Белый город - Валентин Юрьев

Движение здесь происходило и ночью. Свет редких факелов внизу помогал не сбиться с пути, фонарь был нужен только для того, чтобы не врезаться в болото. Ночью на дороге, как и на автомобильных трассах на Земле, было свободнее, жара не так донимала, многие виды злых мух пошли спать, сверху продувал прохладный ветер и путешественникам стало легче.

Борясь со сном, они летели до самого рассвета, далеко оставив позади границу болот и ужасов, а на заре впереди, в стороне от дороги засветилась огромная гладь моря, к которому и стремилась река. Разумеется, сначала мысли, а за ними и тела летунов повернули именно туда. "Канче ни разу не видела" — подумал Мишка- "И Ириска, и отец с матерью… Как они там?"

Море оказалось вовсе не таким, как представлял себе в мечтах юный Мроган, разглядывающий карту мага. Он жил воспоминаниями о Кавказе, солёной чистой воде, каменных берегах и десятках малюсеньких крабов на валунах. А тут берег оказался травянистым, дно илистым, вода жёлто-мутной и практически пресной, река была слишком близко. Но всё же это было море! В нём виднелся даже парус, натянутый неизвестно на что, вряд ли это была лодка, а плот на таком расстоянии невидим.

Первое естественное желание после ужасного и длинного перехода не мешал исполнить никто и два голых тела рванули к воде. Мишка даже не подумал, а Пашка и вовсе забыл о хассане, который мог их обокрасть, стремление очистить своё тело было гораздо сильнее. Они не видели, что, оставшись сзади, этот парень заметался, бросил свой мешок и рванулся за ними, и только прыгнув в воду, услышали крик "Не надо!! Не надо туда!!"

Ноги парней увязли в жидком тягучем иле и сразу были атакованы десятком зубастых рыб или ящерок, от которых пришлось удирать и спасаться бегством. Ещё долго в этом месте кисель воды бурлил острыми, почти крокодильими мордами, а хассан стоял на коленях и скулил "Не надо!.. Не надо туда!.. Нет ходить!…"

Но охота пуще неволи.

Подхватив Пашку, кларон полетел вперед и опустил их обоих в чистую воду вдали от берега с кусающимися тварями, однако радость длилась недолго. Наученный опытом первой ошибки, Мишка был осторожнее и сразу увидел тёмную длинную тень, мелькнувшую к ним под водой. Он успел поднять ценные питательные тела разведчиков в воздух, когда из-под ног выскочила морда синеватой голокожей твари с длинной шеей и азартно клацнула пастью на пустом уже месте.

Пришлось вернуться. Купание откладывалось.

— Я же кричал!.. О, принц, вы живы, какое счастье!… Я же звал вас!… Разве можно в нечистой воде?!.

Айлар долго ещё скулил, видимо, потрясённый своим страхом больше, чем сбежавший из воды завтрак, а клароны отходили от своих переживаний молча, удивляясь странной для них верности вчерашнего разбойника с большой дороги.

За водой для еды пришлось лететь в одну из проток, и черпать её сверху, но даже это удалось не сразу, на яркий предмет сразу налетали крокоящерки, стремясь попасть внутрь котелка. Мишка теперь вспоминал картинки в одной из прочитанных здесь книг, ему тогда показалось, что это бредовые фантазии писаки-художника. Но теперь изображения оживали. Мир Кеи становился всё интереснее.

Кое-как поели и легли спать. Чтобы не рисковать, поставили круговую стенку, надеясь, что из земли никакие твари не полезут, однако, проснувшись, застали свои мешки атакованными то ли меховыми жуками, то ли членистоногими мышами, плотно облепившими не только добычу, но и жуткие башмаки ребят. При первом же движении, они шустро нырнули в траву и пропали. А сквозь стенку защиты тупо смотрел грустными глазами на недосягаемую пищу, обыкновенный маленький динозаврик, зубы которого высовывались из закрытого рта и висели как усы запорожца, сквозь которые медленно катились шарики слюны.

Перед выходом на тракт опять надели старое рваньё и замаскировали свои новенькие рюкзаки пучками лозы, плести корзины было уже некогда. Вышли после середины дня и вскоре спокойным шагом втекли, как маленький ручеек в реку, в поток двигающихся тел. Он стал ещё гуще и плотнее, чем вчера, но болота давно кончились и только самые ленивые и слабые топтали песок главной дороги, более шустрые находили обходные тропинки, которые к тому же, спрямляли путь, укорачивая его.

На закате с одного из холмов впереди, сразу весь, как лицо девушки открылся громадный город, сияющий куполами и иглами зданий, стройными рядами улиц, лентами каналов и зеленью полей, а с одной стороны его ласкало безбрежное море в кудряшках пенных волн и парусов.

Зрелище было настолько величественным, что сразу забылись зудящие царапины и гудящая от недосыпания голова. Минутное купание тоже оставило свой результат, тело казалось гораздо свежее, так что путешественники долго стояли, а словоохотливый Айлар скакал от возбуждения и тыкал пальцем, путая иритские слова со своими родными.

Лучше бы он молчал. Дворец падишаха оказался, естественно, на холме, санитарно-гигиеническая система в Городе Богов была такой же, как в столицах королевства, кто сильней, тот гадит сверху… Кружева маленьких домов на окраине принадлежали, конечно же, самым захудалым хассанам, и мысли обо всём этом постепенно смыли первый восторг как плохой макияж.

Процесс разочарования происходил и дальше, по мере приближения. Слоями по ноздрям ударяло зловоние. То с моря, в котором кишели крохотные судёнышки, вылавливая еду и туда же сбрасывая отходы, то из арыков для нечистот, то с маленьких рыночных площадок… Каждый район прежде всего вонял.

После пригородов миновали пост жандармов, которые лениво приняли медные монеты, скользнули взглядом по изгороди лозы за спиной и отвели глаза к следующим подателям. Теперь начинался город. Огромный монстр, с крохотными лачугами. Где же уютные дворики Алл-ад-Дина и героев "Тысяча и одной ночи"? Виноградными гроздьями висели друг на друге саманные кругляши, словно осиные гнёзда и таким же гулом гудело всё вокруг.

Хотя и зелени было много. Из каждой палки росло, ветвилось, кружилось пёстрое разноцветье, под ногами россыпью истекали соком ягоды и фрукты в облаках мелких мошек, дворы прятались в тени ползучих лиан, обвившихся спиралями вокруг натянутых верёвок, и с них свисали стручки, зелёные плоды, бардовые листья и пахло пряностями.

На каждом перекрёстке торговали какой-то дрянью, орали, жарили, ругались, брили, выдирали зубы, крутились мальчишки — гимнасты и танцевали для рекламы самих себя девочки, которых тут же, за занавеской использовали, как и полагается.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});