Розы для богатых - Джонелл Лоусон

Правда тяжелым камнем лежала на душе у Отэм. Измученная женщина чувствовала, как она ее душит, пробуждает в ней необузданную ярость. Она влезла в джинсы и резким движением натянула через голову свитер. Она уже надевала туфли, когда вернулась Молли вместе с человеком в темном костюме. Смутно, сквозь туман последних двух недель Отэм припомнила, что уже видела его лицо.

– Я ухожу, – резко бросила она.

Мужчина был похож на гороховый стручок, с темными волосами, седеющими на висках. Лицо его наполовину скрывала холеная борода. Добрые голубые глаза глядели на девушку понимающе, а когда он заговорил, у него оказался мягкий, почти музыкальный голос:

– Куда вы идете, Сью Энн?

– К своему мужу.

– Не могли бы мы сначала побеседовать?

Отэм кивнула и села на кровать, стараясь не потерять над собой контроль. Это психиатр. Если она начнет кричать, если он заметит ярость, бушевавшую у нее внутри, он не даст ей пойти к Лонни.

Доктор подставил себе стул и изучающе посмотрел на нее.

– Вы злитесь. Почему?

Она покачала головой.

– Вы не хотите рассказать мне?

Она снова помотала головой.

– Где ваш муж? – внезапно спросил он.

Отэм на миг растерялась. Она сжала ладони в кулаки, затем, вспомнив о своем решении, положила их на колени.

– Его нет.

– А где же он?

– На кладбище Оук-Хиллз. Мне нужно пойти к нему.

– Да, – произнес доктор тихо, – я понимаю. Мы можем поговорить о ребенке?

– Он мертв, – твердо ответила она. – Я не хочу об этом говорить.

– Ваш ребенок мертв, а Лонни просто нет. Почему так, Сью Энн?

Отэм вдруг поняла, что изо всех сил вцепилась ногтями себе в ногу. Она снова спокойно сложила руки на коленях.

– Откуда я знаю? Вы же доктор. Вот вы мне и объясните.

Он молча записывал что-то в красиво переплетенный блокнот.

– Расскажите мне все, что вы помните о последних двух неделях.

Она сидела очень прямо и не мигая смотрела на него.

– Мне сказали, что Лонни умер. Я не поверила. Мне показали некоторые из его вещей. Когда я их увидела, я поняла, что Лонни нет. После этого я помню мало. Помню, как выбежала из дома и упала. Помню яркий свет, от которого у меня болели глаза, медсестер, уколы иголок, пищу, которую я не могла есть. Я помню, что меня вытащили из постели и заставили идти, а мне хотелось только умереть. Помню, как вы разговаривали со мной, но сейчас вспоминаю это как сквозь сон.

– Вы по-прежнему хотите умереть?

– Нет. – Голос ее звучал правдиво.

Он улыбнулся и понимающе кивнул:

– Хорошо. Вы молодчина, Сью Энн. Вы пережили очень тяжелый период, но теперь все будет в порядке. Мне бы хотелось задержать вас здесь еще ненадолго, чтобы вы попринимали слабых успокоительных. Однако, – сказал он, увидев, как она вся подалась вперед, – я дам вам пропуск, чтобы вы могли покинуть больницу. Иногда мозг с большим трудом воспринимает факт смерти, если нет тела. Я надеюсь, что посещение могилы мужа поможет вам. – Доктор слегка сжал ее руку. – Вам надо похоронить его, Сью Энн. Если вы этого не сделаете, то никогда не найдете душевного покоя. Мне кажется, позже нам стоило бы также побеседовать о той злости, которую я в вас чувствую. – Он замолчал и поднялся. – Продолжим наш разговор в другой раз.

Отэм улыбнулась, но улыбка не коснулась ее глаз.

– Спасибо вам, доктор Гордон. Спасибо за заботу обо мне.

Отэм не отрываясь смотрела на маленький холмик земли, вокруг которого было множество других безличных надгробных камней. Она встала на колени у могилы, пытаясь ощутить свою связь с Лонни. Она гладила могилу рукой, набирала в пригоршню землю и давала ей медленно вытекать сквозь пальцы. Запах свежей почвы, смешанный с ароматом увядающих цветов, наполнял воздух. Земля была холодной и влажной, и у Отэм замерзли голые коленки, высовывавшиеся сквозь разорванные джинсы. Она повторяла и повторяла про себя, что Лонни спит вот под этим холмиком, но это оставалось чем-то нереальным, продолжением долгого-долгого сна.

Его имя, даты рождения и смерти были аккуратно напечатаны и наклеены на тонкую металлическую дощечку, под углом врытой в землю. Отэм выровняла дощечку и встала, посмотрела вверх на обнаженные ветки у себя над головой, вытянула руку. На ладонь ей упали ледяные капли дождя.

– Дождь начинается. – Она снова посмотрела на дощечку. – Надо будет поставить камень.

На лице Молли мелькнуло выражение страха и неуверенности.

– Пойдем, – попросила она. – Здесь холодно.

Быстро оглянувшись назад, Отэм молча пошла за тетушкой. Они петляли среди надгробий, под ногами хрустели опавшие листья. Холодный моросящий дождь вперемешку со снежной крупой насквозь промочил им волосы и плечи.

Когда женщины проходили мимо участка, огороженного литой чугунной решеткой, Отэм вдруг остановилась и в замешательстве посмотрела на огромный надгробный камень, стоявший посередине. Невероятное смятение охватило ее – она прочитала выбитое на памятнике имя «Осборн». В голове застучало, и она сжала виски ладонями.

Молли обняла племянницу за плечи:

– Ты меня пугаешь, девочка моя. Давай-ка я уведу тебя из этого ужасного места.

Она вывела Отэм с кладбища и усадила в машину.

– Сейчас я отвезу тебя прямо в больницу. Не надо было тебе сюда приезжать.

– Нет! – крикнула Отэм. – Я больше не вернусь туда. Я хочу домой. – Она отвернула голову к окну и положила руку на живот, растирая его и раскачиваясь взад и вперед. – Просто отвези меня домой, тетя Молли.

Молли начала было уговаривать ее, но Отэм только мотала головой, не говоря в ответ ни слова. Наконец Молли, сдавшись, замолчала.

Пока они ехали по городу, Отэм смотрела в окно. Рождественские украшения еще не убрали, но прежнего блеска уже не было. Город выглядел усталым и выдохшимся.

– Когда было Рождество? – вдруг спросила Отэм.

– Вчера. – Молли задумчиво посмотрела на нее. – Я думаю, мы должны упаковать вещи и поехать домой в Тэтл-Ридж.

– Нет. Я остаюсь здесь.

– Зачем? В городе какая-то неразбериха. Работы тут для тебя нет. Как ты здесь будешь жить?

– Что-нибудь придумаю. – Отэм повернулась на сиденье и с нежностью посмотрела на Молли. – Я тебя люблю, тетя Молли. Я никогда не забуду, что ты для меня сделала, но мне пора стать самостоятельной. Я хочу, чтобы ты поехала домой. Мне нужно время, чтобы все обдумать и решить, как быть дальше. Чем заняться. Здесь Элла. Я смогу обратиться к ней, если понадобится помощь.

Молли не проронила ни слова, пока они не подъехали к дому. Потом выключила двигатель, повернулась к Отэм, посмотрела на нее долгим и тяжелым взглядом.

– Мне не нравится, что ты остаешься здесь одна, но я всегда предоставляла тебе самой решать, как тебе будет лучше, и это неплохо срабатывало. Ты чудесная девочка, и ты сильная. Ты найдешь свою дорогу. Может быть, не сразу, но я нутром чувствую, что у тебя в конце концов все будет хорошо. Я всегда это знала. – Молли убрала каштановую прядь со лба Отэм. – Любовь, смерть – это все то, из чего состоит жизнь, и мы должны найти свой собственный способ справляться с этим. Ты любила своего Лонни, но теперь его нет. Ты любила своего будущего ребенка, его тоже нет. Это будет непросто, и все-таки тебе придется найти способ заполнить пустоту. Я уезжаю, но я всегда буду здесь, если когда-нибудь тебе понадоблюсь.