Сердце во власти шейха - Ким Лоренс

своей женой.

Именно осознание той страсти и желание, которое он к ней испытывал, заставили его окунуться в бассейн. Он не жалел своего тела, и, после того как несколько раз переплыл бассейн от одного до другого края, он должен был уже задыхаться, и уж тем более не чувствовать того острого возбуждения, которое сковало его тело. А теперь Ханна смотрела на него так, будто он агитировал за массовое убийство котят!

Камель сжал челюсти, раздраженный всей этой ситуацией. Склонив голову, он нахмурился, пытаясь найти слова, чтобы описать свою жизнь до Ханны. Сосредоточенная. Уравновешенная. Спокойная. В другое бы время он усмехнулся над ироничностью своего положения, но сейчас, когда безумное желание завладело его телом, смеяться ему вовсе не хотелось. Он женился, потому что этого требовал его долг, хотя презирал свою будущую невесту. А теперь по прошествии нескольких дней он так сильно ее хотел, что порой ни о чем другом не мог думать. Он словно попал под ее чары.

Ханна не в его вкусе… что же, это заблуждение прожило, пожалуй, секунд пять! Ханна была мечтой любого мужчины, особенно когда столкнешься с ее страстной натурой, спрятанной под маской безразличия… Камель закачал головой, он даже не собирался находить объяснения тому, почему она так его привлекала, почему его желание овладеть ею было настолько сильным, что, казалось, он начинал терять голову.

Это просто секс, напомнил он себе, решив, что не стоит так тщательно анализировать всю ситуацию. Зачем вообще приписывать ей что-то большее? Он женился на женщине, от которой просто не может оторваться. Но у любой монеты была обратная сторона, нет рая без ада. Ханна была способна не только расширить границы сексуального наслаждения, также она умела свести его с ума переменами своего настроения.

Камель опустил свой взгляд на предмет одежды, который она держала в своей руке. Ее реакция на какую-то проблему с гардеробной была уж слишком бурной. Он постарался придать своему выражению лица заинтересованный вид, хотя ему намного больше хотелось стянуть с Ханны одежду, нежели обсуждать моду.

— Ты хочешь показать мне новое платье?

В замешательстве Ханна подняла брови. Он что, думал, что она собирается дефилировать перед ним, чтобы узнать его мнение?

— Я полагаю, что ты никогда раньше этого не видел? — Ее голос немного дрожал, как и ее рука, в которой она держала безобразное, где только возможно открытое платье.

Камель тут же узнал этот предмет одежды.

— Да, видел. — Его мало интересовала женская одежда, но это платье было трудно забыть, как и ту самую роковую ночь. Тогда он не был запланированной жертвой ее откровенного образа. К тому же, как оказалось, Шарлотта умоляла его сопровождать ее на роскошную премьеру не потому, что хотела насладиться его компанией. Он, как и это платье, был частью ее плана мести своему бывшему мужу. Странным было то, что Шарлотта была рада разводу, ее просто бесил тот факт, что ее муж быстро нашел утешение в объятиях женщины, которая походила на Шарлотту в молодости.

— Ты злишься. — Он прошелся взглядом по телу Ханны, по ее женственным изгибам и соблазнительным длинным ногам. По его мнению, она была просто восхитительной. — Я понял это, потому что знаю, что твои глаза цвета чистого летнего неба становятся цвета моря во время бури, когда ты сердишься.

— Это может сработать один-два раза, но я должна тебе сказать, Камель, что чарующе глубоко смотреть мне в глаза долго не получится, — соврала она. — Поэтому не пытайся сменить тему.

— А о чем мы говорили? — спросил он, продолжая смотреть ей прямо в глаза, нанося новые удары по ее нервной системе.

— Стиль одежды твоей подружки. Ох, и, к слову, я не против того, чтобы разделять гардероб с твоим гаремом, вот только у нас не одинаковый размер!

— Я знаю, — ответил Камель, его пальцы покалывало, когда он наблюдал за тем, как вздымаются полные груди Ханны. Они практически идеально помещались в его ладони и были такими мягкими и упругими и… Он сглотнул и встретился с ней взглядом. — Шарлотта делала операцию по увеличению груди. Это был, насколько я помню, свадебный подарок от ее бывшего мужа.

Ханна приподняла подбородок и обманчиво спокойным тоном спросила:

— Ты намекаешь на то, что мне требуется хирургическое вмешательство в этой зоне?

Ее пропитанный холодным отвращением вопрос только вызвал его смех.

— Твое тело идеально. — Улыбка тут же пропала с его лица, оставив за собой выражение дикого голода. Она правда была идеальной. Его идеальная любовница.

Явное сексуальное желание в его глазах заставило щеки Ханны залиться краской. Но эта ее реакция было ничтожной по сравнению с тем огнем возбуждения, которое охватило ее тело. Как же легко она теряла в его присутствии контроль. Поморщившись, она гордо приподняла подбородок.

— Меня не интересует, — холодно заявила она, — ни то, что ты считаешь идеалом, ни какие операции делала твоя подружка или кто их оплачивал. — Маска равнодушия исчезла с ее лица, когда она уже больше не могла скрывать свои настоящие чувства. — Я просто хочу, чтобы ты относился ко мне хотя бы с малой долей уважения, пока мы… — она чуть не сказала «разделяем постель», но вовремя остановилась, — находимся под одной крышей! — сымпровизировала она, посмотрев на его слегка вспотевшее сильное тело и на выражение нескрываемого желания на его прекрасном лице.

— Мне жаль, что ты так расстроилась. Я давал указания, чтобы комнату освободили.

— Освободили! — повторила она за ним, поморщившись от отвращения. — Я думаю, что здесь лучше дезинфицировать помещение, если судить об этой женщине по одежде, которую она выбирает!

Ханна посмотрела на уродливое платье, которое держала в руках — это был идеальный пример того, что, даже имея большие деньги, можно так безвкусно одеваться.

— А ты не думаешь, что слишком уж бурно реагируешь на простую ошибку обслуги? Я поговорю с кем надо, и такого больше не повторится.

— Ты хочешь сказать, что когда твоя подружка в следующий раз оставит вещи, ты уберешь их до моего приезда? Боже мой, — с явным сарказмом произнесла она, — да я просто счастливая женщина, что вышла замуж за такого заботливого мужчину.

— Я больше не буду встречаться с Шарлоттой. — Даже несмотря на то, что та дала понять, что его брак не являлся препятствием для продолжения их отношений.

— Я не хочу знать, как ее зовут. — Или о том, как хороша она в постели, подумала Ханна, почувствовав острый укол ревности, которая словно кинжал пронзила ее сердце. Она тут же побледнела, подняла руку к своему лбу и закрыла глаза. Но,