Судный день - Уоррен Мерфи

Если только…

Клам еще некоторое время повертел в руках ручку, затем схватил карандаш и начал составлять программу для компьютера. Первый раз с тех пор, как ушел Римо, он вспомнил о Смите. Оставалось надеяться, что компьютерная система КЮРЕ действительно совершенна.

Так оно и оказалось.

Часом позже под стеклянной панелью письменного стола появились ленты распечаток: досье на девять почетных членов совета директоров Ай-Ди-Си.

Клам довольно улыбнулся, когда прочел первое из них, при чтении второго на его лице появилась ухмылка, а когда он приступил к третьему, то начал хихикать. На девятом он во весь голос хохотал.

Целый ряд фактов и улик. Неуплата долгов, нелегальные корпоративные структуры, подпольные аборты дочерей, сыновья с судимостями, жены, которых задерживали за мелкие кражи в супермаркетах. В компьютерах Смита было все.

Клам радостно вздохнул. Информация, которую он только что получил, гарантировала ему – полностью гарантировала, – что все члены совета директоров проголосуют за него.

Бог с ней, с Холли Брун. Пусть думает, что справилась с ним. Совет директоров изберет Блейка Клама. Она дура, если думает, что ей удалось так просто его остановить, что без нее он ничто.

Клам положил распечатки в верхний ящик письменного стола. Нельзя оставлять их на столе. Нельзя допускать даже малейшей ошибки.

Но ошибка уже была сделана. Блейк Клам не заметил, что во всех досье стояла одна и та же дата занесения информации в банк данных. Это было очень трудно определить, так как эта дата представляла собой целую строку кодовых номеров в конце каждого сообщения.

Объяснение было очень простым. Все эти сведения были внесены в компьютер днем раньше. И организовал это Харолд Смит.

После разговора с Холли Брун Смит понял, что первым шагом Клама будет попытка захватить Ай-Ди-Си. Если Холли Брун поверила Смиту насчет смерти своего отца, то она может попытаться остановить Клама, и тогда он должен будет оказать давление на членов совета директоров, чтобы добиться своей цели.

В публичной библиотеке он выписал из толстого синего справочника фамилии членов совета директоров. Затем он направился в тихий торговый центр, где было множество телефонов-автоматов, и начал звонить.

Сначала он позвонил одному журналисту из Де-Мойна. Затем начальнику полижи в Джерси-Сити. Третий звонок – управляющему завода федерального предприятия близ Филадельфии, а четвертый – почтовому инспектору в Калифорнии. Он звонил совершенно разным людям, живущим в разных концах страны, людям с разным образом жизни. Но всех их объединял общий знаменатель: ни о чем не подозревая, они работали на КЮРЕ.

Все они были профессиональными сборщиками фактов и слухов и за свои сплетни часто получали денежное вознаграждение. Они составляли небольшую часть неофициальной, но эффективной общенациональной системы, которую Смит создал для сбора информации.

Но это был особый случай. Информация, которую им сообщил Смит под видом анонимного платного осведомителя, была ложной. Смит выдумал целую серию историй о членах совета директоров Ай-Ди-Си. Он не знал, какие шаги станет предпринимать Клам, но если тот додумается использовать против этих людей информацию из банка данных КЮРЕ, то следует спутать ему карты внесением в компьютеры ложной информации. Вполне возможно, что Клам клюнет.

Телефонные звонки отняли у Смита большую часть дня. Когда он покончил с ними, у него оставалось еще одно дело. Он опустил в телефон десятицентовую монету, набрал номер и стал ждать ответа.

– Три минуты разговора стоят один доллар шестьдесят центов, – сказала телефонистка.

Смит опустил в автомат шесть двадцатипятицентовых монет и одну десятицентовую.

У него оставалось мало двадцатипятицентовых монет. «Надо пополнить запас», – лениво подумал он.

– Спасибо, – сказала телефонистка.

Через минуту Смит услышал гудок. Гудки продолжались секунд двадцать, затем трубку подняли и Смит услышал женский голос:

– Алло?

– Алло, дорогая, это я, Харолд.

– Харолд, где ты был?

– Уезжал по делу, – сказал Смит. – У меня все в порядке. Как ты?

– Хорошо, дорогой. У Вики тоже все в порядке. Когда ты вернешься домой?

– Скоро. Очень скоро. Послушай меня, это очень важно. У тебя есть карандаш?

– Да, он у меня под рукой.

– Прекрасно. К тебе должен зайти один человек. Он спросит, как меня найти. Скажи ему следующее: пусть едет в Вашингтон и снимет комнату в гостинице «Лафайет» под именем Джонни Уокера. Я с ним там свяжусь. Ты все записала?

– Да. Вашингтон. Гостиница «Лафайет». Снять комнату под именем Джонни Уокера. Ты с ним свяжешься.

– Прекрасно, дорогая.

– Кстати, Харолд, как зовут этого человека?

– Его зовут Римо.

– Какое странное имя, Харолд.

Глава семнадцатая

– Это Римо? – спросил женский голос.

– Да. Кто говорит?

– Холли Брун. Мы сегодня встречались в офисе Клама.

– Откуда вы узнали мой номер?

– Позвонила на коммутатор Фолкрофта. Они сообщили мне, где вас можно найти.

– Понятно, – сказал Римо. – А то мне показалось, что кто-то раздает мой номер всем без разбора. Но раз коммутатор дает его только тем, кто просит, то все в порядке.

– Мы можем встретиться сегодня вечером?

– Конечно. Когда и где?

– У меня дома. Через сорок минут. Это в Дерьене. – Она продиктовала адрес и объяснила, как доехать.

Римо повернулся к Чиуну.

– Ты знаешь, откуда она узнала наш номер телефона? – спросил он.

– Мистер Хлам поместил объявление в одной из ваших газет, – предположил Чиун, не поднимая глаз от пергамента.

– Пока нет, но он и до такого может додуматься.

– Дай ему время. Он обязательно так и сделает. Вот увидишь. Если только доживешь до этого.

– Или если он доживет, – сказал Римо. – Мне надо проветриться.

– Иди, – сказал Чиун. – Я дошел до решающего момента в моей истории о безумном императоре Смите.

Когда Римо подъехал к имению Брунов в Дерьене на взятой напрокат машине, у парадной двери его уже ждал дворецкий.

– Мистер Римо? – спросил он.

Римо кивнул.

– Сюда, пожалуйста, сэр, – пригласил дворецкий.

«Как приятно быть знаменитостью», – подумал Римо. Еще две недели работы с Кламом, и каждому в стране будет известно его имя. Он станет популярнее всех кино– и телезвезд, вместе взятых, но при этом, скорее всего, будет покойником.

Дворецкий провел его по широкой главной лестнице на второй этаж. Открыв дверь, он сделал шаг в сторону, пригласил Римо войти и закрыл за ним дверь.

Римо огляделся по сторонам и с некоторым удивлением отметил про себя, что за последние десять лет это была первая гостиная, куда он вошел по приглашению. Обычно ему приходилось пробираться тайком через окна или взламывать двери. Но здесь Римо появился в качестве гостя, а не убийцы, который на кого-то охотится. Он испытал непонятное чувство страха, ощутив, что принадлежит-таки к человеческому роду.

Он сел в кресло. Как прекрасно сидеть в гостиной в ожидании человека, который тебя пригласил, и сознавать, что этот человек встретит тебя без оружия!

Дверь открылась, и во всем блеске своего великолепия появилась Холли Брун, облаченная в фиолетовый шелковый халат. В руках она держала револьвер.

Римо заметил это, но он заметил также и изящную линию ее бедра, которое виднелось сквозь разрез халата. В полумраке старомодного освещения комнаты она выглядела вдвойне соблазнительной.

– Мистер Римо, – сказала она.

Римо встал.

– Вы так встречаете всех гостей?

– Только тех, кого собираюсь убить.

– Убейте меня любезностью. Это мое слабое место.

– Единственное?

Римо кивнул.

Холли Брун закрыла за собой дверь и вошла в комнату. Она была женщиной, а опыт подсказывал Римо, что женщины с оружием в руках очень опасны.

В действиях мужчин всегда есть логическая последовательность шагов, напряженность ситуации возрастает равномерно, пока эмоции не достигнут крайней точки, и тогда палец нажимает на курок. Последовательность шагов мужчины можно предвидеть и вовремя начать действовать. Но с женщинами все по-другому. Они могут нажать на курок в любой момент – их эмоции не подчиняются никакой логике. Они могут выстрелить, вспомнив о пятне на выходном платье. Они могут выстрелить просто так. Поэтому Римо внимательно наблюдал за хозяйкой. Он будет вести себя так, будто не видит направленного на него дула. Нужно во что бы то ни стало ее успокоить. Это лучший способ.

Холли Брун пронзительно крикнула:

– Ты сукин сын! – и выстрелила.

Римо увидел, как побелели суставы ее пальцев, перед тем как она нажала на курок. Он сделал сальто назад, перелетел через широкое кресло и мягко приземлился на ковер. Грохнул выстрел. Римо услышал, как вдребезги разлетелось оконное стекло и пуля продолжила полет над роскошными холмами Коннектикута, где может наткнуться лишь на какого-нибудь фермера.