Подводный ас Третьего рейха. Боевые победы Отто Кречмера, командира субмарины «U-99». 1939-1941 - Теренс Робертсон

В течение некоторого времени мы обсуждали возможность спасения корабля, но пришли к единодушному выводу, что его гибель — лишь вопрос времени.

Около часа ночи субмарина начала обстреливать «Патрокл» из орудий. Ранее мы неоднократно обсуждали, как следует себя вести в подобных обстоятельствах. Поэтому в соответствии с разработанным ранее планом мы тут же открыли огонь по лодке из орудия, установленного по правому борту. Главстаршина Кризи стал наводчиком, я — заряжающим, лейтенант-коммандер Хоган подносил снаряды. Кризи — первоклассный наводчик, а трубка взрывателя была установлена на 022. При этом снаряды взрываются при контакте с целью. Четвертый выпущенный нами снаряд взорвался, в то время как лодка находилась на расстоянии не более 1000 ярдов.

После четвертого выстрела с лодки прекратили стрелять и наша мишень скрылась из виду.

В «Патрокл» попало две торпеды: одна ударила в центральную часть судна, другая — в корму. Обстрел из палубного орудия не вызвал серьезных повреждений, если не считать того, что в кормовой части вельдека начался небольшой пожар. Поскольку судно сильно осело на корму, его очень скоро погасила захлестывающая палубу забортная вода.

Спустя десять минут в судно ударила третья торпеда. На этот раз она попала в третий трюм. Лодки мы не видели.

Оставшиеся на борту офицеры и матросы собрались на шлюпочной палубе. У нас был ром, виски, теплые одеяла, так что мы устроились довольно удобно. Мы по очереди наблюдали за морем, ожидая возвращения субмарины. Никто не знал, через какое время судно затонет, но все были уверены, что его гибель — лишь вопрос времени.

В 4.00 было отмечено попадание еще одной торпеды. На этот раз она угодила в носовую часть непосредственно под капитанским мостиком. Взрывом снесло мостик. Нам оставалось только рассмеяться, поскольку стало очевидно, что враг выпустил четыре торпеды подряд, целясь в одно и тоже место. Через пять минут ударила пятая торпеда, попавшая в машинное отделение. Мы поняли, что настал конец. Судно стало быстро и сильно крениться. Мы заранее приготовили все имеющиеся в наличии спасательные средства, поэтому, когда положение стало критическим, быстро скользнули в воду. Я закричал: «Скорее в сторону, иначе попадем в воронку!» Мы удалились примерно на 20 ярдов, когда за нашими спинами началось настоящее светопреставление. Мы слышали шипение пара, треск ломающихся конструкций, шум воды, принимающей очередную жертву. Я обернулся: «Патрокл» уже наполовину скрылся под водой. Он лежал на правом борту и медленно погружался в море. Удалившись примерно на 150 ярдов от воронки, я собрал людей вокруг себя. В эти страшные минуты мы были обязаны оказать друг другу поддержку. Отдельные металлоконструкции судна были видны над водой еще в течение двух часов. Мы не старались плыть, в этом не было особого смысла. Мы просто держались вместе, только двигали руками и ногами, чтобы совсем не окоченеть. Один раз мы даже решили затянуть песню, но вскоре пришли к выводу, что лучше поберечь энергию. Но мы старались не молчать, шутили и, как могли, веселили друг друга. Членами нашей маленькой команды были лейтенанты Мерчи, Кризи, Кирпатрик, Кемп и Дейви и два матроса — Эллис и Рондин.

В воде мы оказались около 4.30 утра. Я понимал, что нам непременно надо дожить до рассвета, поскольку нет никаких шансов, что нас обнаружат в темноте. Временами я слышал из темноты голос лейтенанта Хогана. Он кричал: «Эй, на шлюпке!» Мы тоже иногда выкрикивали в темноту то же самое, но безуспешно.

После полуторачасового пребывания в воде я достал фляжку с бренди, и мы все сделали по глотку. Это нас слегка согрело и взбодрило.

Примерно в 7 часов утра мы выпили понемногу виски из бутылки, которую припас лейтенант Мерчи. А около 7.30 лейтенант Мерчи умер. Я ничего не мог сделать. Его голос постепенно становился все слабее и слабее. Я понимал, что он умирает от переохлаждения, но был бессилен помочь. Он отошел в лучший мир спокойно, без мучений.

Кемп тоже заметно слабел. А ведь ему оставалось продержаться совсем недолго. Вокруг взлетали осветительные ракеты, мы знали, что наши эсминцы находятся неподалеку и обязательно подберут нас, как только рассветет.

В 8 часов утра наконец начало светать. А в 8.30 нас заметили с корабля «Акат», который подошел к нам вплотную. Всех подняли на борт, за исключением Кемпа, который, по-моему, уже был мертв, и меня. К сожалению, я оказался последним из живых, кого должны были вытащить из воды. Младший лейтенант с «Аката» уже наклонился и протянул мне руку, но именно в этот момент, как я предполагаю, гидролокаторы корабля установили контакт с целью. И «Акат» ринулся к ней на полном ходу. Я свалился в воду и к тому же получил чувствительный удар по голове плавающим в воде обломком.

Спустя полчаса подошел еще один эсминец. Это была «Вечерняя звезда». С корабля услышали мой крик, спустили вельбот и выловили меня из воды. Я сказал, что где-то недалеко плавает еще один офицер, и после недолгих поисков мы подобрали лейтенанта Хогана. Мерчи и Кемпа нигде не было видно.

Думая о той ночи, я всегда вспоминаю, как достойно держались мои люди. Их мужество достойно всяческого восхищения.

Я бы хотел особенно отметить главного старшину Кризи, лейтенанта-коммандера Хогана и младшего лейтенанта Дейви. Эти трое, по моему мнению, явили собой образец героизма и поддерживали силы в других. Также я крайне признателен офицеру-радисту Джонсону, который до самого конца не выходил из рубки.

Ваш покорный слуга, сэр,

Коммандер Мартин

Контр-адмиралу,

Командующему Northern Patrol".

[Ознакомившись впоследствии с этим документом, Кречмер прокомментировал его следующим образом: «Мартин почти заманил меня в ловушку. Наш огонь долго оставался без ответа, поэтому мы подошли довольно близко к «Патроклу» уже ничего не опасаясь. И только тогда они открыли огонь. Первый же снаряд упал рядом с лодкой, окатив нас, стоящих на мостике, водой. Мартин ошибочно принял вспышку моего орудия за взрыв своего снаряда. Это неудивительно, так как ночь была очень темной. ]

Капитан Уинтер не дожил до дачи объяснений следственной комиссии. Когда последняя шлюпка отошла от борта, он решил, что на судне больше не осталось людей, прыгнул за борт и утонул. Он был великолепным пловцом, но был ослаблен простудой, усугубившейся сердечным приступом и переохлаждением. К тому же он наверняка был в шоке из-за потери судна, вследствие своего же хотя и отважного, но неразумного решения. Все это, вместе взятое, лишило этого человека жизненных сил, необходимых для того, чтобы продержаться в холодной воде Атлантики зимой. По рассказам коммандера Мартина представляется очевидным, что, если бы Уинтер знал, что на борту остались добровольцы, он никогда не позволил бы себе их покинуть. Нельзя не признать, что для оставшихся на судне офицеров и младших чинов было довольно неприятно узнать, что с ними нет капитана. Когда же стало ясно, что больше ничего нельзя сделать и последние люди приготовились покинуть быстро уходящее под воду судно, из машинного отделения вышли два кочегара. Они не умели плавать и попросили у Мартина бутылку виски, одеяла и разрешение использовать поврежденную взрывом моторную лодку.

Мартин понимал, что, прыгнув за борт, они непременно утонут. Но он также не сомневался, что эти двое все равно утонут вместе с остатками моторной лодки. Поэтому он дал свое разрешение, втайне надеясь, что смерть в поврежденной лодке будет не такой страшной, как в воде. Затем Мартин покинул судно. Уже оказавшись в воде, он услышал чей-то истерический вскрик: «Господи, спаси нас!»

Когда «Патрокл» затонул, Мартин, к своему немалому удивлению, увидел, что моторная лодка благополучно отошла от места гибели судна и скрылась в темноте. На следующий день один из эсминцев обнаружил лодку, в которой крепко спали, завернувшись в одеяла, два кочегара. Между ними лежала пустая бутылка из-под виски.

Любопытно, что Мартина подобрал эсминец «Вечерняя звезда», которым командовал капитан Дональд Макинтайр. Позже именно этому человеку суждено было положить конец блестящей карьере другого капитана — Отто Кречмера.

В Гриноке к уцелевшим членам экипажа «Патрокла», ожидавшим отправки на базу, а их оказалось всего 230 человек, присоединился коммандер Мартин.

Большинство матросов были уверены, что он погиб вместе с судном, поэтому его приветствовали восторженными криками. От избытка чувств люди даже пронесли его по залу, подняв на плечи. Эту сцену описали многие газеты, но репортеры, полагая, что если Мартин является коммандером, то именно он был капитаном «Патрокла», назвали его в публикациях капитаном Уинтером.

Газета «Дейли телеграф», к примеру, 7 ноября сообщила своим читателям: «Люди подняли своего капитана на плечи и понесли, радостно скандируя: «Он отличный парень!» Капитан Уинтер сумел продержаться в воде четыре с половиной часа».