Гончий бес - Александр Сивинских

— Повтори-ка.

— Зачем? — насторожился Витя. — А сам разве…

Вместо ответа я жутко захрипел и, вцепившись пальцами в края самой глубокой раны, начал её раздирать. С допросом следовало торопиться. Пластичность моего организма понемногу снижалась. Ещё пять-семь минут — и Витя Найт узрит волшебное превращение Новусикова призрака в живого и здоровенького Павла Дезире.

— Вот что я помню! Вот! — рычал я. — Помню, как бритвой меня резали. Как струной душили, помню! Говори, подонок, как ты меня на смертные пытки выманил!

— Прекрати! — взвыл Витя, заламывая руки. — Хватит!

— Тогда рассказывай.

— Сейчас, сейчас… — Найт высморкался в простыню, утёр слёзы. — Короче, мент велел тебе передать, будто на презентации ко мне подошёл чурка один. Бородатый, вроде моджахеда, но одет хорошо, по-европейски. И будто он сообщил мне, что документы из какой-то лаборатории пришлось изъять. Дескать, форс-мажор. И чтобы ты эти документы немедленно забрал у босса этой лаборатории. И срочно-пресрочно вернул в архив. Да! — и чтоб флэшку с файлами тоже забрал, но пока никому не отдавал. Что сам этот моджахед с тобой связаться не сумел, потому что тебя дома не было. А теперь он должен куда-то уехать. Тоже срочно-пресрочно. Вот всю эту чушь я тебе сказал, ты выругался и бросил трубку. Мент меня похвалил, велел держать язык за зубами. Если не хочу, чтобы и он угодил между дверьми. То есть язык, ты понимаешь! А потом ушёл. Новусик, клянусь, я хо-тел тебе ещё раз перезвонить и сказать, что всё это подстава! Но струсил. Мне жить хочется, Новусик!

— Ладно. Живи и мучься, Иуда, — сказал я и шагнул в стену.

Когда, измотанный до предела, я вернулся домой, поставил скутер в прихожую и за-глянул в спальню, Лада и Жерар крепко спали. В обнимку. На моей кровати. Картина была необычайно умилительной — хоть сейчас помещай на рождественскую открытку. Я по-любовался на них и побрёл в гостиную. Укладываться на кресло.

Хорошо, что оно у меня раздвижное.

Глава 8

Марк

Мисс Голдэнтач, и в обычных-то условиях больше напоминающая Снежную Королеву, чем Белоснежку, после вчерашнего держалась с Марком подчёркнуто неприязненно. А ему было всё равно. Похмелье получилось настолько качественным, что поглощённый собственными мучениями Марк, наверное, не обратил бы внимания даже на гнев Дядюшки Джи. Что уж говорить о Сильвии? На которой, между прочим, лежала значительная часть вины за вчерашний распад их группы.

Хуже всего приходилось бедняге Декстеру. Он прямо-таки разрывался от двух равнодействующих чувств: преданности и любви к мисс Голдэнтач — и мужской солидарности с Фишером. Декс даже утреннюю тренировку пропустил, занимаясь их примирением. Но Железная Леди изволила смилостивиться лишь к обеду.

Как раз отпустило и Марка.

— Следовало ещё в Штатах предупредить меня, что у вас проблемы с алкоголем, — проронила Сильвия за кофе.

— У меня нет проблем с алкоголем, — вяло возразил Марк. — Просто я попал в ситуацию, выход из которой был всего один. Пришлось им воспользоваться. Кстати, хочу заметить, моей вины в случившемся — минимум!

— Вот как?

— Да, так. Неужели трудно было чуть-чуть задержаться и подождать меня в чёртовом подвале? Какой смысл был торопиться, бросая отставшего товарища? «Нудиста» всё равно упустили…

— Да, упустили. Потому что ждали вас, Фишер. Ждали достаточно долго. Непозволительно долго! — Сильвия злобно швырнула ложечку на блюдце.

— Мы тебе кричали, звали, — вполголоса добавил Декс. — Ты как в болото провалился.

— Не понимаю, — растерянно сказал Марк.

— Спиртное пагубно для мыслительных процессов, — ядовито заметила Сильвия. — Может быть, всё-таки поведаете, как вас угораздило попасть к этим русским алкоголикам?

Марк, опуская самые фантастические подробности, в которые и сам уже верил с тру-дом, рассказал о своей подвальной одиссее.

— …А когда попал в грим-уборную к Годову, уйти уже не мог, — завершил он. — Рокер был крепко навеселе. От широты русской души пригласил присоединиться. Тон приглашения был такой, что я сразу сообразил — отказаться будет неразумно.

— Идиотизм какой-то, — сказала мисс Голдэнтач. — Декс, ты заметил какие-нибудь от-ветвления от главного хода?

— Нет.

— Вот и я не заметила.

— Там же темно было, — пробормотал Марк. — Второпях проскочили мимо.

— Возможно. Сейчас это уже не имеет значения. Парень удрал, шансы обнаружить его сильно уменьшились. Он знает, что его преследуют, поэтому будет очень осторожен. С другой стороны, теперь и мы можем не сомневаться, что он причастен к нашему делу. Так или иначе — причастен. Иначе для чего бы ему бегать от нас? Декс, снимки автомобиля той женщины уже готовы?

— Да, мэм. Отпечатал ещё вчера.

— Хорошо. Остаётся дождаться Тима и Кира. Надеюсь, русские копы умеют вычислять владельцев машин по номерным знакам.

* * *

Русские копы, взбодрённые изрядным денежным вливанием, способны на многое. Несмотря на утомительное суточное дежурство, энергия из них так и хлестала. Они кому-то звонили и, вырывая друг у друга телефон, с хохотом рассказывали о «тёлке, которая, зараза, кормой повертела, а как до дела дошло, так продинамила!» Видимо, история о вероломной женщине нашла отклик в сердцах их собеседников. Уже через полчаса о ней было всё известно.

Дарья Вольф, 36 лет, владелица магазина одежды «Five-O’clock», жена промышлен-ника Хайдарова. Дама независимая и решительная. В прошлом — известная спортсменка, мастер спорта по биатлону. Ходят слухи, что на заре становления бизнеса Хайдаров (более известный тогда под кличкой Басмач) пользовался услугами Дарьи в качестве снайпера. Впрочем, свидетельства преступлений отсутствуют, а копать под такого влиятельного человека — дураков нет. Ныне их брак можно считать в значительной степени формальным. Оба живут собственной жизнью, однако не разводятся.

— Короче, баба опасная, — подытожил Кир. — Так, как с Новицким, с ней нельзя. А как можно, мне в башку не приходит. А тебе, Тимоха?

— Спроси чо-нибудь полегче, — ответил Тим и добавил с ухмылкой: — Нашёл, блин, профессора.

Кир развёл руками.

— Сами соображайте, в общем. Только учтите. Если надумаете её прессовать, мы в этом деле не помощники. Хайдаров мужик шибко серьёзный. Один раз моргнёт, нас со службы вышибут. Второй раз моргнёт — задницу на британский флаг порвут. А после третьего под асфальт закатают.

— Давайте для начала организуем слежку, — предложил Декстер. — Дальше по обстоятельствам. Нам ведь сама миссис Вольф не нужна. Нужен её бойфренд. Или кто он там ей? Сын, племянник… Кстати, — обратился он к «бычкам». — Может, ваши друзья способны разузнать имя её любовника?

Кир дождался, пока Марк переведёт, и ответил:

— Да я уже спрашивал. Они, короче, в отказе. Тут ведь как? Одно дело пробить по базе номерок машины, и совсем другое — интересоваться личной жизнью такой крутой тёти. Вдруг среди своих найдётся кадр, который захочет ей об этом интересе стукануть?

— Слежка — это хорошо, — проговорила молчавшая до сих пор Сильвия. — Молодец, Декс. Но сами заниматься ею не будем. Наймём профессионалов. Спросите-ка, Фишер, существуют в Раше частные детективы?

— А то! — ответил Кир. — Этого добра у нас как грязи.

— Нас грязь не интересует. Нужна солидная контора с хорошей репутацией. Фишер, продиктуйте мне телефон мистера Коэна. Надеюсь, он в курсе.

Через несколько минут мисс Голдэнтач захлопнула «раскладушку» и сообщила:

— «Серендиб». Лучшее агентство в этом городе — «Серендиб».

— Что за дурацкое название? — спросил Декстер. — Как оно переводится, Марк? Это сорт собачьего корма?

— Никак не переводится. Это сказочный остров из «Тысячи и одной ночи».

— Опять арабы! — Декстер скривился. — Такое ощущение, что мы в Бейруте.

— Тем не менее, мы отправляемся в агентство немедленно. Декс, рекомендую на-браться терпения. Командует на этом сказочном острове какой-то Сулейман ас-Саббах. Запомни, ковбой, ты должен быть паинькой. Пока они не разыщут «нудиста», никаких оскорблений, связанных с национальностью ас-Саббаха, прозвучать не должно!

— Есть, мэм! — Декстер по-военному вскинул руку ко лбу и скорчил страшную рожу.

* * *

Детективное агентство «Серендиб» располагалось в аккуратном двухэтажном особняке. Район был приличным — не окраина, но и не шумный центр. Особняк стоял в глуби-не небольшого сада, за красивым кованым заборчиком. От ворот к зданию «Серендиба» вела дорожка из жёлтого кирпича. Камеры видеонаблюдения отсутствовали, зато подле ворот имелась круглая будка, похожая на стакан в бронзовом, начищенном до блеска подстаканнике. Внутри нёс службу колоритный усач с бритой наголо головой. Его загорелая макушка сверкала едва ли не ярче, чем бронза «подстаканника».