Рыцарь двух миров - Сергей Садов

Сзади раздался одобрительный гул.

– Хорошо, – согласился Эзип. Я положил руку на рукоять меча. – Но ты знаешь правила, Мясник. Ты должен подтвердить свои претензии! – Эзип достал длинный нож.

Тот, кого Рыжебородый назвал Мясником, усмехнулся.

– Не с тобой! Девчонка не твоя. С ним! – он указал на меня пальцем и зло оскалился. – Рыцарь с рыцарем. Так, кажется, делают благородные! Если я побеждаю, то девчонка наша! Все по закону должно быть! Я прав?! – опять он обернулся назад и опять одобрительный гул подтвердил его слова.

Я неуверенно повернулся к Эзипу.

– Я должен поговорить с рыцарем, – обернулся тот к Мяснику.

– Это еще зачем? – глаза головореза подозрительно сузились.

– Затем, что рыцарь не может знать наших законов. Я должен ему все объяснить.

– Нечего объяснять. Я вырежу ему сердце, и девчонка будет наша.

Мне надоело быть простым зрителем, тем более что этот тип мне совсем не нравился.

– Эй, полегче на поворотах. Вы тут развели дискуссию, как будто меня здесь нет.

– Скоро не будет, – пообещал Мясник.

Я проигнорировал его выпад.

– Что мне сделать с этим идиотом, чтобы к нам никто больше не приставал? – спросил я у Эзипа.

Тот внимательно посмотрел на меня и выразительно провел пальцем по горлу.

– Это будет лучше для всех. И для тебя и для меня и для всего человечества.

Вот с этим я был согласен. Вряд ли кто будет проливать слезы по этому негодяю.

Мясник усмехнулся и достал свое оружие. Это было что-то среднее между мачете, ятаганом и мечом. Заточенное только с одной стороны, тем не менее, оно было довольно грозно на вид. С подобным в этом мире я еще не сталкивался. Да и Деррон ни о чем подобном не рассказывал. Я внимательно понаблюдал за движениями Мясника, прикидывая возможный стиль его боя. В этот момент неожиданно около меня оказались Илья Муромец и Ролон.

– Что здесь происходит? – грозно спросил Муромец, доставая свою любимую булаву.

Эзип быстро подошел к ним и стал что-то быстро говорить. Ролон согласно кивал, а вот Муромцу все происходящее явно не нравилось. В конце концов, я не выдержал и тоже подошел к ним. Мясник с яростью посмотрел на меня, но протестовать не стал.

– В общем, так, – повернулся ко мне Ролон. – Этот твой друг уверил нас, что если ты победишь этого мясника, то нам ничего не сделают и он пообещал, что сможет удержать свою шайку под контролем. Если проиграешь, то… сам понимаешь. Как он объяснил, у них там идет что-то типа борьбы за власть и этот мясник представляет одну из сил, хотя не понимаю, что там в этих Грязных кварталах делить.

– Это я сообразил. В принципе выбора у меня нет.

Ролон покачал головой.

– Выбор есть. Ты можешь сейчас вернуться назад, и мы все вместе разберемся с этими типами.

Я с сомнением посмотрел вокруг. «Этих типов» было человек шестьдесят, и вряд ли они были кроткими ягнятами. Я мог себе представить жизнь в Грязном квартале и был уверен, что победа будет вовсе не так легка, как кажется Ролону. По крайне мере, в чем я был уверен, так это в том, что рисковать не стоит.

– Вы там скоро?! – закричал Мясник. – Ребята скучают!

Действительно, шайка стала проявлять все больше и больше нетерпения.

– Дайте я с ним разберусь и тогда никто волноваться больше не будет. Я быстро всех успокою!

С трудом удалось убедить Муромца, что он может сделать только хуже.

– Да поймите, – говорил Эзип. – Энинг единственный рыцарь среди вас и только он может сразиться с другим рыцарем…

– С другим рыцарем, а не с этой пародией на рыцаря!

Эзип чуть не застонал от отчаяния.

– Это наши законы и сейчас здесь действуют именно они. Вы должны либо действовать по ним, либо сражаться со всеми сразу.

Я понял, что этот спор может быть бесконечным, и чтобы прекратить его обнажил шеркон и двинулся навстречу Мяснику. Тот радостно оскалился.

– Готовься рыцарь. – Он закрутил своим оружием в руке и двинулся навстречу.

Почему-то все, с кем мне приходилось сражаться, думали, что раз я мальчишка, то со мной можно справиться без всяких проблем. Они как будто не понимали, что только самоубийца наденет обруч рыцаря не умея сражаться. Гаерг Третних недооценил меня и полез напролом и этот Мясник тоже решил покончить со мной одним ударом. Издав какой-то дикий вопль, он резко прыгнул вперед и со всей дури ударил сверху вниз. Я быстро поднял вверх левую руку и его меч (или ятаган, или мачете) скользнул с металлическим лязгом по руке. Даже не будь на мне кольчуги, то и тогда этот скользящий удар не причинил бы мне никакого вреда. Сейчас же он только высек искры от удара металла о металл. Моя рука так же быстро опустилась, и меч Мясника оказался зажатым у меня под мышкой. В тот же миг я рукояткой шеркона заехал самозванному рыцарю в челюсть с такой силой, что тот отлетел метра на два назад, оставив свое оружие у меня. Теперь я мог спокойно рассмотреть его, прикидывая, как бы сам орудовал им. В этот момент с земли стал подниматься Мясник. Его глаза пылали яростью, но сам он выглядел слегка озадаченным.

– Шфолочь мелхая!!! Шарешу! Порешу!

Сначала я не понял то, что хотел сказать Мясник и с чего это он стал шепелявить. Потом увидел… зубы, кажется, я приложил его все-таки сильнее, чем рассчитывал. Нет, но надо же было так меня довести, что я забыл о своем воспитании! Одно могу сказать в оправдании – этот Мясник меня достал! Прозвище, кстати, для него самое подходящее. И тут окружающие нас люди не выдержали и расхохотались. Глядя на шипящего какие-то ругательства Мясника, хохотали даже те, кто явно его поддерживал. Этот смех еще сильнее распалил ярость самозванного рыцаря. Он ринулся в толпу и выхватил у кого-то такое же оружие, какое я у него отобрал. Я прекратил разглядывать этот меч и откинул его в сторону, снова приготовившись защищаться.

На этот раз Мясник действовал осторожнее, но ярость настолько затуманила его мозги, что вскоре он опять бросился вперед, пытаясь изрубить меня на мелкие куски. Что ни говори, но бойцом он был сильным, однако он явно не мог ничего противопоставить умению. Дрался он сильно, но больше полагался на свою мощь, а не на искусство. Он был опасен, но только не для тех, кто знал, как обращаться с оружием. Глядя на его прыжки, мне совсем не хотелось убивать этого придурка, вообразившего себя рыцарем.

– Надеюсь, ты не собираешься жалеть этого негодяя? – сухо осведомился Деррон.

Не знаю, чтобы я ответил, но именно в этот момент Мясник решил закончить бой на мечах, который ничего ему не дал кроме множества порезов, и схватиться со мной в рукопашную. Он вдруг отвел назад руку и со всей силы швырнул в меня свое оружие, а потом прыгнул следом, рассчитывая проскочить, пока я отбиваю его меч. Такого я никак не ожидал, но уроки Деррона взяли верх, и дальше я действовал чисто машинально. Отклониться от летящего меча и выставить вперед шеркон, предохраняясь от сюрпризов. Да ни один солдат, будь у него хоть капля мозгов в голове, не попадется на такую примитивную ловушку. Я сам видел, как Буефар отрабатывал действия своих солдат в такой же ситуации. Мясник об этих азах боя ничего не знал и буквально насадил себя на мой выставленный меч. Однако его прыжок был так силен, что я не смог удержать шеркон и был отброшен в сторону. Мясник захрипел и опустился на колени, пытаясь вытащить меч. Но силы были уже на исходе, и он повалился в пыль – больше он не шевелился. Я поднялся с земли и отряхнулся. Жалости или сожаления я не испытывал. Ясно было, что этот человек негодяй, для которого убить другого человека все равно, что прихлопнуть муху. И наверняка на его совести жизни многих честных людей. Однако и особого энтузиазма по поводу такого «правосудия» я тоже не испытывал. Хотя, с другой стороны, вряд ли я смог бы сдать его властям.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});