Стальные сны. Серебряный клин - Глен Кук

— Вряд ли. Битва была проиграна. Я хотел сохранить ядро армии.

— Вы сбежали еще до того, как был решен исход сражения. Ваши собственные воины подтверждают это, — выпалила Радиша. — И если вы причините нам неприятности, мы напомним об этом семьям тех, кто не вернулся домой.

Ох, сколько ненависти. Но Джаха так просто на пушку не возьмешь.

— Я не привык к тому, чтобы мне угрожали. И не потерплю угроз ни от кого.

— А вы помните, как пришли к власти? — спросила я. — Многие хотели бы узнать об этом поподробнее.

Среди них были и те, кто присутствовал при этом разговоре. Другие уставились на Джаха с любопытством.

— Было бы очень мудро с вашей стороны вести себя поскромнее, перестать гнаться за военной силой и властью и довольствоваться тем, что у вас есть.

Взгляд Джаха метал молнии.

— Ведь вы уязвимы. И с этим ничего не поделаешь. Слишком много оплошностей допустили. И если будете продолжать в том же духе, накличете на свою голову беду.

Он посмотрел на нас, но сочувствия не увидел. Единственное, что оставалось — это его задиристый тон. А уж этим оружием он владел в совершенстве.

— Ну что ж, этот раунд вы выиграли, — И он устремился вниз.

Нож расхохотался.

Он смеялся потому, что знал, Джах не терпит насмешек. Нож хотел войны.

Я бросила в его сторону предупреждающий взгляд. Он встретил его спокойно. Ему никто не указ.

На лестнице стихли шаги Джаха.

— У меня дела, — сказала я. — Мы ничего не успеваем. Хотя знаем, чего ждать. Я намерена закончить дело Отряда. А вы, я знаю, намерены помогать нам до тех пор, пока это вас устраивает, а потом воткнете мне в спину тесак. Так вот, не выйдет. Нож! Ты идешь со мной или остаешься?

— Иду. Здешняя обстановка не для меня. — Лебедь и Мотер выглядели смущенно, а Радиша разозлилась.

Как только мы покинули крепость, Нож заявил:

— От отчаяния Джах может натворить дел.

— С ним я справлюсь. Он будет колебаться до последнего. Проверьте, как дела в вашей роте, — Когда Нож отошел достаточно далеко, я сказала Нарайяну: — Он прав. Будем ждать действий Джаха? Или сами сделаем первый шаг?

Он не ответил мне. Ждал моего решения.

— Мы предпримем шаги, когда поймем, что он что-то затевает.

Я оглядела лагерь. Так, линия заграждения была уже возведена. Пока что этого достаточно… Я буду вносить поправки, но только для того, чтобы чем-то занять людей. Насыпи повыше, а рвы — глубже. Можно до бесконечности.

— Передайте шадаритам, что Госпоже нужна конная гвардия. Заодно и выясним, какой реальной силой располагает Джах. Распространите среди беженцев слух, что предпочтение будет оказано тем, кто присоединится к нам добровольно. Нам также нужны добровольцы из провинций. Необходимо рассказывать историю Отряда всем и всякому, до того как эти идиоты посеют зерна сомнения среди населения.

— Есть много способов распространить тот или иной слух, — признался Нарайян. — Но нам придется переправить кое-кого из наших друзей через реку.

— Делайте что хотите. И начинайте немедленно. Без отлагательства. Нельзя позволить нашим врагам прийти в себя. Отправляйтесь.

Взобравшись на возвышение, которое было сооружено у места, где должны быть устроены северные ворота, я осмотрела местность. Мои воины трудились, как муравьи.

Похоже, их трудолюбие передалось не многим. Только строители на другом берегу реки, да женщины-гуннитки работали с таким же усердием.

Повалил дым. Один из костров был зажжен. Когда пламя разгорелось, какая-то женщина бросилась в него.

Теперь я вынуждена была поверить.

Я вернулась в укрытие, которое построил Рам, и занялась тренировкой в магии. Скоро мне она понадобится.

Глава 18

Сны стали более мрачными. О смерти.

Кошмары снятся всем, но никогда в жизни, проснувшись, я не припоминала их с такой ясностью и в таком количестве. Некая сила, могущественная сила, зазывала меня, пытаясь то ли завербовать, то ли подчинить своей воле.

Эти сны были плодом больного сознания. И если расчет был на то, что они заинтригуют меня, то сила, внушающая их мне, не знала меня.

Пейзаж безысходности и смерти под свинцовым небом, где поля, перестав плодоносить, тихо разлагаются, словно тающая свеча.

Все покрыла слизь, повисшая на тонких нитях, как причудливая архитектура пьяного паука.

Безумие. Безумие, безумие. И нигде толики цвета.

Безумие. И все же — это клеймо извращенного вызова. Среди всего этого тления я видела лица, которые хотела лицезреть мертвыми. Я мерила шагами нетронутую землю, ее властелин, полная жизненной энергии. Упыри, бегущие со мной, были моей проявленной волей.

Ну просто фантазии моего покойного мужа. Мир, который он мог бы сделать своей обителью.

В последние часы сна, когда светает в этой стране кошмаров, всплески цвета едва окрашивают горизонт. И всегда впереди меня, как символ проблеска надежды.

Вот упрощенная фабула моих снов.

И это только один сон. Один из немногих, где нет самой смерти и разрушений. Хотя от этого он теплее не стал. Такой же, как и все, черно-белый, он переносил меня в долину камней, где за бесчисленными надгробными обелисками прячутся смертоносные Тени. Я ничего не понимала, но все это пугало меня.

Можно не контролировать свои сны, но дать им зацепить часы бодрствования, подчинить себя, я категорически отказывалась.

— Я передал ваши слова, Госпожа, — сказал Нарайян, отвечая на мой вопрос о новобранцах. Как только заходила речь о его братьях-товарищах, мы с ним пикировались. Он еще не был готов к разговору.

— Кому-то нужно следить за обстановкой в Деджагоре, — предложил Нож. Я поняла, что он имел в виду, хотя порой его лаконизм создавал проблемы.

— Гопал и Хаким могут отправиться туда с группой, — заметил Нарайян. — Если их будет человек двадцать, они легко справятся. Сейчас там тихо.

— Вы же послали их следить за нашими соседями, — сказала я.

— С этим поручением они уже справились. Завязали контакты. Теперь их может сменить Зиндху. К тому же у него высокая репутация.

Выявилась еще одна странность Нарайяна и его сотоварищей. У них существовала собственная скрытая кастовая система. На чем она основывалась, я не знала. Нарайян здесь пользовался наибольшим авторитетом. А Зиндху, крупный и флегматичный, был вторым человеком после Нарайяна.

— Пошлите тогда их. Если у нас повсюду шпионы, почему до сих пор я не получила от них никакой информации?

— Пока нет ничего такого, чего не знали бы все. За исключением того, что среди людей Джаха много колеблющихся. Примерно треть их может переметнуться к нам, если они получат от вас предложение. Джах повсюду трезвонит, что вы не выполнили свой женский долг, не совершили самосожжения и не предали себя самозаточению, как подобает шадаритке. Он плетет интриги, но у нас нет друзей среди его поверенных.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});