Власть Крови - Динара Касмасова

- Я с детства нахожусь в разноязычной среде.

- У меня есть знакомый лингвист, - сказал МакКин, - вы не против будете сегодня заглянуть к нему? Может, он нам поможет определить, откуда наш таинственный человек в маске.

- Хорошо, но сперва мне надо позавтракать, - ответила Полли.

Она еще была в холле, когда услышала из столовой возмущенный голос дяди:

- Это ужасно! Англия катится в преисподнюю!

- Что случилось? - Полли вошла в комнату.

Дядя хлопнул газетой по столу, уронив чашку и забрызгав все вареньем:

- Граф Снодберел, министр внутренних дел, а в прошлом лорд-хранитель малой печати - убит!

- Ах, это тот самый, с которым мы познакомились на балу у Сьюзен? - Полли вспомнила нервного министра и его кокетливую жену.

- Убит в своем доме, в собственной спальне! - продолжал возмущаться дядя.

- Разве не вы говорили на днях, что этот консерватор опасный и злобный человек? - пожала плечами Полли и взяла газету.

Вся первая страница "Дейли телеграф" была посвящена министру. На фотографии граф Снодберел выглядел не особо привлекательным: маленькие глаза глядят из-под нависших бровей, щеки лежат на белом воротничке, тонкие губы поджаты решительно и в тоже время недовольно. Пробежав глазами статью, Полли поняла, что недавно назначенный министр уже с первого дня готовился внести новые законы на рассмотрение палаты лордов, и законы эти касались усиления влияния церкви. Еще до назначения ему удавалось с помощью своих сторонников протаскивать мелкие законы вроде: запретить гадальные услуги и наложить штраф на гадалок и внести изменения в школьную программу - добавить часы изучения слова божьего и ежедневного чтения молитв.

Автор статьи старался сгладить зловредный характер Снодберела, и даже вспомнив, как в прошлом году министр развернул кампанию против черных кошек и даже сам лично гонялся за ними в своем поместье, он похвалил министра за то, что тот готов был свои законы выполнять самолично.

- Как ни плох был бы человек, всегда есть другие способы расправы с ним. Не обязательно же его убивать, - сказал дядя.

- Но для некоторых так быстрее, - пожала плечами Полли. Она отложила газету и принялась за завтрак.

В столовую вошел МакКин.

- Что-то произошло? - спросил он.

Дядя возмущенно сказал:

- Вы это слышали?! Какой позор!

- Убийство министра Снодберела? Как бы сказал мистер Дарвин - революция ведет к эволюции.

- Только не говорите об этом шарлатане Дарвине, - фыркнул дядя. - Его раскритиковали в пух и прах, и я с этим согласен, он подрыватель божественной природы. Может, он скоро возьмется доказывать, что существуют и подвиды человека - человек-волк или человек-летучая мышь?

- Человек-летучая мышь? - повторил вдруг заинтересованно МакКин.

- Я читал об этом в одной газете, - сказал дядя, - убийство где-то в Стаффордшире, и возле обескровленных трупов видели невероятно крупного размера летучую мышь, с человеческим лицом вместо мышиной морды, - дядя передернул плечами. - Я после этой заметки даже спать начал плохо и стал подумывать, не поставить ли на окна решетки. Но ведь это глупости и выдумки газетных писак, ведь так? - он вопрошающе уставился на МакКина, чтобы тот успокоил его своим авторитетным мнением.

- Стаффордшир... - лишь повторил МакКин и задумался.

- Уже и не знаешь, чему верить в этом мире, - дядя, кряхтя, поднялся из-за стола. Глянув на МакКина, одетого в сюртук и державшего трость, он спросил:

- Вы тоже куда-то собрались?

- Мы с Полли хотели немного прогуляться, - сказал МакКин.

- Вы составляете компанию племяннице, это хорошо. Хотя для Полли Англия и родная, здесь пока у неё нет знакомых, все же настоящий дом у неё остался там, в Индии, - вздохнул он и вышел из комнаты.

Полли, расправившись с завтраком, сказала:

- Я только надену шляпку и спущусь.

Она хотела было подняться из-за стола, но тут взгляд её скользнул по газете, на которую дядя кинул свои домашние очки.

- Или это огрехи в фотографии или... - проговорила она, опуская нос ниже и водя дядиными очками по снимку, на котором была спальня убитого министра, - ... или это преступление совершено нашей старушкой!

МакКин подскочил к ней и, выхватив из внутреннего кармана лупу, наставил её на фотографию.

- Похоже на часть круга, - проговорил он, - но так это или нет, можно узнать, лишь попав в спальню министра Снодберела.

- И как же нам это сделать?

- Майкл Тейлор как раз мне сообщил, что сейчас направляется туда. Так как преступление было совершено всего три часа назад, там все еще находится полиция, обнюхивая каждый угол.

Итак, вместо того, чтобы направиться к лингвисту, они спешно кинулись в дом министра, гадая по пути, найдут ли они там круг или нет, и если да, то зачем старухе было убивать министра внутренних дел.

- Сумасшествие мозгов? Как сказал капитан Тейлор, - улыбнулась Полли.

Они пришли в дом министра и теперь уже покойника графа Снодберела. В холле и правда находилась полиция. Они поднялись на второй этаж, но в комнаты их не пустили. МакКин попросил позвать капитана Тейлора.

- Что вы здесь делаете? - удивился тот.

- Нам надо осмотреть спальню министра, - сказал МакКин. - У меня есть кое-какие предположения.

Мистер Тейлор был странным полицейским, он не очень-то любил задавать лишние вопросы, особенно своим друзьям и знакомым и потому, подумав с секунду, пропустил их в спальню.

- Даю вам десять минут. Не я здесь командую, так что не подставляйте мою голову.

МакКин и Полли зашли в спальню министра и закрыли за собой дверь. На полу, возле огромной кровати с балдахином, мелом был нарисован контур тела, в верхней его части краснело пятно запекшейся темной крови.

- Как мне сообщил капитан, министр был заколот в сердце. Орудие убийства не найдено. - МакКин присел, рассматривая пятно крови. - Ух ты, он был заколот трехгранным кинжалом!

- С чего вы взяли? - спросила Полли.

- У убийцы невероятно сильная рука, кинжал, пройдя сквозь сердце даже кончиком впечатался в пол!

- Если бы капитан Тейлор узнал, что у меня и трехгранный кинжал имеется, то встречать мне рассветы в тюрьме, - улыбнулась Полли.

Так как у них было мало времени, МакКин принялся исследовать пол в надежде хоть что-то обнаружить, и в первую же минуту он увидел следы мела - тут был начертан точно такой же круг, как и в тюрьме, как и в комнате Хелен де Мобрей. А Полли осматривала спальню. И глядя на кипы книг на столе - это были прекрасно иллюстрированные книги об итальянских художниках - она вспомнила свой разговор с министром, и то, как он буквально убежал, когда она заговорила о выставке итальянской живописи. Она взяла несколько верхних книг, пролистала, надеясь там найти объяснение странному поведению министра, потом подошла к кровати. Кровать была огромная, с четырьмя витыми столбами и амурчиками. Темно-синий бархатный балдахин наполовину закрывал кровать. На прикроватном столике тоже лежала книга о итальянском живописце. Крупными черными буквами на обложке было напечатано: "Паоло Веронезе". Полли пролистала её вперед и назад. И вдруг среди страниц заметила листок бумаги, сложенный в длину, словно закладка, она была заложена на 28 странице между картинами "Умерщвление святого Георгия" и "Святой Патрик, изгоняющий демона". Вытащив "закладку" Полли развернула её и увидела, что там был нарисован треугольник, а в центре его большая буква "М".

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});