Инкарцерон - Кэтрин Фишер

«Ты должна помочь мне совершить Побег».

Страх. Страх слышался в его шёпоте. Страх быть подслушанным, страх произнести то, что произнёс он. И слово «Побег», словно святыня, запретное, полное благоговения.

– Четвёртая против четвёртой, пожалуйста, Клодия. И держите руку выше.

Она защищалась автоматически, уворачиваясь от кончика рапиры. Во внутренний дворик вышел лорд Эвиан и остановился на ступеньках. Втянув в ноздрю понюшку табака, он принял элегантную позу и уставился на Клодию.

Та нахмурилась – ей о многом надо было подумать, и урок фехтования был в этом смысле её собственным побегом от реальности. В поместье жуткий хаос: упаковка одежды и книг, которые Клодия наотрез отказалась оставить; последние примерки свадебного платья; подготовка домашних животных, которые – она настояла – едут с ней. И вот ещё что: очень важно, чтобы Ключ взял с собой Джаред. В её багаже артефакт не будет в безопасности.

А сейчас она была поглощена поединком. Отбросила все мысли, сосредоточилась на атаках и уколах, на изгибах рапиры, которой она делала выпады снова и снова.

Пока наконец учитель не отступил назад.

– Очень хорошо, миледи. Ваш самоконтроль превосходен.

Она медленно стянула маску и пожала учителю руку. Вблизи он выглядел старым, и немного опечаленным.

– Мне будет горько потерять такую ученицу.

Она крепко сжала его кисть.

– Потерять?

Он смутился.

– Я... имел в виду... в связи с вашей свадьбой…

Клодия подавила гнев. Отпустив его руку, она расправила плечи.

– После свадьбы мне по-прежнему будут необходимы ваши услуги. Не обращайте внимания на то, что по этому поводу говорит мой отец. Ко двору вы отправитесь вместе с нами.

Он с улыбкой поклонился. Его явно одолевали сомнения. Побагровев от унижения, Клодия отвернулась и приняла чашку с водой из рук Элис.

Они пытаются её изолировать. Этого следовало ожидать – Джаред предупреждал её. Им нужно, чтобы при дворе королевы Сии Клодия оставалась одинокой, чтобы ей некому было довериться, не с кем плести интриги. Но ведь ей и так не на кого было опереться.

Лорд Эвиан, переваливаясь по-утиному, подошёл ближе.

– Вы великолепны, дорогая.

Маленькие глазки с удовольствием обозрели её фигуру, затянутую в фехтовальный костюм.

– Оставьте при себе свой покровительственный тон, – резко проговорила она, забрала чашку и кувшин и, жестом отослав Элис, направилась в сторону скамьи, стоящей на краю зеленой лужайки. Секундой позже лорд Эвиан последовал за ней. Клодия повернулась к нему.

– Мне нужно с вами поговорить.

– Весь дом за нами следит, – тихо заметил он. – Любой может увидеть.

– Тогда взмахните вашим платочком и засмейтесь. Или как там ведут себя шпионы.

Он захлопнул табакерку.

– А вы сердитесь, леди Клодия. Но думаю, не я тому причиной.

Так и есть. И всё равно она зло уставилась на него.

– Что вы от меня хотите?!

Он подарил нежную улыбку маленьким чёрным камышницам в озере.

– На данный момент ничего. Конечно, мы и шагу не сделаем до вашей свадьбы. А вот потом нам понадобится ваша помощь. Первым делом мы разберемся с королевой – она представляет основную опасность. Затем, когда вы благополучно займете её место, с вашим супругом удачно произойдёт несчастный случай...

Она отпила ледяной воды. В чашке отражалась башня Джареда, синее небо под ней, точно соответствующие Протоколу узкие оконца.

– Откуда мне знать, что это не ловушка?

– Разве королева сомневается в вас? У неё нет повода, – улыбнулся он.

Клодия пожала плечами. С королевой она виделась только на празднествах. Впервые – на помолвке, а это было много лет назад. Она помнила стройную блондинку в белом платье, сидящую на троне, к которому вело не менее сотни ступеней. Маленькая Клодия с огромной корзиной цветов, собрав все свои силёнки, вскарабкалась по ступеням на невероятную, как ей казалось, недостижимую высоту.

Она помнила руки королевы, её ногти, покрытые глянцево–красным лаком.

Помнила прикосновение холодной ладони ко лбу.

«Как очаровательно, Смотритель. Как мило».

– Может быть, вы записываете наш разговор, – предположила Клодия. – Может быть, вы проверяете меня... мою лояльность.

– Уверяю вас… – начал Эвиан.

– Уверяйте сколько угодно, но это может оказаться правдой. – Она поставила чашку, взяла полотенце, оставленное Элис, вытерла лицо.

Затем продолжила:

– Что вам известно о смерти Джайлза?

На мгновение Эвиан испугался – это было заметно по слегка округлившимся глазам. Но искусный притворщик больше ничем себя не выдал.

– Принца Джайлза? Он упал с лошади.

– Был ли это несчастный случай? Или убийство?

Если он записывает, то с Клодией отныне покончено.

Сомкнув толстые пальцы, лорд заговорил:

– Право же, моя дорогая…

– Рассказывайте! Я должна знать. Меня это касается больше, чем кого бы то ни было. Джайлз был... мы были помолвлены. Он мне очень нравился.

– Да. – Эвиан внимательно посмотрел на неё. – Понимаю.

Он, казалось, поколебался, затем, словно собравшись с мыслями, продолжил:

– Было что-то странное в этой смерти.

– Я так и знала! Я говорила Джареду…

– Сапиент в курсе? – Лорд Эвиан запаниковал. – И обо мне?!

– Я бы доверила Джареду собственную жизнь.

– Такие люди и есть самые опасные! – Эвиан оглянулся на дворец. Одна из уток заторопилась в его сторону; лорд отмахнулся, и утка поплыла прочь, громко крякая.

– Подслушивающее устройство может оказаться где угодно, – тихо сказал он, проследив взглядом за уткой. – Вот что сделали с нами Хаваарна, Клодия. Они поработили нас страхом.

Его охватила минутная дрожь, но потом он стряхнул несуществующие пылинки со своего шёлкового камзола и произнёс совсем другим тоном:

– Принц Джайлз поехал на верховую прогулку без обычных своих сопровождающих. Стояло тихое весеннее утро; чувствовал он себя хорошо, был совершенно здоров – жизнерадостный мальчишка пятнадцати лет от роду. Два часа спустя на белой от пены лошади прискакал посыльный; спешившись, он сразу помчался в тронный зал, взбежал по ступеням и упал к ногам королевы. Я был там, Клодия, и видел её лицо, когда ей доложили о произошедшем. Она и так-то бледна, как и все они, а тут совсем побелела. Если это была игра, то гениальная. Юношу принесли на носилках, наскоро сделанных из веток, лицо накрыли его же плащом. Взрослые мужчины рыдали.

– Продолжайте, – нетерпеливо бросила Клодия.

– Организовали помпезное прощание. Принца нарядили в белую тунику с вышитым коронованным орлом и золотую мантию. Мимо гроба прошли тысячи людей. Женщины плакали. Дети возлагали цветы. Как же он прекрасен, говорили они. Как молод.

Он снова оглянулся на дом.

– Но случилось кое-что странное. Был такой человек по имени Бартлетт. С самого рождения мальчика он присматривал за ним. К тому моменту слугу, слабого и немощного, уже отправили на пенсию. Ему разрешили проститься с телом в полдень, когда народ уже разошёлся. Провели его между колоннами, среди теней зала Прощания. Старик, еле переставляя ноги, поднялся по ступенькам. Посмотрел на Джайлза. Все ожидали, что он начнет рыдать и оплакивать потерю. Думали, он зальёт слезами свои одежды. Но нет.

Эвиан поднял на Клодию маленькие проницательные глазки.

– Он рассмеялся, Клодия. Старик рассмеялся.

***

Через пару часов их блужданий пошёл снег.

Спотыкаясь о медные корни и грезя наяву, Финн осознал, что снежинки кружат уже некоторое время – листва была покрыта ими, словно тонким слоем инея. Он обернулся. Пар от дыхания повис в воздухе.

Недалеко позади шёл, беседуя с девочкой, Гильдас. Куда подевался Кейро?

Финн быстро огляделся. Всё утро он только и думал что о том голосе, пришедшем Снаружи, оттуда, где есть звёзды. Клодия. Он ощутил холодные прикосновение граней Ключа под рубахой; непривычная тяжесть успокаивала.

– Где Кейро? – поинтересовался Финн.

Гильдас остановился, покрепче упёршись посохом в землю, навалился на него и ответил:

– Отправился на разведку. Ты разве не слышал? Он же сам тебе сказал.

Внезапно старик подался вперёд и внимательно посмотрел на Финна, синие глаза живо блестели на худом морщинистом лице.

– Ты в порядке? Или на тебя снова нашло видение?

– Всё нормально. Извини, если я тебя разочаровал. – Раздосадованный любопытством в голосе сапиента, Финн посмотрел на девушку. – Как бы нам снять эту цепь?

Аттия обернула цепь вокруг шеи на манер диковинного ожерелья, чтобы та не звякала и не раскачивалась при ходьбе. Финну была видна кровоточащая кожа под ошейником, куда девушка подоткнула тряпки. Она спокойно сказала:

– Ничего, я потерплю. Но где же мы?

Финн обернулся – лес простирался на многие мили вокруг. Поднялся ветер, с шуршанием закружились металлические листья.