Леди уходят красиво - Юлия Бузакина

огромный дом с бассейном. Сын катался на велосипеде во дворе, а эта курица, у которой в голове не было ничего, кроме мыслей о салонах красоты и шмотках, пила вино на веранде с подругой. Они пили, курили кальян, а мой Ромка… он просто съехал в глубокий бассейн. Он утонул, понимаете? Утонул по недосмотру…

Журавлев прикусил зубами кулак и глухо всхлипнул.

– Боже!

Варя растерянно смотрела на шефа и хлопала мокрыми глазами.

– Я ведь жил им, понимаете? Жил своим сыном… Бизнес, деньги – все только ради него. С женой у нас не очень хорошо складывалось. Все было завязано на бизнесе, мой тесть – большой человек в Питере, – неловко растирая слезы по лицу, снова куда-то в сторону говорил Журавлев. – А она очень любила выпить, закинуться чем-нибудь… ну, как и все избалованные дочери богатых родителей. И не заметила, как Ромка утонул у нее перед носом в бассейне. Я тогда вернулся домой, она пьяная в хлам была. Музыка орет, у них с подругой танцы. Я про Ромку спрашиваю, она не знает. Я кинулся искать, на второй этаж, в детскую, во двор, а потом… подбежал к бассейну и обмер. Бросился в воду, вытащил сына, но он уже час как захлебнулся…

Журавлев с силой потер лицо руками. Его подбородок дрожал. Глаза, красные от недосыпа, были влажными.

Варя молчала. Ей очень хотелось сказать ему хоть какие-то слова сочувствия, но язык не слушался.

– В общем, после смерти Ромки мы развелись. Долго судились, делили бизнес. Потом суды закончились, и я приехал сюда, – Олег Викторович взял бутылку и снова щедро налил им обоим коньяка. – А вчера мне сообщили, что благоверную мою нашли в реке. Покончила с собой после очередной дозы таблеток в ночном клубе. И бывший тесть решил, что дочь надо похоронить рядом с моим Ромкой. Вроде как рядом с сыном. Но я этого не позволю. Не место самоубийце рядом с моим ребенком! Пусть отдельно ее хоронит.

Он протянул ей коньяк и глубоко вздохнул.

– Прости, Варя. Иногда на меня накатывает такое отчаяние! Мальчишка ведь живой, веселый был. Может, это и к лучшему, что ты своего ребенка узнать не успела. Такое пережить невозможно.

– У каждого из нас свои скелеты в шкафу, – глухо отозвалась она.

– В общем, с завтрашнего дня за главного остается Герман. А я улетаю в Питер, – подытожил Журавлев.

– Значит, так тому и быть. – Варя приподняла стакан в знак солидарности и залпом опрокинула в себя коньяк.

Глава 14.

Варвара уже была на рабочем месте, когда ей позвонила мама.

– Варя, ты почему на звонки не отвечаешь? – встревожено звенел голос Лидии Семеновны на другом конце провода. – У тебя все в порядке, Варя?

– Вроде, в порядке, – стараясь говорить как можно покойнее, ответила она. – А что случилось?

– Варя, ко мне домой вчера Алик приезжал.

– Алик?!

Варя почувствовала, как все внутри похолодело. Рука вцепилась в сотовый телефон так сильно, что побелели пальцы.

– Да. Он искал тебя. Он очень страдает, Варя. Я еще ни разу не встречала мужчину, который бы настолько сильно переживал из-за разрыва с женой. Ему очень больно, что ты ушла от него, толком ничего не объяснив.

Варя слушала маму, а внутри все сжималось от ужаса. Этот подонок поехал в Волгоград и вывернул историю на свой лад. Теперь, когда дело пропало, у него были развязаны руки. При мысли о том, что Алик мог причинить вред маме, сердце начало отчаянно пульсировать, отдаваясь болью в висках.

– Мама… Мама, ты же не сказала ему, где я работаю? – почти шепотом спросила она.

– Как же не сказала, Варя! Он плакал. Он очень хочет тебя вернуть. Когда он придет к тебе на работу, не прогоняй его, ладно? Все же у вас была семья. Надо попробовать наладить отношения. Одной, без поддержки мужа, очень тяжело жить, Варя.

– Что же ты наделала, мама! – чуть не плакала Варя. – Он ведь притворялся.

– Нет, Варенька, Алик был очень искренен со мной. Купил продуктов, оставил денег, чтобы я ни в чем не нуждалась. Говорил, что очень горюет по отцу и что кроме меня у него не осталось родителей. Он ведь и меня считает своей матерью, понимаешь? Потому что я – мама его любимой жены, то есть тебя.

– Боже…

– Варя, ты обязана с ним помириться. По-другому нельзя, доченька. Семья – это святое, понимаешь?

Варя не дослушала. Она положила телефон на стол и безвольно рухнула в кресло. В голове шумело. Мама по доброте душевной выдала Алику всю информацию о ее местонахождении. Теперь он точно придет за ней. Он обещал прийти и обязательно это сделает.

«А у меня даже нет пистолета. Журавлев привез накануне охолощенный, но я оставила его на квартире. Надо было взять с собой. Какая же я дура!» – сокрушалась она.

Рабочий день прошел как в тумане. Варя ходила к Кулагину, узнать насчет лицензии, но его весь день не было на рабочем месте. «Наверное, растворяет в кислоте трупы должников и неугодных, которые не удалось закатать в бетон», – потыкавшись в запертую дверь, передернула плечами она. Все же с Журавлевым ей было намного спокойнее, чем с «Мистером Ледяная Глыба», который даже не потрудился прийти на работу.

После обеда звонила Света, все переживала.

– Может, снова ко мне переедешь, Варя? Вдвоем не так страшно, как одной, – уговаривала она.

– Алик знает, где ты живешь, а про корпоративную квартиру Журавлева не знает. И про то, какая у меня машина, тоже не знает. Мама не могла ему рассказать, она никогда не запоминает названия машин.

– Ну, хочешь, я к тебе пока перееду? – совсем отчаявшись, предложила подруга.

– Пока не надо. Может, он и не появится вовсе, – ответила Варя. Ей не хотелось рисковать еще и подругой: кто знает, на что способен Алик? Он так легко задурил голову ее маме и избавился от всех обвинений, что ей становилось жутко. Дело так и не нашли. Оно словно испарилось. История болезни тоже пропала. Алик очень аккуратно подчистил все следы, оставшиеся от кошмара, который он устроил жене накануне ее бегства. Теперь его руки были развязаны. Варя была уверена: Алику не терпится вернуть ее домой, чтобы учинить жестокую расправу. Он никогда не простит ей смерти отца, не вынесшего правды, которую узнал благодаря Варе и Свете.

Вечер надвигался неумолимо, ставя перед Варей еще одну задачу: добраться до квартиры не замеченной мужем.

«Он ведь, скорее всего, уже начал следить за мной. Он