Роуэн и букшахи - Эмили Родда

Вдруг Роуэн заметил, что впереди забрезжил неяркий свет. Сердце его затрепетало. Неужели это выход из рощи?

— Зеел! — тихонько окликнул он девушку.

— Да, я вижу, — послышался шепот. — Я думаю, там небольшая поляна. И запах идет оттуда.

У Роуэна перехватило дыхание. Его так и подмывало ринуться к таинственной поляне.

«Как жарко! — вздохнул он. — Тут и теплая одежда не нужна».

Мальчик подумал, что неплохо бы снять плащ, но решил не останавливаться.

Поляна была уже совсем близко, но Роуэн, как ни старался, ничего не мог разглядеть — в воздухе висела пелена густого тумана. Вдруг на фоне непонятных ярко-зеленых, белых и серых пятен появились размытые очертания лежащих на земле тел. Затем показалось что-то черное, но по-прежнему все было неподвижно кругом.

Роуэн ускорил шаги.

— Осторожно, — послышался откуда-то сзади голос Зеел. — Роуэн…

Внезапно раздался истошный крик.

Роуэн с Зеел обернулись. Они увидели, как лицо Шаран исказилось от боли и ужаса. Она держалась за плечо, а испуганный Норрис тщетно пытался отвести ее руку, чтобы посмотреть, в чем дело.

— Снимите это с меня! Снимите! — плакала Шаран.

— Да что случилось? — резко спросила Зеел. — Шаран, убери руку и успокойся. Нам же не видно…

— Они и на вас тоже! — плача и дрожа от отвращения, кричала Шаран. — Они повсюду! Какая гадость!

Она раздвинула пальцы, и у Роуэна мороз пошел по коже. Он вдруг увидел, что к плечу Шаран присосалась серая толстокожая тварь — формой своей она напоминала звезду, но заметить ее было непросто, потому что по цвету она почти не отличалась от серого плаща.

Еще одна впилась Шаран в бок, а другая вцепилась в руку. На запястье у Зеел сидели сразу две. И вон там, сзади, на шее. А у Норриса на капюшоне повисли целых четыре…

Откуда же их столько?

Едва лишь Роуэн подумал об этом, как огромный сук, нависший над ним, задрожал и кусок коры, по форме похожий на звезду, оторвался от ветки и свалился прямо на спину плачущей Шаран.

— Это… это кора деревьев, — еле смог выговорить Роуэн. — Только это не кора, а…

Он опустил голову, и из его груди исторгся вопль ужаса. Только сейчас он увидел, что серые звезды — эти диковинные существа, впившиеся в его друзей, — копошатся у него на груди. Некоторые подергивались, устраиваясь поудобнее, другие же были неподвижны — тела их на глазах набухали…

«Они пьют мою кровь!» — догадался Роуэн.

Он попытался сбросить с себя отвратительных тварей, но они мертвой хваткой впились в его плоть. Он пытался отодрать их от себя, но его тело пронзала острая боль, будто в него вонзались тысячи иголок. И все было напрасно.

Нащупав висящий на поясе нож, Роуэн хотел было разрубить пухлого кровососа, впившегося ему в шею, но в ту же минуту огромная ветвь над его головой задрожала, кусочек серой коры соскользнул вниз и оказался у него на ладони.

Роуэн вскрикнул, замахал руками, и серая кора упала на землю. Он вдруг увидел, что деревья просто кишат этой мерзостью. Кора на толстых стволах оползала, и полчища серых существ скользили по ветвям, готовясь спрыгнуть вниз и броситься на людей.

— Скорее! — еле выдохнул он. — Прочь от этих деревьев!

Все четверо завернулись в плащи и, опустив головы, побежали к поляне. Спотыкаясь и чуть не падая, они с плачем и криками неслись вперед.

Наконец ужасные деревья остались позади. Сначала Роуэн, а за ним и все остальные выскочили на ту самую поляну, откуда шел неприятный запах. И здесь, посреди поваленных деревьев, они наконец увидели букшахов.

Животные лежали на поляне и были неподвижны, словно камни. К их мохнатым шкурам присосались кровожадные твари, от которых убегали Роуэн и его друзья. Тела отвратительных существ набухли. Кровососов было так много и сидели они так близко друг к другу, что казалось, будто букшахов покрывает живой серый ковер из отвратительных копошащихся существ.

Звездочка, предводительница букшахов, лежала, опустив морду в грязь. Ее могучие рога цеплялись за корягу. Она тоже вся была покрыта кишащей мерзостью.

Увидев свою любимицу, Роуэн выронил факел и с громким криком кинулся к ней. Приходилось карабкаться через стволы сухих деревьев, путь его преграждали колючие побеги и цепкие лишайники, но Роуэну было все нипочем — он бежал к Звездочке. Вот наконец он опустился перед ней на колени и позвал ее по имени.

Звездочка его услышала. Блеснул зрачок, и огромное животное тихонько замычало, словно говорило хозяину, что по-прежнему любит его и верит ему.

Сердце Роуэна затрепетало от радости.

— Она жива! — срывающимся голосом крикнул он. — Она не погибла, и остальные тоже живы… может быть…

Роуэн встал на ноги и принялся осматривать других букшахов. Вот совсем еще молодая Жемчужинка, родившаяся этой весной. Единственная в стаде она была с черной шерстью. Глаза Жемчужинки были закрыты, и она даже не пошевелилась, когда хозяин ласково потрепал ее по загривку, но Роуэн почувствовал, что животное все-таки дышит, что оно еще живо.

А ведь если не умерла молодая Жемчужинка, значит, есть надежда, что не погибли и остальные букшахи. Роуэн обошел все свое стадо. Он окликал букшахов по имени, ласково поглаживал их, хотя порой с трудом находил место, куда положить руку, — везде кишели отвратительные кровососы. И животные, слыша знакомый голос и чувствуя тепло родной руки, будто оживали — открывали глаза, испускали глубокие вздохи и хрипло мычали.

Но он опоздал, он пришел слишком поздно. Роуэн и сам уже понял это. Понял, заглянув в поскучневшие глаза Звездочки и услышав ее тихий стон.

Сколько времени прошло с тех пор, как букшахи вступили в рощу? Усталые животные не торопились в пути, они, наверное, то и дело останавливались, чтобы пожевать листьев.

А сколько времени прошло с тех пор, как кровожадные серые существа упали вниз, прямо на ничего не подозревающее стадо? Роуэн только сейчас догадался, почему близ тропы стволы деревьев были не сероватыми, а белыми и гладкими.

Роуэн понимал, как все произошло. Должно быть, к тому моменту, когда букшахи выбрались на поляну, они уже совсем ослабели и были сплошь покрыты кровососами. Звездочка хотела миновать поляну и идти дальше, но один за другим букшахи падали на землю и больше уже не вставали. Жизнь по капле вытекала из них.

Роуэн огляделся. Голова шла кругом, и в глазах почернело. Он не понимал, где его друзья. Почему Зеел, Шаран и Норрис не придут на помощь?

Вдруг Роуэн увидел своих спутников, которых он оставил у края поляны. Друзья его не двинулись с места. Шаран стояла на коленях, и лицо ее было белым словно мел. Норрис склонился к ней. Зеел смотрела на Роуэна.

— Зеел! Помоги мне! — крикнул Роуэн. — Быстрее! Принеси факелы!

Но Зеел покачала головой и поманила его к себе. Досадуя на задержку, Роуэн поспешил обратно. Ему снова пришлось перелезать через поваленные деревья.

Зеел, Норрис и Шаран медленно двинулись ему навстречу.

— Вы должны мне помочь! — закричал Роуэн, приблизившись к ним. — Букшахи умирают! Нужно сейчас же…

— Все бесполезно, Роуэн, — тихо ответила Зеел. — Ты думаешь, что, пока тебя не было, мы просто стояли и ничего не делали? Что мы не пытались отодрать от себя этих тварей? У нас ничего не вышло. Они будто каменные. Кинжал их не режет. Я даже попыталась прижечь их каленым железом. Их даже огонь не берет. Я и это попробовала.

С изумлением и страхом Роуэн смотрел на отважную девушку.

— Что ты говоришь? — потрясенно спросил он.

Девушка протянула руку, и Роуэн увидел, что к нежной коже, на которой пламенел страшный ожог, присосались две толстые серые твари.

— Зеел! Что ты наделала! — прошептал Роуэн.

Шаран всхлипнула, а лицо Норриса словно застыло от боли.

— Мы не успели ее остановить, — мрачно сказал он.

Зеел пожала плечами.

— Нужно же было попробовать, — пробормотала она, — ведь по капле они высасывают жизнь.

— И я боюсь, что скоро все будет кончено, — подхватил Норрис. — Уж если они за день справились с букшахами, то нас они сожрут еще быстрее.

Шаран уселась на корягу. На лице ее было написано уныние и покорность судьбе.

Уныние прочь — так недолго пропасть…

— Погодите! — закричал Роуэн. — Мы ведь совсем забыли о стихотворении!

Спешите! Идите скорее вперед!Умерших отбросьте — ведь время не ждет.Уныние прочь — так недолго пропасть,Поможет спастись вам целебная грязь.

— Все верно! Если мы отчаемся и впадем в уныние — все погибнем. Это и про букшахов тоже, в этом сомнения нет, — сказал Норрис. — Смысл этой строки мне понятен, но что делать с остальными? Где эта целебная грязь и чем она нам поможет? О чем говорится в первых двух строчках? О том, что нужно бросить букшахов на произвол судьбы и двинуться дальше, чтобы спастись самим?