Портальеро. Круг первый - Юрий Артемьев

прижмёт. Или на крайний случай организовать какое-нибудь совместное предприятие с настоящими немцами. Но, надеюсь, что к тому времени я уже сумею разобраться с магией и найду для себя что-то более интересное…

Да. Тут без стакана не разберёшься… Нет. Это просто поговорка такая. Я и в прошлой жизни пил редко и мало. Да и за рулём был практически всегда. А там принцип такой, либо ехать, либо бухать… Но вот покурить бы я сейчас не отказался. Интересно, этот мой реципиент уже курил или он был хорошим мальчиком? Ага… Хорошим… Как же… Фарцовал кассетами и якшался со всяким перекупщиками. За что и поплатился своей головой. Надо бы на будущее придумать себе что-нибудь для защиты и обороны.

Или… Или усиленно стараться развить свои магические задатки, а там уже придумать какую-нибудь невидимую «каску» и ещё какой-нибудь магический «бронежилет», чтобы не только голову прикрывать, но и другие жизненно-важные органы.

* * *

— Папа! А ты почему с мамой развёлся? — задал я прямой вопрос, чем сразу вызвал у своего нынешнего родителя затруднение с ответом.

Да. До этого момента он был более разговорчивым, а тут вдруг стушевался и замолчал. Пауза затягивалась… Он явно не хотел об этом говорить…

— Если не хочешь, то не отвечай! Но мне очень нужно знать об этом. И лучше, если я это узнаю от тебя. Ведь впереди у меня будет общение с мамой. И если я что-то узнаю от неё, то это будет совсем другая история… Не так ведь?

— Да. Ты прав! Прости! Я всё ещё никак не могу привыкнуть, что ты взрослеешь. Ты для меня по-прежнему…

— Я понимаю, пап. Молодость — это такой недостаток, который, увы, с годами проходит. Так что прими, как факт, что я уже не тот малыш, каким был ещё год назад.

— Понимаешь… Я вынужден был много ездить по работе. Служебные командировки порою затягивались дольше, чем надо… А твоя мама… — он подбирал слова, а я решил, что не стоит этого делать.

— Загуляла?

— Не надо так говорить про свою маму!

— А как надо говорить, пап? «Устала ждать?» Или ещё как-то завуалировано?

— Я тоже не был верен ей…

— Ясно. Разошлись и разошлись. Посоветуй, как мне с ней общаться? Ведь я её совсем не помню. Если, конечно, она придёт меня навестить…

— Я ей позвонил… Рассказал о том, что произошло. На похороны моей мамы она не пришла. Но к тебе она может придти не сегодня, так завтра. А как общаться? Решай сам! Ты уже взрослый.

— Взрослый, но не настолько, чтобы мне позволили жить одному самостоятельно. Теперь, когда бабушки нет, у меня есть несколько вариантов. Либо жить с тобой, либо с мамой, либо в детдом. Я так понял, что у тебя сейчас своя семья, у мамы тоже, а в детдом, я не хочу от слова «совсем».

— Какое интересное выражение у тебя получилось: «От слова совсем»… Надо бы запомнить.

А я чуть не прикусил себе язык. Надо бы тщательнее следить за базаром. А то не дай бог на фене что-нибудь ляпну при папе.

— В детдом я не позволю тебя отправить ни в коем случае. А к маме… Не думаю, что она и её новая семья к этому готова. Сестра твоя тебя не очень-то жалует, а её новый муж…

— С ним что-то не так?

— Да много чего не так. Но…

— Пап! Пожалуйста! Расскажи всё прямо! Я тоже должен знать то, что знаешь ты. А то ведь люди иногда умеют пускать пыль в глаза. Вдруг они воспользуются тем, что я сейчас не помню, как относился к ним раньше, и захотят переманить меня на свою сторону…

— Да, Максим. Это очень странно… Ты не помнишь то, что было раньше, но теперь пытаешься всё оценивать по-взрослому.

— Это плохо?

— Нет. Но это странно…

— Прости! Я пытаюсь, как могу восстановить то, что было в памяти, но, увы, это у меня никак не получается. Но, узнав тебя и познакомившись заново, я решил, что буду на твоей стороне. И мне очень хочется, чтобы ты принял это, как должное.

— Сынок! Но мы же не на войне. И твоя мать — тоже твой родной человек. Нельзя выбирать только одну сторону.

— Ты слишком добрый, пап. Мне кажется, что ты даже ей простил всё, что она тебе сделала плохого.

— А что, надо было как-то по-другому действовать.

— Я не помню, где читал это. Но в какой-то книге один мужик свою жену задушил только за одно подозрение в измене. Только он был негром, кажется…

Отец рассмеялся.

— Я не Отелло.

— Но всё равно, пап, расскажи мне про её новую семью.

— А про мою новую семью ты почему не спрашиваешь?

— Думаю, что ты мне сам про неё расскажешь. Ну так что не так с новым мужем моей мамы?

* * *

Из его рассказа я много чего понял. В будущем, такие, как новый мамин хахаль, станут либо второразрядными олигархами, либо руководителями какой-нибудь мелкой ОПГ. Гнилой человечек, умеющий делать деньги и заводить нужные связи. Да ещё и сынок какого-то партийного деятеля невысокого полёта. А дочка Настя у них получилась копия одновременно и мамаши, и папаши, меркантильная и стервозная. Расчётливая сука получится в будущем. Как раз успеет подрасти к тому времени, когда такие шлюхи будут в цене.

Так что жить с такими людьми я точно не смогу и не буду. Не уживусь. Или они со мной не уживутся. Но точно кто-то умрёт раньше времени не своей смертью.

* * *

— А почему ты думаешь, что я не смогу взять тебя к себе в семью?

— Пап! Ну не обманывай сам себя… Если бы это можно было бы сделать, то я все эти годы жил бы не у бабушки, а с тобой. Я ничего плохого не имею против того, что у тебя новая семья. И если ты там счастлив, то я за тебя только рад. А брать меня к себе — это вносить в ваш счастливый и привычный быт раздражающий фактор в виде такого подростка, как я.

— Да. Ты действительно повзрослел. Ну, раз так, тогда что ты можешь предложить? У тебя же наверняка уже есть свой вариант.

— Понимаешь… Я не могу давать