56-я армия в боях за Ростов. Первая победа Красной армии. Октябрь-декабрь 1941 - Владимир Афанасенко

Однако последующие события показали, что в противотанковом отношении части 56-й Отдельной армии к моменту следующего немецкого наступления оказались недостаточно подготовлены, особенно в вопросах надежного прикрытия стыков между соседями. Даже на переднем крае обороны отсутствовали необходимые противотанковые и противопехотные препятствия. Причины этого заключались в целом ряде обстоятельств, о чем свидетельствует пример 606-fo стрелкового полка, занимавшего оборону в центре боевых порядков 317-й стрелковой дивизии.

606-й стрелковый полк сформировался в июле 1941 г. в г. Баку из приписного состава, большинство которого ранее не служило в рядах РККА. 70 процентов из 2,5 тысячи красноармейцев представляли различные народы Закавказья и Северного Кавказа. Средний комсостав — командиры взводов, рот, батарей — в основной массе являлись выпускниками Бакинского пехотного и Тбилисского артиллерийского военных училищ 1941 г. Они имели хорошую выучку по боевой и политической подготовке, но не обладали практическим опытом командования и совсем не нюхали пороха. Боевыми стрельбами в полку занимались недостаточно, взаимозаменяемость в боевых расчетах была отработана слабо. Многие бойцы не понимали команд на русском языке, а тем более пояснений по тактико-техническим характеристикам оружия. К тому же в период подготовки полк имел только учебное оружие и в малом количестве.

10 октября 606-й стрелковый полк прибыл в Махачкалу, а через неделю погрузился в шесть железнодорожных эшелонов и 23 октября выгрузился на станции Батайск, войдя в состав 56-й Отдельной армии. В Батайске полк довооружился по штату и тремя батальонами занял рубеж обороны вдоль левого берега реки Дон, от Устькойсуга до Азова. 27 октября 606-й полк был передислоцирован на северо-западную окраину Ростова, в Красный Город-Сад, где в течение десяти дней готовил полевой рубеж обороны городского оборонительного обвода: бойцы рыли окопы, ходы сообщения, блиндажи. 6 ноября полк в очередной раз совершил марш и прибыл в село Большие Салы, где занял оборону по южному берегу Тузлова между селом Генеральское и хутором Несветай, 1-й и 2-й батальоны под командованием капитанов Хачатряна и Торосяна находились в первом эшелоне, а 3-й батальон старшего лейтенанта Трифонова оборудовал опорный пункт на высоте 123,7.

Проливные и затяжные дожди в течение 7—11 ноября, затем резкое, до 10—12 градусов мороза, похолодание не способствовали созданию неодолимой обороны: быстрому и тактически правильному оборудованию батальонных районов обороны, ротных и взводных опорных пунктов, налаживанию системы перекрестного и косоприцельного огня, сооружению противотанковых и противопехотных препятствий, отрывке и маскировке основных и запасных огневых позиций, ходов сообщения. Большая часть красноармейцев, не обладавших боевым опытом, не умела и не стремилась правильно оборудовать огневые точки, не следила за чистотой и смазкой оружия, мерзла, страдала простудными заболеваниями. Так, 10 ноября 1-я рота полка, находившаяся в боевом охранении у села Генеральское, неожиданно подверглась нападению разведывательного дозора вермахта из легкого танка Pz-2 и двух бронетранспортеров. В ходе короткой стычки рота потеряла шесть бойцов убитыми и семерых ранеными, в то время как немцы отошли без видимых потерь.

С наступлением холодов увеличилось число перебежчиков к врагу. Командование 3-го моторизованного корпуса, нацеленного на Ростов, досконально знало расположение огневых позиций минометных и артиллерийских батарей, командных и наблюдательных пунктов, неприкрытые стыки между частями и подразделениями как 606-го полка, так и 317-й стрелковой дивизии в целом. И не только от разведывательных полетов авиации, которая из-за сплошной и низкой облачности в течение недели не показывалась в небе над Ростовом. Несмотря на усиление дивизии тяжелой артиллерией, двумя ротами танков и ротой ПТР, она не подготовила рубежей заградительного огня. Командование дивизии и начальник ее артиллерии майор Урманов не предусмотрели возможностей маневра артиллерией вдоль полковых участков. Танки Т-26 «охраняли» штаб дивизии. То, что отразить массированный удар танковых и моторизованных частей противника дивизия с таким состоянием обороны не могла, подтвердилось уже в первый день немецкого наступления 17 ноября 1941 г.

К середине ноября 56-я Отдельная армия составляла уже весьма грозную силу и по численности, и по вооружению. Ее основу составляли четыре стрелковые и четыре кавалерийские дивизии, практически полностью укомплектованные личным составом. Кроме того, в состав армии входили два полка НКВД, полки народного ополчения, курсантские полки военно-политического, пехотного и артиллерийских училищ. Однако частям армии не хватало артиллерии, особенно противотанковой, а также инженерных средств и средств связи. В качестве средств усиления в распоряжении командования имелись 476-й пушечный, 515-й и 526-й тяжелые гаубичные полки Резерва Главного командования, 870-й гаубичный полк, 8-й гвардейский минометный полк реактивных снарядов («катюш»), 7-й отдельный дивизион бронепоездов, 734-й и 485-й зенитно-артиллерийские полки, 6-я танковая бригада (105 танков и 16 пушечных бронеавтомобилей), 81-й отдельный танковый батальон (см. таблицу 1).

Таблица 1 Численность и вооружение 56-й Отдельной армии на 15 ноября 1941 г.{82}

Личный состав (без частей Ростовского гарнизона) — 82 354 чел.

Автоматов ППД и ППШ — 724

Ручных пулеметов — 1004

Станковых пулеметов — 583

Зенитных пулеметов (7,62 х 4) — 17

Крупнокалиберных пулеметов — 11

Всего минометов — 561

Из них:

50-мм — 293

82-мм — 209

120-мм — 59

Всего орудий — 501

Из них:

зенитных (37—85-мм) — 30

орудий ПТО — 164

полковых пушек (76,2-мм) — 166

орудий (107— 152-мм, 203,2-мм) — 80

Танков (всех типов) — 114

Из них:

КВ-1 — 4

Т-34 — 10

Т-26 — 85

огнеметных ОТ-26 — 15

Бронемашин БА-10 — 16

56-я Отдельная армия обороняла фронт протяженностью в 75 км, при средней плотности участков от 12 до 16 км на стрелковую дивизию и 10—15 км на кавалерийскую дивизию. В среднем на 1 км линии фронта приходилось свыше 1 тысячи человек личного состава, 14 ручных пулеметов, 7 станковых пулеметов, 4—5 орудий, 5 минометов, 1—2 танка{83}.

Находившиеся в распоряжении командования армии силы должны были позволить ей успешно противостоять противнику. Вот только умело распорядиться ими ни Ремезов, ни Ставка ВГК не смогли. Уже с 11 ноября разведывательные группы противника развили активность в направлении села Большие Салы и реки Тузлов. Самолеты люфтваффе осуществляли систематическую разведку Ростова-на-Дону, Новочеркасска и районов к востоку от него, бомбили ближайшие железнодорожные станции с севера и юга. С 12 ноября отмечалось выдвижение мотомеханизированной дивизии противника на Мертвом Донце, в районе Синявской, Недвиговки и Морского Чулека{84}. Все это свидетельствовало о том, что противник готовится нанести удар по Ростову-на-Дону.

Оценивая действия командования 56-й Отдельной армии в первой половине ноября по организации обороны Ростова-на-Дону, нельзя не отметить явных промахов со стороны как самого генерал-лейтенанта Ф.Н. Ремезова, так и Ставки ВГК, неоднократно в своих директивах подчеркивавшей важность удержания Ростова-на-Дону. Но опыта обороны крупных городов в это время командование РККА еще не имело. Оборона Лиепаи 67-й стрелковой дивизией (22—30 июня), Могилева 61-м стрелковым корпусом (4—27 июля) не была оценена и усвоена. Фактически с первых чисел ноября, сразу после обозначившейся угрозы немецкого танкового удара по Ростову с севера, на рубеж реки Тузлов выдвигались по очереди 31-я и 317^я стрелковые, 68-я и 70-я кавалерийские дивизии, сводный курсантский полк 1-го Ростовского артиллерийского училища, артиллерийские и танковые части, подразделения усиления. В условиях осенней распутицы личный состав указанных соединений и частей сутками месил донской чернозем в ходе непрерывных передислокаций, перемещаясь вдоль фронта, или неделями «готовился к обороне» левого берега реки Дон в широкой полосе от станицы Багаевской до села Кагальник, как это делали части 347-й стрелковой, 62-й и 64-й кавалерийских дивизий.

Негативную роль в подготовке к обороне сыграл и представитель Ставки ВГК на Южном фронте Маршал Советского Союза Г.И. Кулик. Впоследствии первый секретарь Ростовского обкома ВКП(б) Б.А. Двинский писал Сталину о «пораженческих настроениях» Кулика, который «на словах все время подчеркивал свою веру в конечную победу Советского Союза», а на деле «он, да и другие военные, не верили в защитимость от танковой атаки врага и в эффективность простейших средств борьбы против нее». Впрочем, не исключено, что местные руководители, сами сделавшие далеко не все возможное для организации обороны города, подобным образом стремились просто переложить с себя ответственность. Тем более что в начале ноября Кулика уже отправили исправлять положение в Крыму с приказом оборонять Керчь «до последнего», который он также не выполнил.