Небом дан - Юлия Резник

и картошка, и морковь, и даже капуста имеется. А сколько банок со всякими закрутками – уму непостижимо. Неужто Савва делал заготовки? Наверное, учитывая отдаленность деревни от цивилизации, в этом имеется смысл.

Я нагребаю овощей, которые мне могут понадобиться для приготовления жаркого, и быстренько возвращаюсь в дом. Кладу свою добычу на кухонный остров. Ставлю мясо размораживаться в микроволновку и перезваниваю Люське.

– Ну, слава те господи! Ты что, спятила – слать мне такие сообщения?! Что я, по-твоему, должна думать? У меня чуть инфаркт не случился! Я уже ментов собиралась звать, благо те у нас теперь частые гости.

– Частые гости? В каком это смысле?! – настораживаюсь я.

– Ходят тут. Тобой интересуются! Да ты мне зубы не заговаривай! Что с тобой приключилось? Вас где носит вообще? Пропали – ни слуху ни духу!

– Я с Саввой уехала. То есть мы с Ромкой. А на мое сообщение не обращай внимания. Это я на всякий случай писала.

– Так с тобой точно все хорошо?

– Да! Все нормально. – Отмахиваюсь. – А что менты? Про меня спрашивают?

– Угу. Где ты, когда мы в последний раз виделись. Ну, я им, сама понимаешь, ничего такого не говорила. Допрос-то неформальный. Пусть катятся лесом.

– И правильно! – перевожу дух и по стеночке осторожно оседаю на добротный деревяный табурет.

– Ну, правильно-не правильно, это еще как посмотреть. Если бы не знала, какая ты святоша, так решила бы, что ты куда-то вляпалась.

– А я и вляпалась! – шмыгаю носом и, наверное, от отчаяния выкладываю Люське все, как было.

– Ну, ни хера себе! – изумляется та. – Так вот почему ты с этим Саввой уехала. А я-то думала, ты поумнела и решила прибрать к рукам этот шикарный образчик.

– Люська!

– А что? После брака с мудаком вроде Толика тебе явно не помешают отношения с нормальным мужиком.

– Не уверена, что мне нужны новые отношения. Я же только развелась. – Встаю, прижимаю трубку к уху, нахожу нож и принимаюсь чистить картошку.

– И что? Знаешь, первый муж – это как молочный зуб. Выпал, значит, на его месте скоро появится новый.

Да уж. У такой акулы, как Люська, может появиться еще и не один. С моих губ срывается испуганный смешок.

– Не знаю, Люсь… – качаю головой. А та ведь кругом идет от страха и полнейшей неопределенности. Может, для моей соседки в сложившейся ситуации и нет ничего такого, я же… Господи, мною интересуется полиция! Полиция, с санкции прокурора.

– А что тут знать? Не попробуешь – не поймешь, какой он.

– Какой он в чем?

– В постели, конечно же.

Я закашливаюсь.

– Люська! Да разве же это главное?!

– Не главное, но и без этого как? У тебя уже был один… хм, ни рыба ни мясо. И что? Тебя это устраивало?

– Анатолий старался довести меня… довести меня… до оргазма.

– Может, и старался, тут уж я не знаю. Но почему-то мне кажется, что единственное до чего он тебя довел – так это до депрессии.

– Люська! – невольно смеюсь. – Ты невыносима.

– А ты – глупа, если собираешься упустить такой шанс. Ты же нормального мужика не знала, так порадуй себя!

– Угу, – бурчу я, чувствуя, как по щекам разливается густой румянец. – Ну, все, Люсь, давай, мне надо обед готовить. Если узнаешь что-то новое – звони.

Обрубаю связь. Открываю кран и подставляю запястья под холодную воду, чтобы хоть так остыть. А вода здесь, не то, что дома, действительно ледяная. Прижимаю холодные ладони к шекам. Люська не права… Я знала… кхм… нормального мужчину. Савву… Возможно, именно поэтому мне сейчас так сложно держать дистанцию.

Микроволновка дзынькает, сообщая о том, что мясо разморозилось. Я достаю его на автомате, улетая в своих воспоминаниях далеко-далеко. В тот вечер…

– Только об этом никто не должен узнать. Ни Анатолий – это его убьет, ни тем более малыш. Если нам удастся… нам удастся… – Все. Ни слова больше... Никаких сил не осталось. Никаких «хорошо и плохо».

– Нам удастся его зачать. Будь уверена, я приложу к этому все усилия.

Я сглатываю. Поднимаю взгляд. Савва, который все это время полулежал на кровати, встает. Я же говорила, что сил во мне нет? Это чистая правда. Я даже отступить не могу. Так и стоим нос к носу. Я замираю, как таракан на кухне ночью при включенном свете. Савва заводит мне за спину руку. Ведет по напряженным донельзя мышцам. Обхватывает затылок… Все, о чем я могу думать в этот момент, так это о том, гадают ли прямо сейчас наши домашние о том, как у нас здесь все происходит? Или им до этого дела нет? И главное – результат…

– Эй! Нет, так дело не пойдет. Слышишь?

– Да.

– Попытайся расслабиться.

– Хорошо. Наверное, мне лучше лечь.

Я ныряю в постель, зажмуриваюсь, раздвигаю ноги и, как бы глупо это ни было, накрываюсь одеялом. Пару секунд ничего не происходит. Потом Савва хмыкает и садится рядом. Я чувствую, как под его немалым весом продавливает матрас. Анатолий тоже… крупный. Но если Анатолий просто имеет лишний вес, то Савва… весь целиком состоит из мышц. Это я запомнила еще с нашей первой встречи.

– Ника…

– Я готова. Сделай это.

Он и делает… Так мне кажется. Сдергивает с меня одеяло, разводит полы халата. Я предусмотрительно не стала надевать трусы. Господи, как же это… мерзко. Невыносимо. Чудовищно. Грязно… Я… Савва бесцеремонно проталкивает в меня пальцы.

– Нет.

– Ч-что? – переспрашиваю в полубреду.

– Ты не готова. Совершенно. Тебе будет больно, если я войду в тебя прямо сейчас.

– Ничего страшного! Я потерплю.

– За кого ты меня принимаешь? Думаешь, я смогу трахать женщину, понимая, что этим причиняю ей боль?

А я не знаю! Не знаю… Моим мнением на этот счет раньше не интересовались.

– Что же ты предлагаешь?

– Позволь мне тебе немного помочь.

– Помочь? – я сглатываю, гляжу на его приближающиеся губы…

– Да. Вот увидишь, тебе понравится.

И все. Ответить он мне не дает. Накрывает мои губы своими, смещается, нависая надо мной всем телом. Одной рукой опираясь на локоть, перебирает мои раскинувшиеся на подушке волосы, другой – разводит полы халата на груди. И касается… сначала горла,