Западный фронт - Андрей Геннадьевич Акиндинов

по действиям войск Орлова. Теперь очередь дошла до меня. На закуску, так сказать.

Именитый докладчик сместился указкой чуть правее на карте. Стратег Стеклов обвёл район локаций вокруг Четырнадцатой Тирании.

— С вашего позволения, Осип Варионович, я перейду к ключевому месту развития событий на западном театре военных действий и кампании Двенадцатого месяца в целом.

— Мы вас внимательно слушаем, Борис Михайлович.

— Товарищ Сталин, после разгрома войск Десятой Державы, войска Западного фронта генерал-лейтенанта Александрова вышли на границу Четырнадцатой Тирании. Для успешной экспансии красной расы на локациях «Б»-Четыре — «Б»-Шесть и южнее, необходимо решить проблему присоединения этой «прозрачной» страны. После демарша секретарь-консула Дахны Злобо́, ведение переговоров нашими дипломатами из группы «Мир» с Ост-Себирном Двадцать Девятым было прекращено. По вашему приказу Генеральный Штаб разработал план военного решения данного вопроса. Как я говорил ранее, данная операция получила кодовое обозначение «Смерч Юга».

Рисунок 5. Направление предполагаемых ударов войск Западного фронта согласно плану «Смерч Юга».

— То, что заявила эта сумасшедшая — подтверждает диагноз покойного товарища Молотова, — глава красного государства сердито вытянул из пачки очередной цилиндрик «Герцеговины Флор», характерным прижимом смял фильтр и закурил. — Вереслав Марич до последнего вздоха был убеждённым сторонником недоговороспособности Ост-Себирна Двадцать Девятого и его «Тайного Совета». По этой же причине Гистерх Десятос и его недобитки получили убежище на территории Тирании. Честно говоря, я очень надеялся, что голос разума возьмёт верх и «прозрачные» согласятся с предложениями товарища Фаладри. Но даже его великолепное красноречие не возымело эффекта. Наши посулы и уступки коварный тиран с желчным презрением отверг.

Сталин сделал глубокую затяжку и с силой выпустил дым. Было заметно, что Верховный крайне раздражён.

— Безумец! Мы же были готовы сохранить широкую автономию его страны, не призывать в Красную Армию жителей городов Тирании. В прошлом не единожды были подобные прецеденты. Всех всё устраивало. Чуть больше века назад его предок Ост-Себирн Двадцать Четвёртый согласился с главой красной расы. И тогда мы стали на Геренберо Империей! Не зря же нынешние жители Четырнадцатой называют Ост-Себирна Двадцать Четвёртого «Мудрым». А сейчас… имеем — известно кого.

При всех кажущихся притянутых за уши аргументах, логика в словах Сталина, несомненно, была. Тот же бывший глава Девятого Княжества и мой теперешний командарм-14 — генерал-майор Девятов не стал кривить рожу и принял предложение переговорщиков «Мира». Да, субъектной эфемерной индивидуальности его бывшие владения лишились. Да, «прозрачные» жители преобразились в красную расу. Но в этом ли суть?

Миропорядок-то на Геренберо такой, что раз в пару поколений здесь всё идёт через жопу. Титульные расы поглощают нейтральных. Растворяют их в себе, приводят к расовой «цветности». Потом гегемоны начинают рубиться по-взрослому. В итоге остаётся одна мировая Империя. Но и её рождение через какой-то ничтожный десяток-другой лет заканчивается глобальной анархией. Круг перерождения. Кармический вечный путь несчастного мира.

Буквально сегодня ночью я получил неопровержимые доказательства неминуемого начала скорой войны с Четырнадцатой Тиранией. Ещё с вечера как-то не спалось. И вот незадолго до полуночи в мой КУФ через спец почтовый портал был доставлен приказ о прибытии в столицу. Элен напророчила, блин. Дремоту окончательно как рукой сняло. Чтобы скоротать часы до отбытия в Красноград, мне пришло в голову потратить один накопленный «вопрос» фронтовой разведке. В большей степени меня интересовали планы бывшего правителя Десятой Державы и его корпуса ЭКОД. Про это и спросил. Ответ пришёл практически мгновенно. Ежу понятно, что за секунды такие дела не делаются. Чего бы Элен ни фантазировала про реальность Геренберо, а тут однозначно задействованы мощности Главного ИскИна Центра Подготовки.

По агентурным сведениям не позднее послезавтра Гистех Десятос задумал провести атаку на город Фимск. В налёте будут задействованы две дивизии из ЭКОДа: 1-я бронетанковая и 7-я пехотная. А против них там стоит лишь одна моя 1-я пехотная полковника Сиротина. Материалы разведки автоматически получил и Генштаб РККА. Надеюсь, в операции «Смерч Юга» учтут свежие разведданные.

Перед отбытием в столицу я позвонил Сиротину и сообщил детали ночных новостей. Константин Авдеевич вроде даже обрадовался. Заверил меня, что 1-я пехотная отобьёт натиск гадов. Правда, предложил для подстраховки подержать его самоходками Братухина. Своего комдива я на растерзание нацистской пехоте с танками точно не дам. Приказ от меня на контрудар по агрессору 1-я механизированная уже имеет.

— Товарищ Сталин, — между тем продолжил стратег Стеклов, — сегодня ночью разведуправление Генерального Штаба получило информацию от системы слежения КУФа командующего Западным фронтом. По подтверждённым данным готовится провокации со стороны сбежавших на территорию Четырнадцатой Тирании остатков войск Гистерха Десятоса. Наступление противника назначено на завтра. В пять утра первого числа младшей декады Двенадцатого месяца корпус ЭКОД силами двух дивизий, из которых одна танковая, ударит предположительно в район западных-юго-западных клеток от города Фимск. Это будет несомненный акт агрессии со стороны Четырнадцатой Тирании. Такими действиями свергнутый правитель бывшей Десятой Державы фактически объявит войну нашей стране от имени Ост-Себирна Двадцать Девятого.

Осип Варионович подошёл вплотную к карте и стал разглядывать место предстоящей схватки.

— Говорите, две дивизии ЭКОДа завтра атакуют приграничье нашей Республики?

— Так точно, товарищ Верховный Главнокомандующий! — встав по стойке «смирно», уверенно заявил Стеклов.

— Значит, мы умываем руки. Они сами первые на рожон полезли, — сурово произнёс Сталин. — Борис Михайлович, хотелось бы знать, что Генеральный Штаб намерен делать в сложившейся ситуации. Вы говорили, что у вас для Западного фронта разработана операция «Смерч Юга». Думаю, для группировки товарища Александрова следует срочно внести коррективы в план наступления.

Глава государства повернулся в сторону собравшихся за длинным столом членов расширенного состава Государственного Комитета Обороны. Как легко догадаться, «посланники», то есть — мы, в его состав так же были включены.

— Товарищ Александров, может быть у вас есть какие-то соображения по этому поводу?

— Так точно, товарищ Сталин! — памятуя «наказ» Верховного Главнокомандующего, играть в партизана я посчитал крайне неразумным. — Сегодня ночью через основную систему Комплекса Управления Фронтом для зоны ответственности вверенной мне группировки, я активировал команду «вопрос разведке». После оценки обстановки, убеждён, обе дивизии противника ударят не встык моих Четвёртой и Первой пехотных дивизий Первой Армии, а именно по Первой пехотной полковника Сиротина. Комдив «Один» получил от меня приказ перейти к активной обороне. Кроме того, для поддержки Первой пехотной, я распорядился подготовить к контрудару части Первой механизированной дивизии полковника Братухина и Третьей пехотной полковника Марёва. Перед войсками сводной группы поставлена задача окружить и