Настоящая фантастика – 2016 (сборник) - Дмитрий Градинар

Камера, где держали Евгения, оказалась неплохим гостиничным номером. Разметавшись по широченной кровати, «заключенный» спал. А когда проснулся – обрадовался, словно любовнице после долгого воздержания – конкретно мне обрадовался! Приятно, однако… уж не случилось ли чего между нами за последние полгода, столь бурная реакция так просто не рождается… А Леха смотрел и язвительно кривился… ревнует?

Жаль, но пришлось оборвать поток сладких комплиментов. Вытянули Женька в коридор, он едва брюки успел натянуть и белый халат накинуть.

Вот ведь, молодец я, смолчала у шефа на даче про копию, в меня закачанную, исполнителя подставлять не стала – и получила ответную благодарность. Пусть и словесную, тоже греет.

Чем дальше, тем коридоры извилистее. Спутники тащатся, словно задохлики, красные, потные… А у меня – сил невпроворот, аж невмоготу. Я дернулась и описала круг: по стене на потолок и по другой стене на пол, словно мотоциклист в цирке по вертикальной петле. Прокрутилась таким макаром несколько раз. Ощущения классные: впечатление, будто гравитация надо мной не властна! А ведь неделю назад хромала, а теперь – хоть бы что!

Попутчики остановились, пораженные. Обернулась к ним.

– Чего встали, вперед! – призывно кликнула. – Контора пишет!

К чему пристегнула бессмертную цитату, откуда ассоциация – понятия не имею. Само вырвалось, на энтузиазме от испуганного восхищения, плескавшегося в их глазах.

Занимался день. На землю опускалась жара, но нам она не страшна: спрятались в подземном стылом коллекторе, отстоящем от здания биологов метров на двести. Едва успели: здание окружила цепь военных. Микрофоны орали, чтобы мы выходили. Но штурм не начинался.

– А собак спустят? – обеспокоилась я. – Меня учуять – раз плюнуть.

– Здесь такое амбрэ, что чуйки отвалятся, не переживай! – успокоил Евгений.

Воняет, что ли? А я и не знаю, запаха же не воспринимаю… Только подумала – и в нос шибануло перегаром! Однако… Что значит – обратная связь, работает как часы. Представила поле ландышей – и голова чуть не закружилась от резкого цветочного благовония. Не-ет, ни к чему мне все эти запахи, куда лучше кольцо Мебиуса, бутылка Кляйна… математика – она не пахнет. Зараза, бутылка оказалась с вином…

Ребята вовсю обсуждали извечный вопрос – что делать? Подключилась, и запахи сами собой выветрились из моей головушки.

Совместным мозговым усилием группа пришла к мнению, что нам тоже следует организовать штурм – только, в отличие от противника, покорять будем другую высоту – забор института. Когда? Одновременно с официальным штурмом: менее заметно. Ну, или когда стемнеет, если они протянут до ночи. Я уверила коллег, что забраться на высоченной, опутанный колючкой забор и скинуть оттуда веревку мне по силам. А веревку скрутим из одежды, сразу и начнем плести.

И тут Леха вылез невпопад с вопросом, выпадая из общего боевого настроя:

– А какое сегодня число?

– С утра было пятое. Августа, – вежливо ответил очкарик. Очки его при этом блеснули. – А что?

– Пятое… бэтээры… – прогундосил в раздумчивости Леха. И неожиданно вскинулся: – Слушайте, а ведь это правительственные войска пришли нам на помощь!

– Да ну! – усмехнулась я.

– Ну да, конечно… мечтать не вредно! – поддержал меня очкарик. – То-то три дня назад нас собрали и сказали – переходим в подчинение дирекции. Дирекция и командует операцией. Телятся. Наши бы сразу…

– Быть не может! Не может, нет! – покачал головой Леха. Губы его задрожали – вот-вот зарыдает.

– Леш, ты вообще – в себе? Что с тобой сделали? – провела рукой по родному лицу. Колючий.

А он всхлипнул со свистом и носом захлюпал, прости господи!

– Ничего особенного с ним не сделали! – встрял Евгений. Снисходительно так проронил, свысока. – С ним поработал один из сильнейших в мире гипнотизеров, вырубил, скотина, в аут. Да так вырубил, что пришлось закачивать копию – подтолкнуть, так сказать, сознание, само не справлялось. Восстанавливать линзу надо ж кому-то.

Неожиданно для окружающих Леха схватил биолога за грудки, приподнял.

– А ведь это ты, гад, меня сюда… признавайся – ты?

Не очень поняла, но поддержала напарника:

– Отвечай, коли спрашивают!

Женька позеленел.

– Ну, я… Я! А что – плохо?! Всем хорошо!

– Всем? А про Лешку забыл? Ты ж его, сволочь, убил! – крикнул Лешка, срывая голос на визг.

Я совсем перестала понимать. И не я одна – наш хлипкий друг тоже вытаращился подслеповатыми глазками, кажущимися неестественно большими в полутьме.

– Ничего не убил, чушь не пори! – прохрипел Женька.

Силы у Лехи, видимо, кончились, отпустил жертву, и биолог грузно осел на пол.

– Стараешься для них… а они… Неблагодарные! – донеслось снизу.

Едва успела перехватить Леху – он собирался пнуть поверженного Женьку.

– А ну, прекратите! И толком сказали, а то щас обоих, мать вашу, лбами столкну… – процедила угрожающе.

Евгений вскочил на ноги. Выглядел он неуверенно, я бы даже сказала – жалко.

– Ну да… я это. Я! Подменил. Чтобы начальство запутать, гипнотизер же снова в мозгу его рыл и ничего не нарыл, а почему? Благодаря мне там полная каша, вот почему! – начав в спокойных тонах, завершил Евгений на повышенных. Да еще и обиженных.

В башке у меня забурлило. И не только у меня.

– Рассказывай! – придвинулась к нему угрожающе. – И чтобы раздельно и внятно!

Оказывается, этот недоделанный кандидат биологических наук, возомнив себя великим стратегом, подменил копии! Улучив момент, уединился в тиши хранилища и переклеил бумажку. Таким образом, копия Петровой Натальи от 9 июля (к тому моменту безымянная – в меня ж закачали январскую) стала значиться как «Громов Алексей, 4 июля». А Лешкина – сделалась безымянной, и великий стратег запрятал ее далеко в глубь хранилища! Еще и радовался – получите, мол, враги, гранату! Теперь лишь он разберется в подноготной процессов, а конкуренты пойдут лесом. К тому же, пока Леха блуждал в отключке, игру вела Наталья, ей и доигрывать – решил он за нас. И хитро задуманное копирование очень скоро осуществилось, причем руками другой бригады. Линзу и правда нужно было восстанавливать, а ждать, пока Леха самостоятельно выйдет из комы, дирекции надоело.

А что убил одного за ради другого, запальчиво объяснил нам Евгений, так это полная чушь. Опытная база набрана достаточно обширной, чтобы с высокой степенью вероятности утверждать: если живому человеку закачать чужую копию, личность сменится лишь поначалу, потом нейроны мозга восстановят статус-кво. Наносной слепок со временем истончится и исчезнет. Ни одного случая не наблюдалось, чтобы привнесенная личность осталась в теле, сколь бы сильной ни была – факт. Ну, побудет Алексей немного Натальей, еще спасибо потом скажет за возможность проникнуть в нутро будущей супруги.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});