныла – ох, все тут нечисто, все тут с изнанкой, все – перевертыши.

Даже то, что задание, которым они сейчас занимались, исходило с самой, как говорят журналисты, вершины политического олимпа, было неспроста. Конечно, терроризм – вопрос мирового значения, конечно, именно для борьбы с ним и была создана их команда. Но почему-то их не позвали на недавние громкие акты, а попросили сюда, в Израиль, где терроризм процветает и так же привычен, как ночь, где им вплотную и небезуспешно занимается израильская контрразведка. Зачем еще нужен здесь «Пятый уровень»?

Турецкий, конечно, учитывал и тот возможный мотив, который был высказан ему и Реддвею, когда они получали задание:

– Вы и так засиделись без дела, пора начинать…

Но Турецкому этот мотив казался весьма зыбким, он-то ведь просто знал: ничего в этом мире не делается просто так. И чем легче кажется начало, тем сложнее будет финал.

Первой допросили блондинку, в гражданском паспорте которой значилось – Мойра Перес. По словам Мойры, она познакомилась с Бустумом два дня назад, на презентации строительной фирмы «Ширак» в международном выставочном центре, но он представился иначе – просто Рашидом. Рашид пригласил ее отужинать в ресторан, но в тот день она пойти не могла, и они договорились перенести свидание.

– А что в этом особенного? Не понимаю, в чем меня обвиняют.

– Пока что вас никто и ни в чем не обвиняет, – успокоил ее Турецкий. – Что вы делали на презентации?

– А какое это имеет значение?

– Большое.

– Меня привела одна подружка, она переводчица, была закреплена за делегацией французов.

– Как зовут подружку?

– Вот только не надо ее сюда вмешивать!

– Позвольте нам самим разобраться, кого вмешивать, а кого – нет.

– Ну прошу вас!… Умоляю! Она же не виновата, что Рашид положил на меня глаз!

– Кто вы по профессии?

– Я? – замялась Мойра. – В общем-то никто. Я еще учусь в колледже…

– И вы явились на презентацию, чтобы хорошо провести время и, быть может, завести полезные знакомства?

– Быть может, завести полезные знакомства, – опустив глаза, повторила блондинка.

– Сколько вам лет?

– Семнадцать… Будет…

– Я еще раз повторяю, вы меня с кем-то спутали! – нервничал задержанный бородач. – Никакой я не Бустум! Я Рашид Тюркильмаз, генеральный директор строительной компании «Ширак»! Не знаю никакого Бустума! Я уважаемый всеми человек, спросите об этом кого угодно! Вы не имеете права устраивать этот мерзкий допрос! Я требую адвоката, и немедленно! Что вы мне тычете в лицо этот снимок? Это не я! Да, похож… Но не я, клянусь Аллахом!… Да меня вообще не было в Тель-Авиве, я прибыл сюда только на следующее утро после взрыва! Можете проверить, я летал по делам в Париж, останавливался в номере люкс отеля «Кемпински». Далась вам эта Мойра! Я уж не знаю, что она там натворила, мы с ней знакомы всего ничего. Впрочем, я подозревал, что с девчонкой не все чисто… Зачем вы меня фотографируете?

– Это формальность, отнеситесь к ней спокойно. – Чем дольше Турецкий говорил с бородачом, тем тверже убеждался в том, что совершил ошибку. К сожалению, Эмма Томпсон все же не была волшебником…

Пока шел допрос, ребята навели все справки. Выяснилось, что Рашид Тюркильмаз – вполне реальное лицо, имеет свой законный и очень прибыльный бизнес, ни разу не привлекался к суду, исправно платит налоги, два дня назад проводил презентацию своей фирмы, на которую съехался чуть ли не весь бомонд Тель-Авива.

А вскоре в кабинет заглянул Джек Фрэнки. Покручивая пуговицу джинсовой рубахи, он свободной рукой поманил Турецкого.

– Что у тебя? – Александр вышел в коридор и плотно прикрыл за собой дверь.

– Только что отпечатали фотографию задержанного, и я сравнил ее со снимком настоящего Бустума.

– Значит, этот не настоящий?

– Ничего общего.

– Но он же похож на Ахмета как две капли воды!

– Вам просто хотелось, чтобы он был похож… – Фрэнки испытующе посмотрел в глаза Турецкому. – Обознатушки-перепрятушки, надо все начинать с начала…

Снова вышли на агента, теперь он был несколько многословнее:

– Он все еще там, – сказал по рации неопределенного пола человек. Дешифратор убирал какие бы то ни было отличительные признаки человеческого голоса.

– Но мы тщательнейшим образом проверили всех посетителей, и среди них…

– Человек, которого вы ищете, изменил свою внешность.

– Опишите его.

– Гладко выбрит, волосы каштановые, уложены на прямой пробор. Нос короткий и прямой. Здесь у него губы тонкие, злые, а теперь пухленькие и добродушные. Носит контактные темно-зеленые линзы. Выглядит на тридцать.

И тут Турецкий явственно увидел перед собой молоденького официанта, который держал над головой трясущиеся от страха руки и спрашивал срывающимся тонким голоском: «Это ограбление?» Гарджулло шикнул на него, и парень засеменил на кухню. Ну конечно! Белый пиджак и галстук-бабочка – униформа официантов! Вероятно, именно он обслуживал столик Рашида и его новой знакомой, подливал им вино в красивые бокалы.

К часу ночи в ресторане не осталось ни одного посетителя, засобирался и обслуживающий персонал. Тушили настольные свечи, использованные скатерти сбрасывали в корзины, уборщики подметали пол.

– Клиент надевает плащ, – передали из автомобиля наружного наблюдения, припаркованного против ресторанных окон.

– Не пропустите, – откликнулся Джек Фрэнки. – Остальные на местах?

Девятнадцать агентов, перекрывавших все дороги и закоулки, ведшие от ресторана, подтвердили готовность номер один. Куда бы клиент ни направился, надежный «хвост» ему обеспечен.

Начал накрапывать мелкий дождик. Официант вышел из дверей отеля под козырек, закурил и, натянув на голову плащ, заспешил к стоянке. Несколько минут он сидел в стареньком «форде», прежде чем выбросил окурок в окно и запустил двигатель.

– Третий и Пятый, клиент движется в вашем направлении, – вел командование Джек, не отрывая взгляда от монитора. – Приготовьтесь. Одиннадцатый, доведите его до развилки и бросайте.

Старенький «форд» остановился на перекрестке у светофора, пропуская переходившего дорогу пьянчужку. Дядечку мотало из стороны в сторону, он еле держался на ногах и, желая сохранить равновесие, даже уперся рукой в капот автомобиля.

– Проходи, проходи, забулдыга! – прикрикнул на него водитель. – Алкоголик чертов!

Затем он терпеливо дождался, когда вспыхнет зеленый свет, и покатил в сторону пригорода.

– Маяк закреплен, – посмотрев ему вслед, пьянчужка поднес к губам левое запястье.

– Одиннадцатый, не гоните так! – Джек ощутил, как по его виску скатилась струйка пота. – Мы теперь получаем четкий сигнал, он теперь никуда не денется! Пусть красный «шевроле» обойдет вас! Вот так, хорошо…

Именно в этот момент Цахис взломал наконец мудреную защиту главного компьютера «Палас-отеля» и проник в директорию «Сотрудники». Через пару секунд из принтера выпорхнул бумажный лист с отчетливым портретом искомого официанта и скудной дополнительной информацией: «Бениамин Голдсмит, 29 лет. Проживает по адресу: площадь Габима, 17. Тел.: [phone]».

– Бригаду на Габима! – закричал в микрофон Фрэнки и переключил канал: – Слухачи! Вам подвалило работенки! Быстренько подключитесь к этому номеру. Цахис, продиктуйте…

Но «форд» упрямо двигался в противоположном направлении. Дабы не привлекать к себе внимания, «хвосты» менялись через каждые пятьсот метров.

Преследование продолжалось до тех пор, пока клиент не пересек черту города. Как назло, шоссе в это позднее время суток было пустынно.

– Всем отбой! – объявил Джек. – Теперь нам помогают ребята из НАСА. Только бы облака все небо не заволокли… Вызываю Турецкого!

– Турецкий на проводе.

– Он уходит к Рамат-Гану!

– Ясно, вылетаем. Держи нас в курсе.

Группа стремительно погрузилась в армейский вертолет, выкрашенный в цвета службы противопожарной безопасности, и взмыла над городом. За штурвалом сидел Марио Гарджулло. В его задачу входило лететь на максимальной высоте, чтобы на земле не было слышно шума лопастей.

А американский «метеорологический» спутник, оснащенный мощнейшими приборами слежения, с периодичностью пятнадцать секунд выдавал Фрэнки увеличенное в миллионы раз изображение указываемого маяком участка.