Древо Жизни - Гай Гэвриел Кей

— Магический кристалл! — прошептал Айлиль, не сводя глаз с подарка. — Это же настоящее сокровище! Прошло не менее четырех сотен лет с тех пор, как стены этого дворца видели подобный кристалл.

— И чья в том вина? — холодно заметил Брендель.

— Ты несправедлив, друг мой, — возразил Айлиль, пожалуй, несколько резковато. Слова альва, похоже, задели-таки его гордость. — Вайлерт, тогдашний Верховный правитель, действительно разбил волшебный кристалл, но ведь то было лишь одно из проявлений — и еще далеко не самое страшное! — ужасного безумия, его охватившего. И Бреннин заплатил за безумие Вайлерта кровавую цену: началась гражданская война. — Голос короля звучал удивительно уверенно и твердо. — Передай Ра-Тенниэлю, что я с благодарностью принимаю дар светлых альвов. И если он решит воспользоваться кристаллом, чтобы призвать нас на помощь, его призыв не останется без ответа. Это ты тоже ему непременно передай. Завтра же я доложу на Большом совете о том, что ты мне только что рассказал. А с Пендарана мы теперь глаз не спустим — это я тебе обещаю.

— Сердце подсказывает мне, что этого будет недостаточно, Верховный правитель, — тихо сказал Брендель. — Во Фьонаваре зашевелились пособники великого Зла!

Айлиль медленно покивал, соглашаясь, и сказал:

— Так мне и Лорин говорил совсем недавно… — Он некоторое время молчал, точно колеблясь, потом, словно нехотя, спросил, запинаясь: — Скажи мне, На-Брендель, а как … ведет себя ваш Сторожевой Камень?

— Точно так же, как и в тот день, когда Гинсерат сделал его! — вдруг отчего-то рассердившись, воскликнул альв. — Светлые альвы ничего не забыли, король! Ты бы лучше на свой собственный Камень чаще смотрел!

— Я вовсе не хотел никого обидеть, друг мой, — спокойно сказал Айлиль, — но тебе ведь известно, что для сохранности Сторожевых Камней непременно следует поддерживать священный огонь нааль и не забывать об этом. Я же могу лишь заверить тебя, что потомки Конари и Колана, да и самого Гинсерата, никогда не забывают о Баэль Рангат! Наш Камень тоже пока что светится синим, как и прежде, и, если Боги будут к нам милостивы, таким он и останется. — В наступившем молчании Пол заметил, как ярко горят глаза Бренделя. — Пойдем! — предложил вдруг Айлиль, поднимаясь с кресла и возвышаясь над ними. — Пойдем, и я покажу тебе!

Круто повернувшись, он подошел к двери в спальню, открыл ее и двинулся дальше не оглядываясь. Брендель шел за ним, и Пол тоже постарался не отстать, мельком успев увидеть огромное королевское ложе на четырех резных ножках под балдахином и юного пажа Тарна, спавшего в уголке на кушетке. Айлиль по-прежнему на них не оглядывался. Он отпер еще одну дверь, в дальней стене спальни, и прошел в нее. Пол и Брендель поспешили за ним. За дверью оказался небольшой коридор, в конце которого тоже виднелась дверь, весьма мощная, надо сказать. Возле нее Айлиль наконец остановился и перевел дыхание.

— Эта дверь ведет в Зал Камня, — сказал он, чуть задыхаясь, своим спутникам и нажал на небольшое углубление в центре двери. В руку ему тут же соскользнул деревянный прямоугольник, закрывавший глазок, через который можно было заглянуть внутрь. — Ее сделал сам Колан, — пояснил старый король, — когда привез сюда Камень после сражения у горы Рангат. Говорят, ему суждено вечно вставать по ночам из могилы и подходить к заветной двери, чтобы взглянуть на Камень Гинсерата и успокоить свое сердце, убедившись, что камень по-прежнему горит синим огнем. Недавно я заметил, что и сам частенько встаю по ночам и бреду сюда. Ну что ж, смотри, На-Брендель из Кестреля! Смотри на Сторожевой Камень великого Королевства Бреннин!

Альв молча шагнул к окошечку и заглянул в него. Довольно долго он стоял без движения, потом, так и не сказав ни единого слова, отошел от двери.

— И ты тоже посмотри, юный Пуйл, посмотри и ответь нам, горит ли Камень синим огнем, который был зажжен в нем с помощью великого заклятия, — сказал Айлиль и жестом пригласил Пола подойти к двери. Тот осторожно обошел Бренделя и прильнул к окошечку.

И увидел небольшую комнату с голыми стенами и абсолютно без мебели; ковров на полу тоже не было. Точно в центре этой пустой комнаты возвышался некий постамент или колонна высотой чуть больше человеческого роста. Перед постаментом на невысоком алтаре горел белый огонь. Сам постамент был украшен резьбой — портретами царственных особ, — а на самом верху в небольшом углублении лежал Камень размером с кулак и светился собственным светом — синим светом удивительной чистоты.

Когда они вновь вернулись в гостиную Айлиля, Пол взял на столике у окна третий кубок и налил всем троим вина. Брендель, приняв у него кубок, тут же принялся беспокойно мерить шагами комнату. Айлиль уселся на прежнее место возле столика с шахматной доской. А Пол остался стоять у окна. Вскоре альв перестал метаться по комнате и остановился перед старым королем.

— Мы верим тому, что говорят нам Сторожевые Камни, потому что ДОЛЖНЫ им верить, — начал он негромко и как-то смиренно, — но, как тебе известно, существует множество сил, которые служат Тьме, и некоторые из них очень страшны и поистине вездесущи. И даже если их повелитель по-прежнему закован в цепи и томится под горой Рангат, нельзя не заметить, что Зло все равно начало уже расползаться по всей земле, и это неведомое нам Зло. И мы, зная об этом, не можем пренебрегать подобной опасностью. Разве ты не чувствуешь дыхания этого Зла в засухе, что поразила твою страну, Верховный правитель? Разве можно было этого не заметить? В Катале идут дожди, и на Равнине — тоже. И только в Бреннине урожай сгорел на корню. И только в Бреннине…

— МОЛЧИ! — выкрикнул Айлиль каким-то надтреснутым голосом. — Ты сам не знаешь, что говоришь! Тебе не следует вмешиваться в наши дела! — Король, напряженно наклонившись вперед, гневно глядел на альва. Два ярко-красных пятна вспыхнули у него на высоких скулах, прикрытых кольцами седой бороды.

На-Брендель не сказал более ни слова. Маленький и хрупкий, он так смело и пристально смотрел на Айлиля, что, казалось, стал в эти мгновения выше ростом и шире в плечах.

Когда же наконец он снова заговорил, в голосе его не было и следа спеси или обиды.

— Я не хотел своими речами вызвать твой гнев, Верховный правитель, — молвил он. — И уж менее всего — в такой день. И все же всем сердцем я чувствую, что лишь очень немногое в недалеком будущем Фьонавара может оставаться делом какого-то одного народа, одной страны. Собственно, таково значение и того дара, который передал тебе Ра-Тенниэль. Я рад, что ты его принял, и в свою очередь непременно передам моему королю твои слова благодарности. — Он низко поклонился Айлилю, на ходу накинул плащ с капюшоном и исчез за дверцей в стене, которая беззвучно затворилась за ним, и очертания ее тут же растаяли. И больше в комнате ничто даже не напоминало о пребывании здесь Бренделя с Кестрельской марки, если не считать мерцавшего в руках Айлиля магического хрустального жезла.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});