Unknown - Unknown

Мне хочется быть медленным. Хочется быть быстрым. Хочется быть разным и иметь ее всю ночь, наблюдая за тем, насколько она искренна со мной. Насколько она полностью отдает мне себя, будто через секс она отдает не только свое тело, но и посвящает меня себе.

При этом я чувствую, что она не легко мне досталась. От всего этого голова идет кругом, и вперемешку со сладкими спазмами внизу живота - это сродни кайфу. Нет, это лучше. Гораздо лучше.

Я потираюсь о девочку членом, чувствуя, как утопаю в ее влаге и размазываю ее по нежным складочкам. Мика ерзает на столешнице и вращает бедрами, вымаливая мой член, но мне нужно больше.

— Все, я больше не злюсь, — с ее губ слетает легкий смех, когда она тянется ко мне за поцелуем, а ее пальцы врезаются в мои плечи. Я чувствую, как ее влажные от моего языка соски прижимаются к моей груди, и от всех этих ощущений, не могу сдержать стона.

Мой член замирает около ее тесной пульсирующей киски, и я уже предвкушаю. То, как мне будет тепло и тесно внутри. Как она будет сжимать мой член, пока не вызволит из меня все с оргазмом в придачу.

— Этого мало, — дразню Мику я, надавливая на сладкую точку между ее ног. Она вся извивается подо мной, будто хочет сама насадиться на мой член, но я крепко придерживаю ее за руки, чтоб не ерзала. — Ты только попроси.

— О Боже, Ник…ты же и так чувствуешь, как мне это нужно, — в подтверждении ее слов, я чувствую, как из нее вытекает еще больше соков. Черт. Фак. Это невыносимо, мой член готов кончить от того, что я просто двигаюсь против нее.

— Пожалуйста, Ник. Я хочу…

— Не стесняйся своих желаний, маленькая, — возбуждаю я, против ее губ.

— Я хочу почувствовать твой член внутри, — шепчет она, развязывая свой язык, отпуская на волю все свои желания. — От сладкой головки до самого основания…

Вот ведьма — я выдыхаю с рыком, и этот выдох в прямом смысле слова причиняет мне боль. Сладкую, сладкую боль, которая, уверен, во всех красках отразилась на моем лице, которое обычно сдерживает эмоции.

Мое сердце стучит быстро, как таймер бомбы перед взрывом, кровь звенит в ушах, и я понимаю, что через секунду я сделаю то, чего так долго хотел…

Я беру член в руку и, в последний раз подразнивая малышку, скольжу головкой по ее нежным губкам…а потом…

Раздается жуткий стук в дверь, и меня с корнем вырывает из воспоминания, которое открыло мне мое сумасшедшее сердце.

— МАЙКЛ! — девушка врывается в ванную и застает меня в душе — я и сам не заметил, как из крана льет кипяток, я охвачен дымкой и стекла все запотели. — О Боже, я думала ты слился…а ты в душе.

— Меня ждешь? — продолжила она, проигнорировав мой уничтожающий взгляд. Это была шикарная девушка — с шоколадной кожей, черными волосами и полными похоти черничными глазами. Я уже и не помнил, как подцепил ее, но, кажется, она хотела тренироваться со мной. Что ж, очевидно, наши тренировки отменяются.

— Ммм, ого! Майкл! — продолжает болтать она, поглядывая на мой член, который стоит колом после того, что я пережил в своей голове. — Тебе есть чем гордиться. Вчера ты был неподражаем…что ж, я давно хотела попробовать это в душе.

Она собралась шагнуть ко мне, но я остановил ее одним движением руки.

— Пшла вон, — выплюнул, выходя из душа.

— Что?

— Не расслышала? ВАЛИ ОТСЮДА! — взревел, ненавидя ее за то, что она просто была не той…не той, что мне нужна. Разочарование было таким огромным. Эта сука прервала мое воспоминание. В первый раз оно было настолько живым, в первый раз даже я сам сгорал от желания досмотреть его до конца, и эта мулатка мне все изгадила.

Мой член болезненно ныл, нуждаясь в разрядке. И я сам не верил, что думаю так, но эта одноразовая девица меня бы сейчас не спасла.

— Псих! Ты долбаный урод, Айк, ясно?

— Да, а теперь вали, — я помахал ей рукой, оборачивая полотенце вокруг бедер. Выйдя из ванной, я указал ей на дверь, желая только одного — чтобы она скорее свалила из душевой «Арены», где мы находились. Здесь, на диванах в вип-зоне, я ее и трахал.

Она была хороша, но я чувствовал определенный дискомфорт, когда входил в нее. Она была…широкой, даже для моего большого члена. Фу, когда уже эти шлюшки закончатся.

— Думаешь, если у тебя большой член, шикарное тело, то тебе можно вытирать об меня ноги?

— Да, фак, ты сама позволяешь это! Вали отсюда, пока я снова тебя не трахнул, лишь бы ты угомонилась!

— А может, стоит? — тут же залилась краской она и сжала в руках свои огромные сиськи.

Стремная. Стремная, стремная баба на один раз.

— ПШЛА ОТСЮДА! — рявкнул я, и она, подпрыгнув, собрала свои вещи в охапку и исчезла за дверью, предварительно показав мне неприличный жест.

Я не мог отдышаться — не только от неудовлетворенности и возбуждения, но еще и от злости. Я был слишком груб. Но из-за нее…все прекратилось. Ворвалась со своим дебильным стуком и прогнала мою…мою кого?

Я пытался собрать воспоминание по кусочкам, ведь я был уверен, что наконец ВИДЕЛ эту девушку. Как ее звали? М…Л? На какую букву начиналась это проклятое имя?

Я был уверен, что называл ее по имени, но теперь все буквы стали беспорядочно вертеться у меня на языке.

Я схватился за волосы и потянул их слишком резко – это не помогло снять возбуждение и сбросить бомбу внизу живота. У меня в жизни так не стоял.

С силой ударив рукой по дивану, на котором еще ночью я трахал другую девицу, обхватил себя руками и зажмурился.

Она ускользала. Ее губы. Ее руки. Все это мне пришлось до фантазировать, но видение уже не было таким реальным.

Чертово сердце! Почему ты не подкидываешь мне воспоминания в нужный момент? Почему издеваешься сейчас, когда мне так нужна близость с ней?

Черт возьми, я просто схожу с ума. Я уже почти дошел до той грани, перешагнув через которую, я не выдержу и вытрясу из Джека все об этой девушке — имя, фамилию, где живет и чем занимается. МНЕ НУЖНО ЗНАТЬ О НЕЙ ВСЕ.

Но я буду сопротивляться и бороться с этим, пока есть силы — я просто не хочу, чтобы из-за какой-то трансплантации я стал другим человеком.

Эти чувства не мои, они грязные, чужеродные, а все лишнее только сломает и уничтожит меня.

Но я не позволю этому случиться.

POV Мика

Я взяла с журнального столика фотографию Доминика в рамке и прижала к своей груди. Кинув взгляд на время, я увидела, как стрелки часов показали ровно одну минуту первого ночи. День, когда мы попали в аварию был закончен. Это произошло ровно год назад, и за это время дыра размером с планету в моей груди не стала меньше.

Мне не стало легче. Я просто научилась жить с болью. Научилась закрывать ее делами по дому и беготней по кастингам. Я целиком и полностью ушла в работу и вернулась к нормальной жизни.

К нормальной? Если это можно назвать нормальной жизнью, то да.

Ник приходил ко мне каждый день. Хоть на пару минут, хоть на мгновение – не проходило и дня, чтобы я не воображала его во всех деталях. Но с каждым днем его образ в моих мыслях становился все призрачнее, за исключением тех дней, когда мне становилось совсем тоскливо и я намеренно представляла его так, будто он действительно рядом.

Доминик был здесь. Я верила в мистику, верила в сверхъестественные вещи, и всем своим нутром я чувствовала, что его душа не покинула эту землю.

Я не могла его отпустить.

Работа помогла мне вновь научиться улыбаться. Даже если это было ради роли – когда я выходила на съемочную площадку, я отключалась от этого мира, от собственной личности, и полностью сливалась с образом своей героини. Я прошла кастинг, на который меня позвали десять месяцев назад. Пусть я играла и не главную роль, но это было уже что-то - теперь я значилась в титрах! Фильм был малобюджетный: типичная романтическая комедия, где я сыграла подругу главной героини.

Каждый съемочный день был для меня маленьким праздником — за работой я и не замечала, как проходят дни, пролетает Хэллоуин, а потом и новогодние праздники.

Я так сильно погрузилась в работу, что почти перестала видеться с Лили и Сэтом, которые все время искали со мной встречи. Но я хотела только одного — работать.

Пару раз я даже посещала мероприятия, связанные с киноиндустрией — премьеру фильма, где я осталась в тени актёров первого плана, и вечеринку в доме одного знакомого на съемочной площадке.

Все мое общение с людьми теперь было в новом месте — в больнице. Я посещала собрания людей, которые тоже потеряли близкого человека и нуждались в психологической помощи. Там я не чувствовала себя одинокой и каждую неделю делилась своей жизнью с новыми знакомыми.