Мы зовём тебя править - Василий Доконт

- Неделя - что это?

- Мы каждый месяц делим на части. Неделя - это цикл из семи дней: пять рабочих и два выходных - дни отдыха.

- Значит, декабрь - первый месяц зимы?

- Первый.

Маг быстро прикинул что-то и сказал:

- И почему я не удивлён?

- Проблемы?

- Да как сказать… Пожалуй, что нет, - Бальсар больше ничего не добавил. Василий не стал настаивать - захочет, сам скажет.

- Пожуёшь ещё чего-нибудь? Всё равно ты уже слез.

- Разве что - бутерброд. Если найдётся, чем запить.

- В Соргоне что, кроме вина ничего не пьют?

- Почему не пьют? Пьют. Молоко пьют. Дети. Воду пьют, если хотят пить - а вина нет. Женщины любят травяные чаи, но я думаю - не стоит слишком строго судить тех, кто плохо разбирается в винах. На то они и женщины, чтобы вести себя непонятно. Чаще всего пиво пьют. Это такой напиток…

- Я знаю. У нас его тоже любят. Я просто не догадался купить. Наше пиво очень ценится. Сейчас поем - и схожу, - Василий открыл банку паштета и намазал себе и Бальсару по большому ломтю хлеба, - Вино в холодильнике.

- А что это из него течёт? Мы с Эрином не решились открывать, когда увидели лужу…

- Это бывает. Это у него от старости. Размораживать пора. Доставай вино, не бойся. Я тоже стаканчик выпью…

2.

Эрин с удовольствием рылся в залежах хлама. Его находки составляли уже приличного размера кучку в ближнем углу, куда он складывал всё, нуждающееся в детальном изучении. Тащить с собой в Соргон этот хлам гном не собирался, но понять и запомнить старался как можно больше.

Открытия начались сразу, едва он отбросил в сторону лист почерневшей и покоробленной фанеры. Мельком проскочило удивление людям этого мира, которые сначала напилили дерево на тонкие пластины, а затем склеили их между собой ("пилили-то зачем?"). Проскочило и растаяло, потому что глазам Эрина открылось богатство - целый ящик с гвоздями, шурупами и болтами (и с гайками, и без).

Гвозди не интересовали его - такого добра и в Соргоне полно, а вот шурупы и болты - разного вида и размера - были настоящим сокровищем.

Покопавшись в ящике, гном отнёс его в пустой угол. Вскоре туда же последовала ржавая керосиновая лампа без стекла, навесной замок с обломанной дужкой, несколько гаечных ключей ("спросить у Василия - что это?"), ржавый напильник, детская заводная машина со смятой кабиной и раскрученной пружиной, обломок будильника, водопроводный кран, продавленный чемодан (в нём интересны были замки), набор надфилей в грязной и порванной упаковке (половина кармашков пустовала), и прочее, и прочее, и прочее…

- Бог в помощь, - услышал гном старческий голос, - А я думала - Васечка в сарае возится. Вы что же, друг ему будете? Или - брат?

Эрин оглянулся и выпрямился: у входа в сарай стояла сгорбленная старушка с бодрыми, совсем не старческими глазами.

- Рад видеть вас, бабушка, - Эрин стоял с очередной железякой в руках, перемазанный пылью и ржавчиной.

Старушку не удивила ни его кольчуга, ни сапоги, обшитые металлическими бляшками: мало ли чудаков на свете. А этот и вовсе - большой ребёнок, смешной и безобидный.

- Вы, никак, по железному делу будете? Как звать-то тебя, милок? Меня все Михаловной зовут, - старушка лихо преодолела стадию знакомства и перешла на "ты", - По железу мастер-то, спрашиваю?

- Точно, по железу. И точно, что мастер. У вас острый глаз, бабушка. Имя моё - Эрин. Я - сын Орина, из рода кузнецов и воинов, и сам глава этого рода, - гном с чувством стукнул себя кулаком в грудь, и зажатая в нём железяка звякнула о кольчугу.

- Эрин… Ты из прибалтов, что ли?! Не тяжело, сынок, столько железа на себе таскать?

- Я привычный, бабушка. У нас, в Соргоне, все так ходят.

- И верно - прибалт. Только рыжий ты какой-то, а там всё больше, говорят, белые живут. И не зови меня бабушкой. Как все зови - Михаловной, а то совсем старухой себя чувствую. Кузнец, говоришь? Раньше кузнецы были такие, что всё могли. Любую работу по металлу и - запросто. А ты - как? Многое можешь или только молотком стучать?

- На мою работу никто не жаловался, Михаловна. И я не знаю работы, какая бы мне была не по силам. Горный Мастер наделил меня талантом кузнеца, и в этом мне нет равных среди моего народа, - Эрин заметил в глазах Михаловны недоверие, - Вот, эту кольчугу я сам ковал.

Михаловна протянула руку и пощупала металл, как привыкла щупать материю при покупке. Колечки кольчуги были наощупь гладкими, без задиров и заусениц, и казалось, что рука касается шёлка, только более плотного и тяжёлого. Работу старушка одобрила.

- Есть у меня к тебе просьба, Эрин, если, конечно, у тебя найдётся время и умения хватит…

- Это мне - умения не хватит?! Чтобы я не смог?! - гном легко попался на старушечью хитрость, - Что делать-то надо?

- Идём, покажу, мастер. Может, хоть ты справишься?

3.

- Бальсар, что, по-твоему, сделали бы короли, если бы убили только одного из них? Как поступили бы?

- Я думаю, наказали бы виновных и вернули бы трон избраннику Короны.

- А если избранника бы не было? Если бы Корона была уничтожена? Корон осталось бы одиннадцать, королевств же - двенадцать!

- Не знаю, Василий. Убийства короля всё равно не простили бы, да ещё и Корона уничтожена… Откуда мне знать, как поступили бы короли? А к чему ты клонишь?

- Чтобы сместить короля в любом из королевств и занять его место на троне, нужно убрать с дороги всех королей и все Короны. Иначе успеха не добиться. Ты прав: того, кто может справиться с одним королём, обязательно уничтожат - пока он жив, он угроза всем остальным. Заговор может не быть общесоргонским.

- Не сходится, Василий. Совет созвал Барум Сарандарский. Заставило же что-то его созвать Совет? А короля Фирсоффа убили на землях Скиронара. Замешаны не менее двух королевств. Кроме того, Фирсофф принимал меры против мятежа в Раттанаре, как я понял из разговоров министров перед штурмом постоялого двора. Получается - уже три королевства.

- Ты уверен, что все Короны, кроме этой, - Василий кивнул на перевёрнутую кастрюлю, - что все остальные уничтожены?

- Фирсофф и Паджеро считали так, и, видимо, знали, что говорили. Ты же и сам понимаешь, что нет смысла свергать короля, если Корона сохранится: пока она цела - любая другая власть незаконна. Воспользоваться же самой Короной убийца не сможет…

- А священники? Они не подчиняются ни одному королю, и есть во всех королевствах. Могли ли они, кто-нибудь из Верховных служителей, организовать такую штуку? Какие у вас Храмы?

- В Соргоне девять Храмов…

- Значит, и богов - девять?

- Богов больше: свои боги есть у эльфов, у орков, у гномов. Да и у людей есть божки местного, так сказать, значения. Девять Храмов - это Храмы основных, общепринятых среди людей, богов. Но эти боги не настолько властолюбивы, чтобы стараться захватить власть в Соргоне. Мятежный Храм потеряет доверие у народа, а значит - лишится доходов, основы своего существования. Нет, Храмы тут не могут быть замешаны.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});