Потрясение грани (СИ) - Артюхов Олег

– Где мы находимся?

– Пролетаем Ростов.

– Понятно. Сергей, садимся в Туле. Ребята сделайте штурманские расчеты и поправки. Лена, как самочувствие?

– Нормально. Только немного устала. А что?

– Хорошо. Пошли в салон.

Я активировал браслет, заморгавший огоньками на всех двенадцати пластинах, и с его помощью перебросил солидную порцию энергию Ленке, сразу окутавшейся коконом солнечного тепла и света.

– Ой, что это со мной? Как здорово!

Её глаза заискрились, и она звонко рассмеялась. А я поёжился, поскольку в салоне стало заметно прохладнее.

– А, теперь, боевая подруга, – я осторожно взял Елену под руку и серьёзно продолжил, – мы попробуем подправить погоду.

– Как это? – она с любопытством распахнула глаза.

Как вы уже наверно поняли, она стала моим проводником энергий, что-то вроде катализатора в химических реакциях. Только не говорите ей об этом, она жутко обидится. Кому охота по жизни быть катализатором?

Короче говоря, я задумал накрыть всю Курскую, Воронежскую, Тульскую, Липецкую, Рязанскую и Московскую губернии сплошным облачным покровом с проливными дождями, ветром, грозами и прочей циклонической хреновиной, а на маршруте создать узкий коридор хорошей погоды.

Что вы говорите? Полный бред?

Я тоже так думал, пока не взялся за дело, ведь не попробуешь, не узнаешь. В конце концов, творец я или нет? Мгновение я колебался, а потом дотронулся до рук Елены и погрузился в энергии Стихий и потоки смысла. Сосредоточился… Вообразил: «толстый ковёр дождевых облаков, тучи, ветер, гроза над центральными областями, и среди них прямой коридор хорошей погоды с лентой чистого голубого неба и полосой зелени внизу». В голове загудел гонг, унёсшийся эхом в пространство.

Я открыл глаза и увидел потрясённые физиономии Александра и моего дядьки Николая. Напротив отрешённо стояла ещё не вышедшая из транса Елена, а между нами быстро угасал яркий сгусток света. Я осторожно посадил её на ближайшее кресло, и в тот же миг она очнулась и заморгала глазами.

– Получилось? – тихо проговорила Елена, окончательно приходя в себя.

– Без понятия, сейчас посмотрю, – я поскрёб затылок и направился в кабину пилотов. Она проскользнула следом.

Открывая дверь, я спросил:

– Сергей, а… – и слова застряли у меня в глотке, когда впереди я увидел мрачную свинцово-сизую пелену, рассечённую уходящим за горизонт прямым, как струна коридором шириной не более километра. Идеально ровные края этого коридора, словно две стеклянные стены поднимались от земли до неба, и за ними среди клубящихся туч непрерывно полыхали молнии. Внизу, как широкая ровная трасса, зеленела освещённая солнцем полоса земли с фиолетовыми контурами холмов у горизонта. Я заморгал, собираясь с мыслями, и машинально закончил вопрос – …в таком коридоре тебе удобно управлять?

Вцепившийся побелевшими пальцами в штурвал Сергей не услышал мой вопрос. Рядом, словно паралитик, скрючился в нелепой позе, разинув рот, второй пилот итальянец. Другой итальянец бортинженер, отвернувшись в угол, мелко крестился и бормотал слова молитвы. Сидящий на месте штурмана Владимир хмурился и яростно тёр виски.

– Ничего не соображаю, – хрипло крикнул Сергей, – что это за хрень?! Как это понимать?! – его лицо исказила гримаса.

– Тихо, не шуми. Главное в нашем деле – спокойствие, – с напускным равнодушием откликнулся я, – понимай это, как небольшую страховку от всякого рода перехватчиков и прочих воздушных хулиганов с ракетами земля-воздух. Держи штурвал ровно. Пункт назначения – Тула.

– Так это вы?! – изумился он, – ну, знаете… предупреждать надо… Мать-перемать. Летел себе, никого не трогал. Вдруг впереди стена мрака, а через миг прорезался коридор. Был бы слабонервным, в штаны бы наложил. Расскажу мужикам, не поверят!

– Твоя правда, – признался я, – но дело сделано, и теперь это бесспорный природный феномен.

Я успокоил итальянцев, после чего при встрече они не сводили с меня глаз и шептались. Видимо, так и рождаются легенды. Слегка отодвинув втиснувшихся в кабину Александра, дядьку и Ленку, я вернулся в салон, уселся в кресло, перевёл дух и постарался избавиться от навалившейся на затылок и позвоночник болезненной усталости. Сейчас, как никогда, я чувствовал себя выжатым лимоном.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Закрыв глаза, я нырнул в спасительный покой, но вскоре меня растормошил Сашка, сообщивший о скорой посадке. Ворча и ругаясь про себя, я поднялся и потащился по проходу. По дороге браслет-преобразователь закачал в меня добрую порцию энергии, и в пилотскую кабину я вошёл уже в приподнятом настроении.

Стараниями дядьки Николая в Туле нам обеспечили диспетчерскую поддержку и чётко вывели на глиссаду. Вскоре самолёт уже катился по посадочной полосе, истошно скрипя тормозами и замедляя бег. Сергей остановил крылатую машину в самом конце полосы, почти упёршись в плотную завесу из проливного дождя и ветра. Вокруг стояла тихая и солнечная погода, лишь в воздухе чувствовался избыток электричества. А неподалёку с трёх сторон за невидимыми стенами свирепствовала гроза, воздух разрывали вспышки молний и треск грома. Небывалое сюрреалистическое зрелище производило весьма жуткое впечатление.

Через четверть часа из стены ливня вынырнули два мокрых джипа и подкатили к надувному трапу-эвакуатору. Пока мы скатывались вниз по гладкой поверхности, оба водителя выбрались из машин и ошеломлённо озирались, стоя в коридоре хорошей погоды посреди сильнейшего циклона. Мы наспех попрощались с итальянцами, расселись в машинах и нырнули в толщу непогоды.

По пути дядька Николай продолжил названивать по мобильнику, и потом сообщил, что нам сильно повезло, поскольку из-за разбушевавшейся стихии и электромагнитных возмущений нас не засёк ни один радар, и встреча с зенитной ракетой не состоялась. По этому поводу в системе госбезопасности разразился жуткий скандал. Начальство буквально озверело из-за того, что мы легко ускользнули отсюда и без проблем вернулись сюда. Уже полетели погоны и головы стрелочников, мобилизованы особые подразделения и спецгруппы, которые взяли под контроль все магистрали. Так что мы сейчас имели реальную возможность напороться на одну из них. Ну, да, авось непогода выручит.

И, действительно, нам сильно повезло, что спецназ успел блокировать только московское направление, а мы как раз в Москву и не собирались. Пробившись сквозь проливной дождь и шквалистый ветер, мы через пару часов подъехали к мосту через Дон, где нас встретил и проводил конный разъезд стражей. Не смотря на прорезиненные комбинезоны и плащи с капюшонами, стражи вымокли до нитки и, стуча от холода зубами, отправились сушиться в дом деда Пахома. Мои спутники: Александр, Сергей и Владимир ушли вместе с ними, а мы с Еленой и дядькой Николаем влились в ряды большой кампании, поджидающей нас в доме деда Семёна.

Помимо дедов нас встретили родители Елены, её младший брат, а также настоятель храма отец Иоанн. Наскоро умывшись и приведя себя в порядок, мы подсели к столу, заняв пустующие стулья. Окинув всех взглядом, я слегка удивился, увидев, что дядька Николай сделал разрешающий жест отцу Иоанну. Тот кивнул в ответ, поднялся и заговорил:

– Мы очень рады вашему благополучному возвращению. Верю, что с божьей помощью все беды минуют нас стороной, но пока приходится терпеть и бороться, ибо, начиная со дня вашего отъезда в Москву, в окрестностях стали появляться странные люди. Кто под видом рыбаков, кто – туристов, некоторые утверждали, что заплутали. Но всех их объединял повышенный интерес к храму. Дальше, больше. Нагрянула комиссия санэпид службы, якобы из-за вспышки опасной инфекции животных. Облазили все дома и хотели вторгнуться на территорию храма. Спасибо стражам. Отстояли. После этого пришлось трёхкратно усилить психо-мнемоническую защиту. Однако и это особо не помогает. Вчера с напольной стороны заявились какие-то вооружённые военные, якобы для поимки беглого дезертира. Наши «ловушки» их здорово потрепали, но и стражам нашлась работа. Прости господи, отдубасили непрошеных гостей от души. Правда, и пятеро наших ребят тоже отправились в госпиталь. Мы ожидали чего-то подобного, но это уж чересчур, – он кивнул в сторону дядьки Коли и продолжил, – Верховный Советник сейчас нас немного успокоил, но в целом ситуация тревожная. Поведай, Антон, что происходит?