Синее железо - Юрий Качаев

— Нет. Но вам его сделают, если вы расскажете мне поподробнее, как он работает.

Ли Лин кивнул и, взяв в руки кисть стал рисовать устройство кана. Ант внимательно слушал объяснения и запоминал. Потом спрятал оба чертежа за пазуху.

Они вышли из шатра, и Ли Лин приказал одному из телохранителей позвать Ой-Барса. Сотник появился через минуту, одетый в безрукавку из недубленой конской шкуры с нашитой поверху металлической чешуей. Голые до плеч мускулистые руки кипчака, казалось, совсем не чувствовали холода. Сивую голову Ой-Барса прикрывал неизменный островерхий шлем.

— А где же бедизчи Артай? — спросил сотник.

— Собирает оружейников, чтобы, не теряя времени приступить к делу. Он прислал тебе подарок.

Ант развязал переметную суму и достал оттуда кунью шапку с козырьком и наушниками.

— А это от меня вам, князь. — И Ант протянул Ли Лину легкий, как пушинка, кафтан из хвостов черного соболя. (Преподнести эти подарки Анта надоумил Анаур — и не ошибся: оба чужеземца остались довольны.)

— Мы едем выбирать место для дворца. Пусть приготовят лошадей, — сказал Ой-Барсу Ли Лин, и Ант перевел его слова.

— А чем плохо здесь? — удивился сотник.

— Наместник не хочет жить рядом с городищем.

— Он боится?

— Возможно.

Сотник пожал плечами и пошел седлать коней.

* * *

Они выехали небольшим отрядом, держа путь на север, вдоль левого берега Великой реки. Инйеше дышала обжигающим студеным ветром; кое — где на ее песчаных косах сидели запоздавшие с отлетом стада гусей — отдыхали. Неровная ледяная кромка заберегов блестела на скупом солнце, как тонкое листовое серебро.

Кони возбужденно фыркали, втягивая чуткими ноздрями запах свежего снега. Сквозь темную зелень окрестных елей проглядывали иногда рубиновые гроздья калины; своей броской яркостью они вызывали у хунну возгласы детского восхищения.

Вскоре отряду повстречался олений обоз, Его сопровождали коренастые люди в меховых, почти до самых пят одеждах. Увидев конников, они громко закричали и схватились за луки.

— Кто вы такие? — на языке динлинов спросил Ант.

При звуках знакомой речи обозники сразу успокоились, и вперед вышел пожилой мужчина с широким смуглым лицом.

— Мы из страны дубо[82]. Везем ясак длиннобородым людям. А кто ты?

— Я асо, вождь динлинов.

— Почему же у тебя нет бороды? — раскосые глаза дубо смотрели недоверчиво.

— Вожди у нас не носят бороды — отрубил Ант. — Что вы везете?

— Меха прошлогодней добычи, клыки морского зверя из Страны мрака[83] и четыре зуба подземного великана.

Дубо прошел к передним спаренным саням и услужливо отбросил покрывало из оленьих шкур. На санях лежала огромная, в два человеческих роста, изогнутая кость. Из глоток хунну вырвался дружный рев изумления, смешанного со страхом: каким же исполином должен быть зверь, у которого такие клыки?!

Ли Лина тоже поразили размеры бивня. И не только размеры. Слоны не были ему в диковину, однако он никогда не предполагал, что они могут жить так далеко на севере, в морозных, заваленных снегами лесах.

— Асо, ты видел этих зверей? — спросил Ли Лин, когда обоз скрылся из виду.

— Нет, но мой отец видел, когда ходил покорять северные страны. Дубо угощали его мясом зверя и говорили, что он живет под землей и редко выходит наверх, потому что боится солнца. А если выходит, то тут же падает мертвым. Свет убивает его сразу, как небесная стрела убивает человека…[84]

В полдень дорогу отряду преградила река, впадавшая в Инйеше. Цвет воды в ней был желтоватый, степной, и он не сразу смешивался со светлой синевой Инйеше, которую вспоили заоблачные ледники и снега Белогорья.

— Это А — бу, — сказал Ли Лину Ант. — Вверх по течению есть паром.

— Дальше, пожалуй, ехать не стоит, — отозвался наместник: — Место мне нравится. Здесь есть все: лес, степь и вода.

— Да, воды даже с избытком. Весной тут случаются сильные разливы, поэтому дворец надо ставить не у самого берега, а подальше — вон на том холме.

Ли Лин и хунну посмотрели туда, куда показывал Ант. На пригорке мышковала лисица. Кто — то из всадников вскинул лук, но Ант успел схватить его за руку:

— Не стреляй, нельзя проливать кровь там, где хочешь поселиться.

Воин недовольно покосился на Анта, но стрелу с тетивы все же снял и сунул обратно в колчан.

Глава 6

Вот уже месяц шло строительство дворца. Десятки бычьих и оленьих упряжек подвозили к А — бу камень, глину и гладко оструганные лиственничные бревна. На холме целыми днями не гасли костры.

Ли Лину срубили неподалеку временное жилье — просторную избу с двускатной крышей и тремя окнами, в которые вместо стекла были вставлены тонкие пластины из прозрачной зеленоватой яшмы. Большая печь излучала мягкое тепло, и Ли Лин долгие вечера просиживал возле нее при светильнике, заполняя свиток за свитком своими наблюдениями. Днем же он либо охотился, либо ездил вместе с Антом в окрестные стойбища.

Поначалу динлины избегали его, а женщины и дети даже побаивались: больше всего их смущали черные глаза и волосы наместника — черный цвет здесь почитался нехорошим признаком. Но с помощью Анта Ли Лину постепенно удалось если не завоевать доверие жителей, то хотя бы убедить их в том, что он не причинит им никакого вреда.

Возвращаясь домой, Ли Лин садился за стол и заносил на шелк все, что узнавал за день. Из этих отрывков получалось что — то вроде жизнеописания парода, почти не известного на юге. Правда, сведения были разрозненные и порой противоречивые, но Ли Лина это не заботило: времени впереди много, и он успеет привести записи в порядок, а потом, если будет угодно судьбе, переправит их Сыма Цяню…

«Люди здесь, — писал Ли Лин, — все высокие, светловолосые и отличаются превосходным сложением: у них понятливые лица и голубые либо зеленые глаза; нос они имеют прямой или орлиный и довольно большую густую бороду. Мужчин много, женщин мало. Нрав этого народа горделивый и упорный. Иногда из-за малейшего оскорбления они бросаются с мечами друг на друга, но прекращают ссору, если вмешается женщина.

Где бы эти люди ни жили, их главным и излюбленным промыслом всегда остается охота и рыбная ловля, которые вполне удовлетворяют их предприимчивой натуре, в высшей степени самостоятельной и благородной. Динлины не выносят деспотизма, но и сами никогда не бывают деспотами ни в семье, ни в кругу своих рабов. Меня удивляет их любовь к детям, которых они, кстати, никогда не бьют. Они умеют весело пить, не делаясь при этом мрачными пьяницами…

Будучи предприимчивыми, как я уже говорил, динлины решаются на все и вступают в борьбу из любви к ней, а не из расчета на прибыль. Умственный кругозор их очень широк, их пожелания и помыслы — смелы, поступки же соответствуют последним. Они требуют уважения к личной свободе и скорее сами стараются не возвыситься, чем унизить других…

Опишу также их одежду и вооружение. Они носят зимой собольи шапки с наушниками, которые связывают тесьмой на затылке, летом же надевают белые валяные шляпы. Носят еще поверх мехов кольчугу весом более двадцати гинов[85] и на ногах наборные латы из железных или деревянных щитков, прикрывающих только голени. Несмотря на столь тяжелое вооружение, они со щитом в одной руке, с луком в другой и с мечом у пояса могут очень быстро ходить по горам. Зимой они всё от мала до велика пользуются деревянными конями[86]. При ходьбе опираются на клюки, а когда спускаются с гор, так стремительно несутся, точно летят.

Динлины, как никто из людей, выносливы к смерти и ранам. Я видел своими глазами: на охоте вепрь распорол живот мальчику. Мальчик лежал на снегу и, умирая, не издал ни одного стона…

Они любят и ценят лошадей. Лошади их плотны и рослы, а лучшими считаются те, которые свирепее дерутся. Масти коней называются очень красиво и звучат подобно стихам. Вот несколько переводов: пегий, как застывшая роса или висящий свет; конь светлый, как летящая заря; красный, как стремительная молния; желтый, как текучее золото; красный, как убегающая радуга…

Из зверей в здешних лесах много косуль, лосей, вепрей, тарпанов и чернохвостых коз. В реках — разные рыбы. Из них есть одна — большая, гладкая и без костей, рот у нее под носом[87]. Из деревьев: сосна, береза, кедр, ива, ели — последние столь высоки, что пущенная из лука стрела едва долетает до вершины. Из птиц — гуси и утки дикие, сороки, ястреба, лебеди. Пушного зверя здесь в изобилии: соболя, рыси, снежные барсы, медведи, тигры[88], лисы и куницы…

Это очень сильное государство. На севере оно достигает моря. Море отстоит от столицы очень далеко, а называется Бэй — ху. Еще на север, если перейти море, то дни там длинны, ночи же совсем коротки. После захода солнца, если варить мясо, то пока оно сварится, восточная сторона уже посветлеет, ибо она близка к месту заката. Также на северо-востоке имеется река Анкалэ. Все речные потоки впадают в море, а она одна выходит из него. В тех краях водится северный слон, покрытый густой шерстью. Туловище его величиною с нашего слона, весом в тысячу гинов. Природа клыков мягкая, чисто — белая, походит на слоновые бивни. Из этой кости тамошние племена изготовляют чаши, блюда, гребни и прочее в этом роде. Бивни и изделия из них я видел сам, но слона пока не встречал…